banner banner banner
Выживальщик
Выживальщик
Оценить:
 Рейтинг: 0

Выживальщик

– Светик, света теперь не будет долго. Мы их с тобой пожарим на сливочном масле, пока оно тоже не крякнулось. И давай съедим сырники. Сейчас горелку настрою.

– А что, и газа тоже нет? Ужас какой! – Светка подошла, крепко-накрепко прижалась к нему, посмотрела снизу вверх в глаза, спросила шепотом: – Тёмочка, ты ведь расскажешь мне, что случилось?

Он с нежностью провел костяшками пальцев по щеке жены, оставляя грязные разводы:

– Обязательно, родная, дай я только себя в порядок приведу.

– Конечно-конечно.

Жена отлепилась, пошла хозяйничать на кухню, оттуда донеслось:

– Ой, мамин сервиз. Как же я ей расскажу…

У Артёма защемило сердце, перед мысленным взором встала картина горящего города, потом вспомнил, как Светка первый раз привела его знакомиться со своими родителями. И будущий тесть, хвастающийся видом на исторический центр с 11 этажа. Да как же ей сказать-то?!

В дверь постучали. Вернее, до Артёма дошло, что в дверь уже некоторое время кто-то еле-еле стучится. Явно не Мишаня, тот вполне мог бы сразу вломиться: «А что? Если вы заняты чем-то, для посторонних глаз не предназначенным, так запирайтесь. А коль не заперто, так чего возмущаетесь?»

Дверь, кстати, оказалась не заперта. На пороге стоял сосед по лестничной площадке:

– Привет, Саня, чего тебе?

– У вас воды нет? У нас малой раскричался, кормить пора, а вишь как – краны сухие.

К Сане Артём относился снисходительно. Тот был на пару лет моложе, но уже обзавелся изрядным пивным брюшком и тещей-склочницей в придачу с рассадой и дачей, в которую, судя по разговорам, вколачивал весь свой бюджет. Недавно у них появился первенец, и, судя по всему, кормили его в основном смесями. То ли у матери были проблемы с грудным молоком, то ли берегла фигуру: что-то такое Светка рассказывала, но Артём, конечно же, пропустил мимо ушей. Мало ли у кого какие проблемы, почему это должно его интересовать?

Мелькнула мысль сказать «нет». Даже успел отрицательно помотать головой, но что-то задержало. Прикинул. Без излишеств, вдвоем, смогут обойтись пятью литрами в сутки. Ну а за два-три дня что-нибудь решится.

– Погоди…

Прикрыл дверь, сходил на кухню, вернулся и протянул пятилитровку.

– Больше не дам, у самих в обрез, расходуйте экономно, воды в кранах теперь долго не будет.

– Думаешь, надолго?

– А ты на улице был? Не видел, что там с центром?

– Не, куда там, мало?го ели успокоили.

– Нет там больше никакого центра. Вот так. Так что воду, свет и газ давать нам некому. Может, воду привезут в цистернах, но я бы не рассчитывал.

– А что случилось-то?

– Да кто знает? Одни догадки.

– Ладно, спасибо за воду.

– Подожди еще. Ты воду на чем греть собрался?

– Что? – Александр, успевший повернуться, схватился за голову. – Точняк, газ тоже тю-тю. Бли-и-и-ин…

Опять развернулся к Артёму, растерянно хлопая глазами. Эх, и что с ними делать!

– Ща, не уходи.

Снова прикрыл дверь, сходил в комнату, осмотрел свои запасы. Выбрал горелку с раскладными лапками и шлангом, прикрутил газовый баллон на четыреста пятьдесят миллилитров, вернулся.

– Держи. Вот пьезоподжиг, вот регулятор. Разберешься?

– Спасибо. А вы как?

– У меня еще один есть, не переживай, – успокоил его Артём. Потом добавил с нажимом: – Экономьте. Как бы мебелью не пришлось топить.

У Сани округлились глаза, он пробормотал что-то нечленораздельное и отправился в свою квартиру. Артём постоял немного в проеме двери, прислушиваясь, закрыл дверь и вернулся к Светке.

– У них ребенок мелкий, – как бы извиняясь, развел руками.

– Конечно, милый. Ты правильно поступил. Тебе сырники со сметаной?

Завтрак проходил в молчании: жена ничего не спрашивала, а Артём так и не нашел в себе сил начать разговор.

Света была домашней девочкой и к родителям очень привязана. Он до сих пор порой удивлялся, что девушка из семьи рафинированных интеллигентов могла найти в таком простом парне? Когда она ответила согласием выйти за него замуж, он в ближайшем походе полночи не дал Владу уснуть, изливая душу.

– Посмотри на меня, я же простой складской работяга. Не инженер, не музыкант, не искусствовед, как ее мама. Я не тащусь от этих, как их там, импрессионистов, и ни фига не понимаю в классической музыке. Что я могу ей дать? Обсудить какую-нибудь симфонию? Я Баха от Бетховена не отличу. Не хожу на концерты и выставки, меня не тянет ехать в Рим, рассматривать старые развалины. Мне милей вот, – он обвел рукой ночной лес, обступивший островок дрожащего света со всех сторон.

Влад понимающе усмехнулся в усы:

– Знаешь, я тоже не психолог, но жизнь повидал. Мне кажется, она нашла в тебе то, с чем дефицит в их, как ты говоришь, рафинированной среде, – он сделал нарочито длинную паузу, прихлебывая из закопченной кружки неизменный кофе, который пил даже на ночь, – надежность. Ты надежный, уверенный в себе мужик, за спиной которого уютно и спокойно. А симфонии, как я тебя понял, она на работе обсуждает.

Артём судорожно вздохнул:

– Все равно. Нам же ее родители жить не дадут. Мы когда к ним приходим, я себя забавной зверушкой чувствую. Все жду, когда они ей скажут: «Хватит милая, наигралась, перебесилась, бросай своего грузчика, пора тебе нормального мужа поискать, из наших. Есть у отца на работе один скрипач… или пианист».

Влад хохотнул:

– А ничего, что ты не грузчик, а начальник смены?

– Ты думаешь, для ее родителей это не одно и то же?

– Артём, – включилась Вера, – ты на Светке женишься или на ее родителях? Вот и перестань паниковать, я тебя прям не узнаю. Зачем тогда предложение делал?

Вот Вера, по Артёмову мнению, была идеальной женой выживальщика. Влад познакомился с ней еще на службе, когда та работала в госпитале. Верная, надежная подруга и в походе, и в жизни. И обед приготовит, и рану, если что, перевяжет, и с ноги в ухо вполне может. При этом весьма миловидная и стройненькая.

– Если честно, я даже не надеялся, что согласится. Для меня это все равно что… – замялся, подбирая сравнение, – все равно что мечтать стать президентом. А тут раз, и соглашается. Я даже не знаю, что мне делать!

– Делать? Вести под венец и перестать грузиться негативными мыслями, – Влад подмигнул, – и нам спать не мешать, а то завтра надо верст двадцать отмахать.

Вера встала, отряхиваясь, сделала шаг и потрепала Артёма по волосам: