Без срока давности

Крах «Ночного стрелка»

В федеральный розыск уголовника с семью судимостями Владимира Геннадьевича Кулакова объявили еще в октябре 1995 года, после того как он совершил побег из мест лишения свободы. Случилось это 17- го числа в городе Рубцовске. Начался розыск, однако, ни там, в городе тракторостроителей, ни в прилегающих районах беглеца по горячим следам отыскать не удалось. Видно было, что он основательно обдумал и свои шаги на свободе, и то, как будет маскироваться, укрываясь от сотрудников правоохранительных органов.

Долгие поиски позволяли сотрудникам правоохранительных органов думать, что Кулаков убрался подальше от родных мест. Особенно от города Киселевска, что в Кемеровской области, где он родился и вырос. Или Бийска – места последнего проживания в частном доме на улице Мухачева.

Однако сам он действовал после побега вопреки логике. Поселился именно там, где его не искали, полагая, что сам преступник не рискнет сунуться в города с множеством своих знакомых. Ведь, могли узнать многие и многие в Бийске, да только противопоставил подобному риску свои основные качества характера – хитрость, изворотливость и постоянную надежду на «воровскую удачу».

К лагерному существованию уголовнику было не привыкать, еще в 15-летнем возрасте он впервые оказался в неволе. После чего возвращался в камеру вновь и вновь, совершая одно за другим различные преступления. Появились на теле рецидивиста и особые отметки, ценимые в среде подобных ему личностей – наколки. И тут натура преступника была отображены подробнее всякой официальной характеристики. Среди синих рисунков на коже о его характере говорили, хотя бы, изображение на ноге паука в паутине, а на руке парусника. Хотя вся романтика сводилась у прожившего 44 года рецидивиста к формуле, осмеянной в известной кинокомедии: «Украл, выпил – в тюрьму!».

Так тянулось долго. Пока после побега Кулаков не переменил отношение к действительности. Продолжая воровать, грабить, а то и убивать, он предпринял энергичные меры к самосохранению, оказавшись весьма продвинутым конспиратором. Везде, где бы ни скрывался, устанавливая систему тайного электронного наблюдения и скрытой сигнализации. Они позволяли ему прямо из дома контролировать подступы и отслеживать любого постороннего. По городу матерый преступник передвигался преимущественно ночами, дабы не оказаться на виду у знакомых или милиционеров, имевших описание его примет.

И все же рано или поздно сам род занятий должен был подвести Кулакова, зарабатывающего на существование преступным путем.

Случилось это в ночь на 27 июля 2003 года.

На улице Яминской, расположенной на окраине Бийска, в ночную пору поистине темно – хоть глаз коли. Фонарей практически нет. Зато злоумышленникам можно легко увидеть свет фар автомобилей. И скрыться если этого хочется. Потому Кулаков около трех часов, смело вышагивая, подсвечивал себе под ноги электрическим фонариком. До тех пор, пока не последовали слова: «Предъявите документы».

Оказалось, что вышел он прямо на сотрудников пешего патруля ДПС милиции. Двум милиционерам было невдомек – кто шагает навстречу, а проверить личность «полуночника» решили на всякий случай.

В ответ же раздались хлопки выстрелов.

Готовый на все рецидивист, встретив патруль, молниеносно вынул пистолет и дважды выпалил в сторону милиционеров. После чего стремглав бросился бежать в противоположную сторону, растворившись в темноте.

Нужно сказать, что преступник умел обращаться с оружием. Целясь просто, как говорится, навскидку, он сумел ранить прапорщика милиции. И сбежал, воспользовавшись тем, что напарник раненого оказывал тому помощь.

Но эти выстрелы уже запустили «ход считанных часов», оставшихся в распоряжении матерого убийцы.

Медики, прибывшие по вызову, сумели спасти тяжело раненного прапорщика милиции. Во многом из-за того, что вовремя получили сообщение. И еще одно сумел второй патрульный – разглядеть и запомнить приметы, стрелявшего в них, преступника. Так что перестал быть для всех тайной факт пребывания в Бийске объявленного в розыск В. Г. Кулакова, за несколько дней до этого отметившего свое 44-летие.

