Георгий меж тем, перебирая в памяти подробности их отношений, когда и что она сказала, как прореагировала на те или иные его слова и рассуждения, продолжал диалог сам с собой: «При таких доброжелательных отношениях она вряд ли станет возмущаться, сердиться, всячески унижать и оскорблять незадачливого влюблённого. Скорее всего, проявит сострадание, пожалеет его, даже скажет какие-нибудь добрые слова в его адрес: что, мол, он хороший и отзывчивый друг, надёжный и порядочный человек, что он большой умница, что его ждёт великое будущее и большая любовь, что у него всё впереди».
Когда они пересекли очередную улочку, выходящую на проспект, Георгий первым вышел на тротуар, повернулся к ней лицом и выпалил сдавленным голосом, явно тушуясь: «Люся! Я тебя люблю!» Сейчас трудно воспроизвести, он и сам толком не помнит, как, каким тоном, с какой интонацией он произнёс эту самую трудную в жизни фразу. Сказал и замер в ожидании. Долго ждать не пришлось. Ох, уж это девичье коварство! Люся с первой встречи полюбила этого простодушного, возможно, не очень выделявшегося среди множества её поклонников паренька-романтика. С тех пор, как она стала влюбляться, знакомиться с юношами, проводить с ними время, ходить на свидания, на головокружительные танцы, при прощании упоительно целоваться, а потом наедине упиваться своей влюблённостью, после всех тех многочисленных знакомств, которые заканчивались размолвками и последующим разрывом, любовь к Георгию выглядела особенной, ни с чем не сравнимой, потрясающей. Она сама не ожидала, что способна так страстно и самоотверженно полюбить.
Услышав такие желанные и бесхитростные слова, Людмиле не требовалось время на раздумье. Она взяла его за обе руки, чуть слышно, затаив взволнованное дыхание, в ответ два слова: «Я – тоже», и одарила поцелуем. Это был триумф. Триумф двух влюблённых. Они взялись за руки и беззаботные, ошалевшие от счастья до утра бродили по опустевшему, безлюдному городу. Не так уж много оказывается надо, чтобы почувствовать себя счастливыми – взаимная любовь во всей пылкости чувств и взаимопонимании.
3. Любовные страдания
Так уж повелось: не бывает любви без любовных страданий. Сам я, скажу по совести, противник всяких страданий, в том числе и любовных. Любовных – в первую очередь. Любовь – это счастье. А для счастья страдания совсем ни к чему. Только где вы встречали счастье без страданий, без перенесённых невзгод, преодоления трудных испытаний и решения мучительных проблем? Так-то оно так. Жизнь любого человека вряд ли проходит гладко и безмятежно. Но нужны ли человеку эти тяжкие испытания для обретения счастья, невзгоды, огни, воды и медные трубы, о которых он потом будет с гордостью вспоминать и хвастать перед ближними, что ему пришлось в жизни пережить и какой он молодец: через всё прошёл, всё испытал, куда вам до него. При этом ему нет дела до того, что слушающий, возможно, перенёс и пережил куда более тяжкие испытания и страдания. Это, как убитая горем мать выступает перед публикой и с гордостью рассказывает о героически погибшем сыне и собственном мужестве в перенесённых мучениях. И вместо того, чтобы оплакивать по-человечески своё неутешное горе, она появляется на экране телевизора, даёт интервью журналистам, она наслаждается своей болью и скорбью. Я этого не понимаю. Я не считаю, что пережитое должно стать предметом гордости и самопочитания. Да, человек должен мужественно переносить житейские невзгоды. В жизни никак не избежать драматических ситуаций и трагических событий. И человек должен устоять, не растеряться, не уронить и не потерять своё человеческое достоинство. Но хвастать пережитыми страданиями уважающему себя человеку не к лицу. Сами страдания ни к чему. Пусть их у каждого будет поменьше. Пусть каждого человека обойдут ненастья, которых можно избежать.
А жизнь на каждом шагу щедро предоставляет нам всевозможные испытания. День был выходной, и наши счастливые влюблённые безмятежно отсыпались. Встретились уже во второй половине дня. Люся, сосредоточенно глядя на Георгия, сказала, что у неё к нему серьёзный разговор.
– Я не успела тебе рассказать, не рассказала раньше, а вчера об этом тем более неуместно было говорить. У меня есть парень, с которым мы знакомы и встречаемся уже целый год. У нас подано заявление в ЗАГС. Регистрация брака назначена на шестое октября. Но ты не думай, я тебя не обманывала и не обманываю: я действительно тебя люблю. Я, может быть, впервые в жизни полюбила, по-настоящему влюбилась. Никогда никого так не любила, как тебя. Но я не знаю, что делать, как поступить, чтобы свадьба не состоялась? Я не хочу этой свадьбы. Но у меня духу не хватит, не пойти в ЗАГС или накануне свадьбы сказать человеку, которому я согласилась стать женой, что отказываюсь от брака, что влюбилась в другого. Так поступить бессовестно и бесчеловечно. А стать его женой после твоего признания я тоже не хочу.
Убеждённый в своей порядочности, Георгий первым делом, конечно, огорчился, да что там огорчился, он был сражён таким известием, но при этом задумался не о постигшем его несчастье, как по-другому это назовёшь, а о той панически трудной ситуации, в которой оказалась Людмила. Ничего посоветовать в этот момент он не мог. Предложить героически и самоотверженно отказаться от брака ради него не могло быть и речи. Ведь они едва знакомы. С какой стати она должна отказываться от семейного счастья ради призрачной любви к новоявленному поклоннику? Быть может, это всего случайный порыв, мимолётное увлечение? Ведь там многократно в течение целого года всё обдумано и решено. Для Люси это не была отчаянная попытка выскочить замуж, чтобы не остаться старой девой.
Георгий ничего советовать не стал, только горестно рассудил: «Видно не судьба». Но они в тот вечер так и не расстались. Смутившее обоих откровение Людмилы не разлучило их. Они по-прежнему ежедневно встречались, вместе проводили всё свободное время. Им по-прежнему было хорошо общаться, они не представляли себя друг без друга. А зловещая для обоих дата приближалась.
В один из вечеров Люся поехала на Лиговский проведать свою бабушку и, как всегда, взяла с собой Георгия. Небольшая комната в коммуналке. Бабушка лежала в постели, ей нездоровилось, за ней ухаживала дочь, Люсина тётя. Посидели для приличия с полчаса, поговорили о том, о сём, как это бывает между родственниками, и расстались.
Прошло несколько дней, и Люся с горечью сообщила, что бабушка умерла. Это случилось третьего октября, за три дня до Люсиной свадьбы. Смерть близких всегда несчастье, даже, если она настигает людей старых, переживших свой век. Мы знаем о её неизбежности, мы признаём её неотвратимость, и всё равно она оказывается неожиданным горестным ударом.
В траурные дни свадьба отпадала сама собой. Люся рассказала, что в ЗАГСЕ свадьбу перенесли на месяц. Отсрочка вселяла надежду. Даже Люся искренне радовалась этой отсрочке. Но отсрочка отсрочкой, она не решала вопроса: что будет потом? В состоянии полной неуверенности за своё будущее и Люся, и Георгий продолжали любить, не скрывая своих чувств друг от друга. Эта неуверенность и неопределённость вызывали грусть и смятение в сердцах влюблённых.
Но свадьба не состоялась и в следующий раз. Георгий не знал, что и как объяснила своему суженому Людмила. Может быть, сказала, что должна ещё раз проверить свои чувства. Ей ничего не стоило воспользоваться такого рода доводом. Возможно, предложила повременить со свадьбой, пока Игорь – так звали избранника Людмилы – не окончит техникум, в котором учился после демобилизации с Балтийского флота. Скорее всего, так и было, потому что отношения с будущим супругом не порвала, встречалась с ним, ходила на свидания, ходила на танцы и молодёжные вечера по приглашению Игоря.
