Зато Фома Никитович по сокращеньям далеко и основательно превзошёл своего невольного наставника.
Ещё тот, оказался он мастер.
По букве улицам оставил «на развод». А для пущей убедительности взял цветной фломастер и уверенно, как художник на холсте:
– Даже текущий год и тот вывел в сокращении!
Только, надо же было такому случиться, что именно с этой датой, что уводила тонкого исследователя в глубину веков ещё до нашей образованной эры, да к тому же с заглавными буквами, вместо наименований будущих улиц, его заявление и попало в нужные руки.
В те самые высокие сферы дошло, где никого и никогда не боялись, зато сами могли напугать кого угодно!
Зато имеется там небольшой нюанс, на котором многие и карьеру сделали, и погорели за чрезмерные усилия:
– Вдруг может случиться так, что если просит рядовой гражданин о чём-то важном для него, то порою могут выполнить наказ.
Тем более так бывает, когда не видит перед собою в заявлении чёрта чиновника набитый делом глаз! Примером тому, удача Фомы Оглоблина в достижении поставленной цели.
11
Готов Закон! Размножен повсеместно. Дошёл и до места проживания инициатора перемен.
Обязало высшее начальство местные муниципальные власти:
– Воплотить его романтический истинно народный настрой в суровую действительность.
И вот, под руководством председателя сельского совета Станислава Ягуджинского принялись с огоньком и завидным трудолюбием, менять адресный статус тех улиц, где живут себе друзья, не ведая о грядущих переменах.
Ещё только заря окрасила окоём, а уже неистово застучали молотки плотников.
Заслышав непривычные звуки за своими окнами, даже не успев толком побриться, как мексиканский кактус, выскочил Ерёма Горобец на своё частное крыльцо.
И не только он один проявил испуганную сноровку.
Вся семья Фомы Оглоблина уже высыпала под окна, наблюдая за тем, как там рабочие выполняют порученное им сельским советом, задание.
Те же орудуют сметливо, поделив обязанности как настоящие профессионалы.
Одни гвоздодёром снимают со стен домов жесть старья. Другие на то же самое место и вполне несуетливо, прилаживают новую адресную табличку.
Вот уже и первые результаты.
Безжалостно к наследию прошлого, сорван указатель улицы «Трудовая». Взамен его, гвоздями прибита табличка просто с буквой «Д».
И вокруг подобное царит, куда ни глянь.
– Что значит «Р» – спросить хотел Ерёма у исполнителей процесса переименования, да поостерёгся.
Глядит он совсем не радостно на «Р», как перед этим упирал свой взор на табличку с литерой «Д», желая понять:
– Что за этим названием кроется?
И всё же, нет плохих вещей, как говорится, без доброго начала.
После работы плотников из сельского совета, прибавилось на пункте заготовки вторичного сырья чуток металлолома, за счет табличек, сорванных со стен.
Ещё бы день-другой и можно было вагон собирать для отправки этого ценного сырья на чугунно-литейное производство.
На счастье для обитателей их, то ли села, то ли посёлка, похожего больше на обычную деревню, но обязательно городского типа, дальнейшее развитие этой истории не дала приёмщику вторичного ржавого железа этой вожделенной пары дней для наполнения сорванными табличками заводской мартеновской печи.
В один не совсем подходящий момент всё, вдруг пошло совсем не так, как велели вышестоящие власти. Наперекор дозволенному.
Ведь, что ни говори, а всегда не слишком весело бывает, когда желают одно, а получают совсем другое.
12
Вот и Фома Оглоблин совсем забыл затею первородства, когда самостоятельно родил на пользу обществу:
– Проспект «Досуга» или «Отпусков», а также улицу «Рыбаков».
К тому же имелись у него серьёзные обоснования в критике совершённых на этой почве, перемен.
– Совсем иное, – по его же представлению. – Осуществила жизнь в родном посёлке.
Ни от кого, кто бы ехал или пешком мерил пройденное расстояние, не утаить имя улицы:
– Точно, как шило в мешке!
При этом любому, умеющему читать, простая буква славянского алфавита вдруг стала здравости укором.
Даже голова населённого пункта Станислав Ягуджинский устал языком ворочать.
– Не объяснишь, ведь, каждому отдельно и со всеми подробностями, – по его запоздалому разумению. – Зачем пришпилили на дома одни лишь начальные буквы, убрав при этом прежний адресат?
Попытался Фома Никитович покаяться в грехе. Но лишь только рот свой откроет, как на него летят с кулаками.
И никто не верит любым словам, когда для собственного оправдания, Фома Оглоблин начинает про исторический казус обязательности адресных переименований говорить:
– Хотел для вас, друзья, внедрить нормальное названье, да вот пришлось до буквы сократить.
Вот так и получилось. Косяк устроил один. А досталось каждому. По этим буквам дразнят теперь земляки их обоих.
Инициаторов переименований то на «Д» назовут с негативным оттенком. А то и – на «Р».
Но это в том случае, коли жаждут кулаком попасть самим, или получить лично себе в то самое святое место, которое обычно фотографируют на паспорт.
Мог бы ещё очень долго продолжаться этот бессовестный геноцид настоящих энтузиастов идеи кардинальных перемен, но друзьям новый план пришёл на ум.
– Другим, чтоб не хотелось обзывать их плохими словами на только на «Д» или «Р», но и с прочих страниц «Алфавита», – они взялись всё повернуть назад.