Срочно поступили на все посты его приметы: рост 170–180 сантиметров, плотного телосложения, волосы прямые короткие светло-русые, лоб высокий, широкий, тип лица азиатский, лицо округлой формы, имеется отечность под глазами, нос средний, спинка носа прямая, уши овальные, мочки ушей сросшиеся, рот средний, углы рта горизонтальные. Одет он был в ту ночь как обычный прохожий, летом вышедший из дома – в белую футболку, темные брюки.

Эти данные бийские милиционеры с помощью городских средств массовой информации уже через сутки довели до внимания жителей города. Заодно сообщив, что у матерого уголовника левши имеются и особые приметы. При разговоре на его лице проявлялись множественные морщины, на верхней губе имелся еле заметный шрам. Кисть левой руки забинтована.

Предупреждая граждан о возможной опасности встречи с вооруженным преступником, пресс-служба УВД предположительно указало на его возможное появление в определенных районах города, а также на автотранспорте.

Такая широкая огласка преследовала цель: создание обстановки, в которой земля должна была гореть под ногами разыскиваемого уголовника. И расчет оправдался полностью. Горожане откликнулись на призыв о сотрудничестве. В «Дежурную часть» поступило множество телефонных звонков от граждан. Причем, людей, проживающих в самых разных местах города Бийска. В том числе и пригородных поселков, где видели Кулакова, и давали сведения, которые, будучи объенньми вместе и формализированными, позволили сузить до оптимального круг поиска.

Проверяя полученные факты, сотрудники правоохранительных органов сумели-таки найти сразу несколько адресов, по которым располагались лежбища беглеца. В одной из таких съемных квартир нашли целый арсенал: два пистолета, обрез, пару охотничьих ружей. Все с боеприпасами.

И еще продолжался поиск Кулакова, когда криминалисты, изучившие оружие, установили причастность его владельца к нескольким тяжким преступлениям.

Оказалось, что из найденных стволов уже был ранен, как и на улице Яминской, один сотрудник милиции. А также сошлись пули, вылущенные из пистолета для проведения экспертизы, и та, что извлекли из головы убитого бийчанина, чей труп удалось обнаружить в реке Бия с огнестрельным ранением

В четверг 31 июля поступили новые сообщения об убийце. Появились данные о продаже им краденого телевизора и о том, что Кулаков может находиться в одной из девятиэтажек в районе вокзала.

Оперативно и профессионально сработали службы милиции. Дом был блокирован со всех сторон. А на штурм очередного «схорона» разыскиваемого пошла группа захвата СОБРа. Иного ничего не оставалось, так как Кулаков отказался добровольно сдаваться милиции.

Операция осложнялась тем, что квартира на восьмом этаже кирпичного дома напоминала своеобразную крепость. На окнах имелись массивные стальные решетки. А дверь была изготовлена из такого металла, что понадобилось около двух часов специалистам с соответствующим оборудованием, чтобы ее вскрыть.

При этом собровцы действовали со всеми предосторожностями, ожидая активного вооруженного сопротивления. Только сам Кулаков к тому моменту уже услал покончить счеты с жизнью. Понимая обреченность своего положения, и не желая вновь оказаться на скамье подсудимых, он отравился сильнодействующими лекарственными препаратами, имевшимися в квартире. При этом оставил своим родственникам предсмертную записку.

После осмотра трупа и его отправки в морг сотрудникам милиции и прокуратуры нашлось немало дел в последнем пристанище Кулакова. Все комнаты были буквально заставлены бытовой электронной аппаратурой, разлитыми ценностями, похищенными у горожан, владельцы которых теперь смогли получить свое добро обратно. После того как будут установлены и сумеют доказать свои права на видеомагнитофоны, телевизоры и прочее.

Кроме краж уже имеются данные о причастности Кулакова к ряду случаев причинения людям тяжких телесных повреждений, ранению трех милиционеров и убийству гражданского лица Следствие продолжалось долго. В ходе его была задержан женщина, арендовавшая для рецидивиста на свое имя съемные квартиры. Она подозревается в соучастии в преступной деятельности сожителя.

На брифинге, организованном пресс-службой УВД, выразили благодарность бийским журналистам, средствам массовой информации и всем горожанам, которые помогли найти и обезвредить опасного преступника.

Новый вариант «Студента с топором»

Чуть ли не учебником криминалистики, уже не первую сотню лет считается бессмертное произведение Федора Михайловича Достоевского «Преступление и наказание». Причем, читать его доводится уже на школьной парте всем поголовно. Как и полагается по существующей учебной программе. Только если одни, прочтя текст «от корочки до корочки», увлекаются профессией сыщика, то, к сожалению, находятся и претенденты на лавры «погубителя старухи-процентщицы». Как это уже не раз бывало во втором по численности населения городе Алтайского края.

Обладатель диплома о высшем образовании Дмитрий Кораблев в свое время успешно сдал экзамены по литературе. И, следовательно, был знаком с образом студента Родиона Раскольникова – главного героя романа «Преступление и наказание», по воле его автора – Федора Достоевского, зарубившего топором старушку ради пригоршни монет. Не ведая в школьные студенческие годы, что сам пойдет той же дорожкой. Да и как иначе, ведь, именно данный сюжет мировой классики изберет бийчанин, встав перед проблемой нехватки наличности.

Вообще-то зарплата монтажника в крупной строительной фирме позволяла молодому человеку всегда иметь кое-что на карманные расходы. Тем более что женатым он не был и фактически существовал на родительский счет, проживая в общем доме по улице Петрова. Но имелась у Дмитрия еще одна статья расходов. Кораблев-младший с юности пристрастился к наркотикам и день ото дня нуждался во все увеличивающейся дозе героина.

Именно эта страсть заставила его пойти на первую кражу, затем на ряд последующих темных дел, а грабеж обернулся задержанием и привлечением к уголовной ответственности.

Жить без наркотиков за колючей проволокой исправительной колонии следовало по приговору суда города Бийска 4,5 года. Но на свободу уголовник вышел условно-досрочно на четыре месяца одиннадцать дней, чтобы, как потом оказалось, взяться за старое.

В семье Кораблевых, как могли, пытались образумить наследника, да только увещевания не помогали. А когда отец с сердечным приступом слег в больницу, Дмитрий почувствовал себя полным хозяином положения.

Дождавшись, когда мать отправилась проведать больного отца, наркоман принялся обшаривать все углы квартиры. Не найдя же ничего, взломал дверь комнаты, запертой на ключ, однако ничем поживиться не успел, так как раньше чем он рассчитывал, вернулась мать и застала сына за неблаговидным занятием.

– Дай, хотя бы, сто рублей, – взмолился Дмитрий, уже предвкушавший общение со сбытчиками наркотиков.

Но, последовавший отказ матери дать денег поверг его в такое неистовство, что Дмитрий выбежал во двор, полный решимости на кражу. Тем более, что около подъезда стоял легковой автомобиль, в какие вору удавалось проникать без особого труда.

Новое разочарование не заставило себя долго ждать. В машине находился водитель Игорь Подберезкин, месяц назад уже испытавший попытку подобного заимствования своего добра. Он выскочил наружу и сумел не только поймать покушавшегося на кражу, но и выдернул у него из нагрудного кармана паспорт, чтобы запомнить личность злоумышленника.

Наркоманам со стажем, каким является Кораблев, не привыкать лгать и изворачиваться. Он из всех сил попытался убедить здоровяка-водителя в, якобы, непреднамеренности поступка:

– Просто ошибся автомобилем.

А получив паспорт обратно, вернулся домой, где стал свидетелем телефонного разговора матери с 69-летней Ольгой Григорьевной Стешкиной, позвонившей по какой-то житейской надобности.

Обычно после подобных звонков, когда требовалась какая-то посильная физическая помощь, Дмитрий допускался в квартиру бабы Оли, в иные дни старавшейся держать дверь закрытой перед внучатым племянником.