Должен сказать, Игорь парень видный. На два года старше Георгия, он по всем параметрам превосходил нашего незадачливого влюблённого. Ростом на пять-семь сантиметров выше, тех самых сантиметров, которых так не хватало Георгию. Лыжник – спортсмен. Вся его служба прошла в лагерных сборах, изнурительных тренировках и соревнованиях, которые всякий раз приносили ему удачу. К концу службы он – деревенский паренёк из далёкого Алтая, который ни о каком спорте и не помышлял, бегая наперегонки на лыжах со своими сверстниками – стал кандидатом в мастера по лыжному спорту. По демобилизации его охотно принимают в физкультурный техникум. Уже здесь на очередных республиканских соревнованиях получает мастера спорта. К этому надо добавить, что и лицом вышел что надо: не красавец, но очень выразительное мужественное лицо. За таким парнем девушка может себя чувствовать, как за каменной стеной. Людмила ощущала его некоторую скованность и ограниченность в разговоре. Но за год знакомства приложила свои организаторские способности, чтобы образовать и окультурить преуспевающего спортсмена. Водила на театральные постановки, оперу, балет и даже в филармонию. Я сказал «даже», потому что длинные классические музыкальные шедевры вызывали у него откровенную скуку, так же как и опера. В балете он тоже не находил ничего примечательного, не понимал, чем восхищают зрителей эти тонконогие девицы и тщедушные бледнолицые мужчины. Терпеливо переносил театральные спектакли, потому как в отличие от кино там всё было не по-правдашнему. При этом превосходно рисовал, поражая знакомых незатейливыми рисунками-экспромтами. А музыкальный слух мог вызвать зависть у профессионала. Голос был, не ахти какой, но громкий, как в Сибири принято считать, чем громче, тем, значит, лучше, чтоб на всю деревню из конца в конец было слышно пение. По праздникам в застолье первым запевал полюбившиеся на всю страну песни. Так вот если голосом он далеко не вышёл, то слух свой музыкальный проявил в полной мере. Позже, много лет спустя, самостоятельно научится играть на баяне на слух, подберёт бывало любую понравившуюся мелодию без всяких нот, ноты он не познал до конца жизни, да они ему были и ни к чему. И вот такому примечательному человеку Людмила дала согласие стать женой. Если бы не Георгий. Принесла его нелёгкая. И зачем судьба их свела-познакомила? К Георгию ощутила такую всепоглощающую любовь, которой никогда не испытывала. Она даже не знала, что могут быть такие безумные чувства. Но и к Игорю уже привыкла, считала, что такой и должна быть любовь, по любви собиралась стать его женой. Георгий спутал все карты, всё перевернул, вызвал недоумение, поверг в сомнения. «А может быть это у меня случайное увлечение, порыв, который со временем пройдёт, исчезнет? – рассуждала Людмила. – Чувства надо проверить, испытать. Возможно, всё это заблуждение-наваждение?»
Вскоре случай представился. Незадолго до Нового года приключилась беда. Людмила давно познакомила свою мать с Георгием. Представила как своего друга – товарища по работе. В один из декабрьских выходных поехала проведать мать, что делала регулярно, либо, навещая её в столовой, где та работала посудомойкой, либо за городом в селе, называемом уже не одно столетие Ушаки. Уже вечерело, можно было возвращаться в город, когда Люсе вздумалось прокатиться на лыжах. Места тут равнинные. Вокруг леса, переходящие в болота. Дети катаются с железнодорожной насыпи, которая заменяет им горку. По проложенной накатанной лыжне Люсе тоже захотелось вспомнить лихое детство. Уже в самом низу потеряла равновесие, сильно подвернула ногу и больно ударилась. Благополучно дошли до дому. Боль не утихала. Тут же собрались в город. С утра обоим на работу. Превозмогая боль, опираясь на Георгия, Люся преодолела более чем полуторакилометровое расстояние до станции. В немноголюдном вагоне электрички напротив сидел молодой человек высокого роста и приятной наружности, по-рыцарски благородный и обаятельный. Разговорились, познакомились, Люся поведала о приключившемся, заявив, что, судя по боли, у неё растяжение жил. Когда подъехали к Московскому вокзалу, боль настолько усилилась, что Людмила не могла ступить на ногу. Молодой человек, который назвался Володей, легко и просто взял девушку на руки и без особых усилий отнёс в медпункт при вокзале. Георгий шёл рядом щупленький, тщедушный и униженный. Не в первый раз он сетовал на свой неполноценный рост и неатлетическую фигуру. Врач предположил перелом, и на «скорой» отправили в больницу по месту работы. При прощании Володя попросил адрес и телефон. Людмила, благодарная за оказанную помощь дала свои координаты. Володя, как и Георгий, влюбился с первого взгляда, с первой встречи, с первого знакомства.
