Надеюсь, здесь нет камер или жучков. Да ладно, все равно засвечусь.
– Короче, так. Я расскажу тебе кое-что подозрительно необычное. Представь себе, что мир снов – не просто наше воображение за закрытыми глазами, а реально существующее место. Конкретнее, это – черная дыра в космосе, где происходят все сны. В девяносто восьмом году изобрели устройство, способное переносить сны на экран. Затем сны стали записывать и продавать особо богатым людям. Многие сны были похожи на фильмы и, когда картинка получила нормальное разрешение, видеосны стали бизнесом. Люди стали смотреть фильмы наряду со снами, не различая их, а большинство даже и не подозревая о подмене. Но дальше – больше. При подключении некоторых людей к этому устройству иногда случался парадокс. Оказалось, что некоторые люди, их еще окрестили псиониками, способны создавать материю вокруг себя с помощью воображения, одним усилием воли. После был создан компьютер, способный замораживать эти парадоксы или реализовывать их в зависимости от решения управляющих органов, решающих одобрить или не одобрить проект. А за счет того, насколько псионик компетентен в науках, то, что он видел во сне получается прочным или нет в реальности. Постепенно люди начали вникать в ценность снов, тут то и была создана компания Ренегейд, создавшая на них монополию. Один из работников Ренегейда, бывший антифашист Вайпер, создал рейтинговый учет самых искусных дримеров и теперь все, кто знает, могут следить и продвигать свои мечты на сайте с закрытым доступом. Когда компания перешла в руки криминально известному скину Геношу, в Ренегейде произошли большие перемены, стычки между фашистами и антифашистами не прошли бесследно, но, в итоге, компания досталась ни тем и не другим. По сей день, уже вот около десяти лет, Ренегейд в руках у человека, известного под ником СиДью…
– А почему ты используешь ники, а не имена?
– Конфиденциальность компании. Сейчас она владеет сотней спутников, дистанционно считывающих сны людей. Сейчас все люди, и обычные, и псионики, имеют равные шансы получить инвестиции в мир своих грез. Каждая специальность, каждая профессия имеет свою специфику. Вот ты кем работал?
– Какое-то время я работал поваром, но не сложилось. Последнее время я взялся за мультипликацию.
– А ясно. Знаешь, почему повар и…
Блин, не, всего говорить нельзя, если он узнает про Рыжую, он свалит от меня.
– … То есть я хотела сказать, что повар – это древний бред, блюда давно создаются из снов. Биологами или кем там. Только представь себе: в каком-нибудь "Метрополе" или "Национале" подают блюдо дня с пометкой "Мечта Вовы Косенко". А клиент платит за блюдо баснословные деньги, в то время, как ты только мечтаешь попробовать его.
– Прямо фетишизм.
– А то…
Вроде все гладко.
– …Еще есть реальные уроды, которые тырят чьи-то проекты и под угрозой тюремного заключения под шумиху осуществляют их. И есть самый главный долбоеб из всех на нашей планете, у которого статус неприкосновенности и которого под страхом смерти нельзя осведомлять. Но жопа в том, что никто не знает, кто он, поэтому все боятся распространяться кому – либо.
– И чем он заслужил такой респект?
– Короче, он создал миниатюрную черную дыру в лабораторных условиях. И так ученые смогли настроить контакт с той дырищей, что во вселенной где-то висит. Теперь люди с помощью специального проецирующего лазера могут переносить свое тело в мир снов.
Как там было то? Flyback это обратный ход луча, Reconvertment это обратное преобразование, а как же назывался… Фиг с ним, зачем мне ему это сейчас объяснять…
– Мне тут снилась какая-то чушь. Беcсвязная и, в тоже время, необычайно реальная. Обычно снились игры: Дота, Варик, Дьабло, Квака. А тут какой-то готический город, испанцы, китайцы, всякий бред. Да еще и какой-то хрен без лица в шляпе Майкла Джексона. И что-то там про Лимб.
– А, ну Лимб – это как раз эта черная дыра – мир снов…
Значит, его пытались определить. Актер в Лимбе – это круто. Но почему он тогда оказался здесь?
– Ну а сам сон может что-то значить?
– Как говорил Фрейд в анекдоте: банан, доченька, может и просто так присниться.
– То есть бывает снится бесполезный бред?
– У всех есть свои фоловеры. Да и то, что ты видишь, не обязательно именно то, что потом получается на картинке. Мозг странная штука, еще не выяснили, где конкретно зарождается мысль, а уже во всю в снах разбираемся. Собственно, это наверное все, что я знаю.
– Ну, а зачем нас сюда-то закинули? Притом меня, как-то необычно, с помощью вспышки, что ль, получается.
– Да, есть такая технология, но об этом потом. Ты есть хочешь? Я лично пипец голодная.
– Не откажусь. Расскажешь заодно, почему в Москву нельзя.
– Лады, пойдем.
Удачненько. Вкусно у вас тут в Таганроге кормят, на зависть москвичам, кто б из них знал.
– Пирожок с капустой, мэн.
– Мэн?
– Да, чувак такой. Человек-пирожок.
– Так почему нельзя вернуться?
Интересно, он с ходу поймет, или, как большинство, затупит?
– Смотри. Представь себе, что у каждого человека уникальное представление о реальности. Кто-то знает много о физике, кто-то о психике, кто-то шарит в политике и так далее. Так вот, в каждом городе эти представления объединены и синхронизированы строго между жителями конкретного города. Границы каждого города очерчены эмпатическими излучателями, создающими не только осознанное ощущение присутствия в том или ином населенном пункте, но и на уровне эмпатии с его населением.
– Но мы же здесь! Ничего ведь страшного не произошло…
– Нам поменяли городскую ориентацию. Когда отправляешься в другой город, она обычно меняется автоматически. Только мы не можем знать наверняка. Без согласования нашего желания с управляющим узлом, при недозволенном пересечении границы наши мозги могут просто иссохнуть.
– Типа города – это интернет порталы. Есть аккаунт, можешь зайти. Нет -нет. Так?
А он смышленый типчик, однако.
– Да. Притом на этих порталах о тебе выложено все. Что ты ешь, пьешь, куришь. О чем мечтаешь. Какая у тебя любимая марка одежды, машины или часов. Все известно на эмпатическом уровне, на уровне подсознания. Иногда даже как ты пахнешь известно за километр.
– В смысле? От меня что воняет?
– Ну так, слегка. Но не суть. Это у меня ассоциация. План есть один. Амбициозный такой планище. Но опасный. Противозаконный даже.
– Давай, говори.
– Обо всем не могу. Но я хочу, чтоб ты заделался бомжом. Так, на недельку.
– Зачем? То есть, как нам это поможет?
Эх, мне придется многое от него скрывать.
– Я буду разъяснять тебе все по ходу дела, но по сути, я хочу переделать Таганрог.
– Да на хрен этот Таганрог, я в Москву хочу к своей Лене.
– А, девушка твоя?
– Жена.
– Давай так, ты поможешь мне, а я тебе. Недельку побудь бомжом и потом, может, у нас получится вернуться.
Эти уроды, которые его похитили, замыслили что-то грязное, ему сейчас явно не о жене надо думать.