И нынешний разговор, подслушанный будущим «бийским Раскольниковым», заставил его собраться для визита по знакомому адресу, где в ту пору, по его рассчетам, еще не успели потратить недавно полученную пенсию.

И еще в одном был уверен незваный гость – если баба Оля позвонила к ним, значит, сын ее Борис куда-то отлучился и можно действовать без опаски встретить достойный отпор.

К выходу на заслуженный отдых Стешкина успела немало поработать, обзаведясь к старости многими хроническими недугами. Из-за болезни ног она с трудом передвигалась, страдала отдышкой из-за профессионального заболевания легких и обычно опасалась пускать на порог непутевого родственника.

Но тут судьба распорядилась по-своему. Надеясь на помощь, женщина сама накликивала на себя беду.

Звонок в дверь после разговора хозяйки с племянницей прозвучал довольно скоро. И Ольга Григорьевна без опаски отперла запоры, удивившись, как быстро добрался помощник со своей улицы Петрова к ней на Приморскую.

Что происходило в квартире дальше, пришлось восстанавливать по крупицам из материалов следствия и показаний самого преступника, не сразу явившегося в правоохранительные органы с повинной.

В своем чистосердечном признании Кораблев написал, что кусок стальной трубы прихватил с собой по дороге к месту будущей расправы, заранее готовясь к умышленному убийству. А на суде тактикой своей защиты избрал другие показания. Дескать, старушка довела его до состояния психологического аффекта своими упреками за то, что он употребляет наркотики и довел родного отца до больничной койки.

А когда обозвала животным и покрыла площадной бранью, он, мол, не помня себя, схватил первое, что попало под руку, и набросился на обидчицу.

Все эти доводы были опровергнуты в ходе процесса по уголовному делу, состоявшемуся в суде, на котором оказалось достаточно веских доказательств вины подсудимого.

Первым, кто вызвал милицию на место злодейского убийства, был Борис Стешкин, вернувшийся поздно вечером домой с работы. Первое, что его насторожило, была незапертая входная дверь, а сразу за ней – на полу в коридоре в луже крови лежала его мать с туго затянутым на шее шнуром от электрической грелки. Оба узла оказались настолько крепкими, что Борис Стешкин едва смог их развязать, но было уже поздно. Его мать-старушка уже не подавала признаков жизни.

это самое время племянник убитого горем дяди Бори пировал в родительском доме в компании со своей подругой Ириной Саидовой, принеся с собой немало угощений.

Встретилась парочка неподалеку у торжища на улице имени Григория Васильева. В этот вечер ухажер не скупился на траты, расчитываясь за водку и закуски из толстой пачки купюр. Разве что был несколько не в себе. Но на расспросы он отвечал односложно и не по существу.

После застолья легли спать, но около двух часов ночи в двери постучали. Ирина Саидова подошла к глазку и увидела на лестничной площадке людей в милицейской форме.

О чем и сообщила остальным.

– Скажи, что меня нет! – взмолился сын к матери.

И та не стала перечить.

– Здесь проживает Дмитрий Кораблев? – строго спросили, представившись, представители закона.

– Сейчас его здесь нет! – пошла на обман хозяйка, уже привыкшая к тому, что сын постоянно оказывается замешанным в неблаговидных поступках.

Но то, что было на этот раз, не могло предположить даже ее, изболевшееся за сына-наркомана, сердце.

Отсутствие по месту прописки подозреваемого лишь на считанные часы отложило его задержание. За это время криминалисты внимательно изучили место происшествия в доме по улице Приморской, собрали улики, а сын погибшей Борис Стешкин заявил о пропавших вещах на общую сумму около 11000 рублей. В том числе с жертвы убийца снял золотые ювелирные украшения – сережки, цепочку и кольцо, а также унес с собой радиотелефон, стиральную машинку типа «Ретона» и радио-магнитофон.

Единственным подозреваемым в совершении преступления Борис назвал своего племянника – Дмитрия Кораблева. Никому другому погибшая двери не открывала, а этого терпела только потому, что был родственником.

Впоследствии нашлись некоторые свидетели, кому убийца по дешевке предлагал ценные вещи. В числе их был и водитель Игорь Подберезкин, отказавшийся купить радиотелефон у наркомана.

Но не все были столь щепетильными, по сходной цене разобрали ворованное. Хватило этого убийце и его подруге на полусуточный загул до того, как Кораблева арестовали.

При вынесении приговора суд в качестве смягчающего обстоятельства учел явку с повинной Дмитрия Кораблева. За умышленное убийство и кражу он приговорен по совокупности преступлений, путем частично¬го сложения наказаний, к лишению свободы сроком на 11 лет в исправительной колонии строгого режима.

Фальшивомонетчики

Каких только нет «преступных специализаций» по всему миру. Но всегда своеобразным «высшим пилотажем» считалось подделка денег. Хотя за это государство и карает так строго, чтобы не повадно было снова посягать на его право выпускать казначейские билеты. И все же, предполагаемый «навар» так и манит уголовников взяться за печатанье денег.

Как это и случилось в Бийске, куда вернулись однажды, отбыв свое за колючей проволокой и обретя долгожданную свободу, грабитель, сбытчик наркотиков и фальшивомонетчик. Организовавшись в шайку фальшивомонетчиков, Они чуть не заполонили торговую сеть поддельными денежными купюрами. Но это лишь обозначения проблемы создания в провинциальной глуши криминального «Монетного двора». А события начали развиваться чуть ли не под бой курантов.

В истории правоохранительных органов Бийска случились такие новогодние праздники, когда всем сотрудникам было не до поздравлений. Как никогда прибавилось у них забот, когда из киосков и магазинчиков города стали поступать одна за другой фальшивые сторублевки.

К сожалению меры, предпринятые по розыску преступников, несколько недель не давали своего результата, тогда как копировать неизвестные уже начали купюры достоинством в пятьсот и одну тысячу рублей.

Пришлось ориентировки на их изделия направлять всюду, где за товар и оказанные услуги принимались наличные деньги. И этот метод не мог не сказаться на результатах расследования.

Однажды дежурившему на понтонном мосту через Бию экипажу патрульно-постовой службы поступил сигнал от кассира, получившего в качестве оплаты за проезд по переправе копию пятисотрублевого билета Государственного банка России.

Подавший его водитель легкового автомобиля был тут же задержан. При личном досмотре в кармане его одежды отыскалась еще одна фальшивая «денежка» в тысячу рублей, какие прежде тоже изымались из обращения.

Но оказалось, что радоваться разоблачению фальшивомонетчиков было преждевременно.

Автомобилист, занимавшийся частным извозом, заявил, что получил обе купюры в качестве оплаты за проезд от пассажиров, которых возил сначала в одно из сел пригорода, а потом оттуда – в Белокуриху.

Зато он хорошо запомнил приметы незнакомцев и назвал адрес, где высадил одного из них. Тут же по словесному портрету удалось установить жителя наукограда. И к нему, и к его сельскому приятелю немедленно направились оперативники.

Следствие уже разрабатывало версию, касавшуюся одного из жителей указанного населенного пункта. А именно – Петра Любимова, который ранее уже побывал на скамье подсудимых за изготовление в целях сбыта поддельных банковских билетов. Но таксист указал на другой дом, где, как позже выяснилось, уже были предупреждены о возможном визите представителей закона.

Там проживала семья Пироговых – переселенцев из Средней Азии, не сумевших уберечь сына Николая отнаркотиков, а затем и от драки, в которой тот нанес телесные повреждения своей жертве.

Им только что позвонил приятель Николая и сообщил, что попался на сбыте фальшивых денег.

Но телефонный звонок из города повлиять, ни на что уже не мог. В двери постучали, и на пороге показались люди в форме с погонами в сопровождении понятых, приглашенных для проведения обыска.

В доме Пироговых отыскали несколько десятков поддельные купюр. Те, что получились почти как настоящие, хранились в коричневом кожаном кошельке, спрятанном в платяном шкафу, а плохо пропечатанные наполняли несколько конвертов, также изъятых в качестве вещественных доказательств совершенного преступления.

В том же селе провели обыск и в доме Петра Любимова.