У Людмилы оказался перелом, наложили гипс, и она на длительное время поселилась в больничной палате. Володя навещал её в приёмные дни и не скрывал своей влюблённости. Но для Люси это уже был перебор. Хотя парень ей по-хорошему нравился. И тогда у девушки возник коварный план. Всем троим объявила, что у неё беременность. Что до знакомства у неё был молодой человек, которого она полюбила и совершила непростительную ошибку. И вот теперь ждёт ребёнка. С отцом ребёнка у неё отношения не сложились, они расстались навсегда. В скором времени она станет матерью. Не знаю, как поверил этому известию Игорь, ведь они встречались уже целый год. Но все трое приняли признание Людмилы, ни у кого из молодых воздыхателей не было и тени сомнения в достоверности, настолько артистично она сыграла обманутую женщину. Каждый, не колеблясь, совершенно искренне заявил, что готов стать приёмным отцом её ребёнка. Так непреложно и сильно были влюблены в Людмилу. Ничто не могло поколебать их отказаться от Людмилы, все трое готовы были на всё, лишь бы завоевать её благосклонность и согласие создать семейный очаг с любимой женщиной.
План Людмилы сократить число поклонников, а, может быть, лишиться всех троих, и тогда ни один из них не заслуживал её любви, не сработал. Не смогла Людмила до конца разобраться и в своих чувствах.
Поговорила откровенно с Володей, призналась, что без злого умысла при знакомстве представила Георгия своим двоюродным братом, на самом деле она любит его и только с ним готова связать свою судьбу. Хотя в душе до конца не была уверена в этом.
Володя оказался человеком благородным. Не стал в позу обольщённого и обманутого соперника, навсегда исчез из жизни Людмилы. Ни она, ни автор этого повествования так никогда о нём ничего больше не слышали и не знали, как сложилась судьба этого порядочного и заслуживающего большой любви человека.
4. Спецбольница
Расскажу про учреждение, в котором работали наши герои, и время, в которое они жили. Для молодых читателей аббревиатура слов «СССР», «КПСС» мало что говорит, а кто-то, возможно, не сможет расшифровать их значение.
Для Георгия и Людмилы СССР – Союз Советских Социалистических республик был олицетворением Родины. Они, детьми пережившие военное лихолетье, войну, из которой народ вышел победителем, на всю жизнь запомнили радость победы и гордость за свою страну. Могли ли они не любить Родину? С детских лет на протяжении всей учёбы в школе, переходя из класса в класс, знакомились с героическим прошлым, победоносной Великой Октябрьской социалистической революцией, разгромом белых и стран Антанты в жестокие годы гражданской войны, строительством первого в мире государства рабочих и крестьян, укрепляли веру в великое будущее своей страны и искренне хотели стать достойными участниками героической истории своего народа.
В послевоенное время все дети любили читать книжки про войну. Читали всё: читали классиков, рекомендованных учителями по программе, читали, что могли предложить в библиотеке, но самыми захватывающими были книги «про войну». Ходили на фильмы «Чапаев», «Как закалялась сталь», «Молодая гвардия», «Повесть о настоящем человеке». Первый раз фильм «Чапаев» Георгий смотрел десятилетним подростком и плакал, как все пацаны-сверстники, не скрывая слёз, о легендарном командире. Ненавидели врагов и готовы были также сражаться и отдать жизнь за счастье народа. «Как закалялась сталь» – сначала увидел фильм, позже прочитал роман. Очень хотел быть таким, как Корчагин, очень сожалел, что родился поздно и не смог лихим кавалеристом принять участие в гражданской войне. Из романа узнал, что будёновец Павка не расставался во время боевых походов с книгой «Овод». С той поры много хороших и умных книг прочитал Георгий. Чего стоят истории, рассказанные Аркадием Гайдаром, «Четвёртая высота» Елены Ильиной, «Великое противостояние» и все героические повествования любимого Льва Кассиля, или «Кортик» Анатолия Рыбакова? Но три книги: «Овод», «Как закалялась сталь» и «Повесть о настоящем человеке» будут сопровождать его всю жизнь. Он и поныне бережно хранит эти книги в своей домашней библиотеке. Слова Корчагина: «Вперёд! Только вперёд! Вперёд на линию огня! И никуда иначе!» – Георгий вписал в заявление с просьбой добровольцем направить на целину.