У него «самодельных денег» не было, зато имелся современный, последней модели, многофункциональный электронный аппарат, совмещавший в себе функции сканера, принтера и ксерокса, на котором, по признанию всех задержанных, они изготавливали тиражи незаконных цветных отпечатков, скопированных с настоящих денег.

Устройство не могло далее оставаться в руках подозреваемого в совершении тяжкого преступления. Так что теперь было изъято.

А вот звонивший приятелю в село Леонид Багин, желавший, видимо, предупредить сообщника, к той поре тоже ничего уже не скрывал. Да и не было в том смысла. Ведь если у него ничего подозрительного сразу не отыскали, то в квартире родной сестры, проживающей в Заречье, тайников оказалось хоть отбавляй.

Улики, перечень которых занял несколько листов протокола об изъятии фальшивых купюр, отыскались и в сумке с вещами родственника хозяйки жилища, и в карманах его куртки и спортивных штанов.

Действия всех троих задержанных были квалифицированы одинаково. Им предъявили обвинение в изготовлении в целях сбыта и сбыте поддельных банковских билетов Центрального банка Российской Федерации.

Оставалось только расследовать и доказать все, что они натворили, после чего передать дело в суд. И вот тут, во время подготовки материалов к судебному процессу, вновь пришлось изучать личности преступников и мотивы, которые заставили их вновь перейти черту закона.

…За колючей проволокой исправительной колонии в свое время встретились бийчанин Леонид Багин и осевший в отдаленном селе пригородного района приезжий из Средней Азии Николай Пирогов. Тогда и обменялись адресами, чтобы продолжить общение, выйдя на волю.

Первым оказался дома у родителей сельчанин. А там условно-досрочно освободили и Леонида Багина.

Он сразу же наведался к лагерному приятелю. Встреча была теплой. К тому же бывший налетчик прямо расцвел, когда компанию им составил еще один сельский житель – Петр Любимов. Ведь, тот ранее был осужден на условный срок лишения свободы за изготовление в целях сбыта поддельных билетов Центробанка России.

В расспросах нового знакомого прошел весь вечер, наполненный щедрыми разносолами деревенского стола. Кроме того, выяснить удалось главное – оборудование, прежде использовавшееся для печатанья фальшивок, осталось в доме Любимова и в любой момент могло быть вновь запущено с той же целью.

В свой следующий визит к сельским приятелям Багин предложил заняться печатаньем поддельных купюр. Те не возражали. Для подпольной типографии выбрали дом Пироговых, где у Николая имелась собственная комната. Туда и отнесли электронное устройство, которое всякий раз забирал обратно Любимов.

С азартом взявшись за дело, они получили первый результат – четыре десятка двусторонних копий со сторублевки, имевшейся у Багина.

Пока один печатал изображения, двое других вырезали сторублевки из общих листов бумаги. После чего можно было браться за реализацию поделок.

Тут уже слово взял Багин. Он продумал до мелочей процесс обмена фальшивок на настоящие деньги. Нужно было, минуя крупные торговые центры с их охраной и видеонаблюдением, покупать мелкий товар в киосках, магазинчиках и в рыночных рядах. Полученный товар и сдачу обязались делить на всех поровну.

Но с самого начала все пошло не так, как того хотелось злоумышленникам.

Обладателю пропитой физиономи Пирогову никто из торговцев товар на фальшивку отпускать не стал. Любимов из собственноручнонапечатанных четырнадцати сторублевок десять вернул обратно.

И только Багин сумел сбыть с рук по все, что брал с собой. Добычи оказалось на две тысячи рублей. Оставшиеся сторублевки они сожгли, чтобы исключить риск разоблачения. И двое других уже не верили в продолжение аферы, когда спустя несколько дней на частом подворье Пироговых снова оказался горожанин. Своим сообщникам он предложил напечатать партию фальшивок уже с двух оригиналов в пятьсот рублей.

Но Любимова хватило ненадолго. Он напился и почти не принимал участие в работе. Потому уже сам Багин орудовал с множительной техникой, все остальные операции предоставив Пирогову.