Фильм «Добровольцы» вышел в 1958 году, когда Георгий был уже взрослым, проходил срочную военную службу. «Добровольцы» стал и остался до конца жизни любимым фильмом Людмилы и Георгия. В героях фильма они видели себя, такими они были и так бы поступали, если жили в то время. От всей души, с энтузиазмом по праздникам на вечеринках наряду с лирическими народными и советскими патриотическими песнями из кинофильмов пели:
Комсомольцы-добровольцы,
Мы сильны нашей верною дружбой,
Сквозь огонь мы пойдём, если нужно,
Открывать молодые пути.
И ещё. До самой смерти Георгий любил напевать бодрым голосом:
Сердце моё стучать не устанет,
Комсомольское сердце в груди,
Старость меня дома не застанет,
Я – в дороге, я – в пути.
Они не сомневались в себе, были убеждены, что являются борцами за светлое будущее своей страны, своего народа. Призыв: «Бороться и искать, найти и не сдаваться» из книги Каверина «Два капитана» – со школьных лет будет вдохновлять Георгия на протяжении всей жизни. Им представлялось, что они рождены для борьбы, и старались изо всех сил проявить и продемонстрировать свои борцовские качества. В своё не столь героическое, как им казалось, время они были откровенно убеждёнными комсомольцами, бесстрашными и самоотверженными, горды своей причастностью к комсомолу и ко всем делам, которые выпали на долю молодёжи их времени.
А время было знаменательное. 1961 год. Год полёта первого в мире космонавта Юрия Гагарина, год XXII съезда КПСС. КПСС – Коммунистическая партия Советского Союза. Это словосочетание не вызывало у наших героев такого трепетного чувства и возвышенного отношения, как слова «Родина», «Отчизна». Тем более что после разоблачения культа Сталина, обширной информации о репрессиях и злодеяниях сталинского режима, доверие к высшему партийному руководству и вождям было подорвано. Но партия продолжала оставаться единственной руководящей силой в стране. Высшее партийное руководство предлагало продолжать строительство справедливого общества, строительство коммунизма. Этот призыв не вызывал возражений у наших молодых героев.
Проект Программы КПСС был опубликован в «Правде» за несколько месяцев до съезда для всенародного обсуждения. И в центральных газетах ежедневно публиковались письма трудящихся, новаторов производства и прочих известных всей стране знаменитостей с одобрением положений предлагаемой Программы. Ни проект Программы, ни отзывы трудящихся Людмила и Георгий не читали. Газеты, в том числе и «Комсомольскую правду», они лишь иногда просматривали от случая к случаю, пробегая отдельные статьи. Источниками информации для них в те годы, как и для большинства населения страны, служили радио и телевидение. Отсюда знали основные положения Программы и отклики на неё. Этой информации было достаточно, чтобы определить отношение к курсу, избранному центральным руководством партии, курсу, которым страна и народ придут к коммунизму. То, что через двадцать лет в стране будет построен коммунизм, моим героям как-то не очень верилось. Но то, что в ближайшие десятилетия каждый будет материально обеспечен, от чего жизнь станет легче и интереснее, люди получат больше возможностей для духовного развития, самообразования, самореализации своих интеллектуальных способностей – этого хотелось, в это верилось охотно.
Программа обещала, что в первое десятилетие – к 1970-му году будет обеспечен материальный достаток для всего населения, в основном будут удовлетворены потребности советских людей в благоустроенных жилищах, исчезнет тяжелый физический труд, будет самый короткий рабочий день.
В итоге второго десятилетия – к 1980-му году будет обеспечено изобилие материальных и духовных благ для всего населения, общество подойдёт вплотную к осуществлению принципа распределения по потребностям. Принцип коммунистического общества «от каждого – по способностям, каждому – по потребностям» был известен тогда каждому школьнику. Ну, а пока Людмила и Георгий жили при социализме, принцип которого «от каждого по способностям, каждому – по труду». И хотя работали они в специальной больнице, принцип этот соблюдался неукоснительно.
Больница была обкомовской, то есть находилась в ведении и подчинении Ленинградского обкома партии. При больнице была поликлиника, где врачи всех специальностей вели амбулаторный приём. Обслуживала больница высшую партийную элиту, куда входили высшие партийные и советские руководители города и области. Советскими назывались руководители государственного управления, получали свои должности по назначению обкома партии, то есть были такими же партийными работниками, только исполняли своё партийное предназначение в государственных учреждениях. Не берусь отвечать за достоверность цифры, но говорили, что больница обслуживала порядка ста сорока семей. Первое, что бросилось в глаза Георгию, когда пришёл работать в больницу, это стоимость питания больных. Питание одного больного в этой больнице обходилось государству в два рубля сорок копеек в день. Государству, потому что больница находилась на государственном бюджете. Зарплаты сотрудников, включая медсестёр и врачей, были обычными, как во всех лечебных учреждениях города. На два сорок в день можно было прилично питаться даже в обычной столовой общепита. А сюда доставлялись продукты из подсобных хозяйств, находящихся в ведении обкома, по ценам ниже государственных, но отменного качества. Немногие сотрудники больницы могли позволить себе такое питание в домашних условиях, не говоря о наших героях. Это особенно бросалось в глаза, когда зарплата кочегара в этой больнице составляла сорок рублей в месяц, а дворника – тридцать. Медсестра Людмила, она работала на детском отделении, получала шестьдесят рублей в месяц.
Георгию неприятно было узнать, что секретарь Ленинградского обкома партии Спиридонов, вернувшись из Москвы после знаменательного съезда, где он наряду с остальными делегатами единодушно голосовал за Программу построения коммунизма для нашего горячо им любимого народа, две недели провёл в больничной палате для восстановления здоровья после тяжкой и изнурительной работы в Кремле во Дворце съездов. Палата была внушительных размеров, двухкомнатная, оборудованная и меблированная как номер-люкс в дорогостоящей гостинице. После тщательного обследования здоровья высококвалифицированными специалистами в больнице товарищ Спиридонов провёл месяц, а может быть и два, не берусь достоверно утверждать, в загородном санатории. В распоряжении больницы имелись два санатория в курортной зоне в непосредственной близости от города. Конечно, это вам не южный берег Крыма, но в осенне-зимний период сосновый бор, в избытке насыщенный озоном, благоприятно действовал на здоровье высокопоставленных особ партийной номенклатуры. В те памятные годы популярен был анекдот: «До революции господа ездили в каретах, а слуги ходили пешком. Революция устранила социальную несправедливость. Теперь господин-народ ходит пешком или пользуется общественным транспортом, а слуги народа ездят в лимузинах». До Никиты Сергеевича Хрущёва во всех правительственных документах и учебниках истории мы именовались государством диктатуры пролетариата. «Какая же диктатура пролетариата, когда нет класса эксплуататоров, нет эксплуатируемых классов, кого подавлять? – справедливо поставил вопрос верный ленинец и последовательный марксист и обязал впредь СССР называть всенародным государством.
В данном очерке я не пытаюсь ошарашить читателя вопиющими фактами социальной несправедливости во всенародном государстве. Я хочу поведать, как к этому относились мои герои.
Люсина мать одна растила двух девочек в голодные послевоенные годы. Отец-фронтовик пропал без вести, и на этом основании сталинское государство отказало в пособии фактической вдове, потерявшей мужа на войне, и её детям. Мать Георгия также растила двух детей без мужа. Отец прошёл всю войну от звонка до звонка и остался жив, были только ранения, не тяжелые. Но мать с отцом развелись ещё до войны, когда Георгию было два года. Он не помнил и не знал в лицо своего отца, какой он, как выглядит. В детские годы болезненно переносил безотцовщину. А голодное детство воспринимал в порядке вещей. Большинство детей, с кем общался Георгий в послевоенные школьные годы, что прошли в небольшом районном городишке, жили в бедности. Лишь дети начальников были сыты и хорошо одеты. Но как они питались, Георгий не знал. Когда приходилось бывать в их обставленных добротной мебелью квартирах, с красивыми скатертями на столах, дорогими покрывалами на кроватях, чехлами на диванах и креслах, новыми занавесками на окнах, к столу никогда не приглашали и не угощали. Нетрудно было догадаться, что живут они лучше, но это не вызывало ни зависти, ни неприязни. Напротив, на улице шаловливое детство всех уравнивало: и проказничали, и играли, и дрались – всё делалось на равных. Став взрослым, Георгий воспринимал, как должное, что руководители и ответственные работники получают больше и живут материально лучше. Получить высшее образование, стать специалистом-профессионалом Георгий хотел не для того, чтобы создать обеспеченную жизнь. В годы юности, прочитав биографию Добролюбова, на всю жизнь запомнил высказывание автора: для Добролюбова формулой жизни стали слова «человек и его счастье». С тех пор этот девиз стал формулой жизни Георгия. «Человек и его счастье». Что может быть важнее? Совсем несущественно, какое поприще изберёт себе человек, какой общественно-полезной, общественно-значимой деятельностью будет заниматься. Главное: ради чего? Обучаясь на философском факультете, он не тешил себя иллюзиями, что станет большим учёным или всемирно известным философом. Он не переоценивал свои способности и возможности. Знакомясь с биографиями знаменитостей, пришёл к убеждению, что великие люди изначально верят в своё величие, не сомневаются в своей способности осчастливить человечество и прославить своё имя. Чтобы стать великим, надо хотеть этого. Но немногими овладевает такое желание, далеко не каждый поднимается до такого самомнения. Георгий довольствовался утешительной гипотезой, что в избранной сфере интеллектуальной деятельности сможет стать полезным своей стране, своему народу. Быть полезным всему человечеству – об этом он стеснялся даже подумать.
Читателю может показаться напыщенным, газетно-парадным язык и стиль автора. Но это был язык героев повествования, их стиль мышления, так они изъяснялись, воспринимали себя и окружающий мир. Социальное неравенство, социальная несправедливость не вызывали чувства возмущённого протеста, желания вступить в борьбу за право советского человека на достойную жизнь. Понимали, что пока экономика в условиях, нанесённых войной разрушений, международной гонки вооружений, колоссальных расходов на армию, не в состоянии обеспечить материальный достаток. Они не знали в то время, что состояние экономики, экономическое благополучие государства и населения страны зависит ещё и от того, насколько грамотно, со знанием дела осуществляется экономическая политика. Поэтому борьба за социальную справедливость виделась в другом. В созидательной работе по достижению высокого экономического уровня и воспитании коммунистических нравственных идеалов, коммунистических взаимоотношений между людьми, в основе которых взаимное уважение и взаимопонимание, сострадание и любовь ко всем людям без упования на вознаграждение, любовь как лучший способ самовыражения и самореализации себя, своего «я», и, конечно, самоотверженный труд на общее благо. Это Георгий и Людмила усвоили с детства, еще в школе, задолго до того, как Хрущёв провозгласил от имени партии в своей Программе.
Характеристика была бы неполной, если бы я не присовокупил к перечисленному: оба были романтиками. Романтики, романтика были не в чести у партийных идеологов того времени. Советский человек должен быть не мечтательным романтиком, а творцом, борцом, деятельным устроителем новой жизни, человеком дела, перестраивающим и изменяющим природу, окружающий мир, общество и самого себя. Партийная пропаганда была против романтического отношения к жизни. Но ничего не поделаешь, вопреки официальным установкам Георгий и Людмила были романтиками, не скрывали этого и в душе даже гордились своей принадлежностью к неугомонному племени людей, которых все называют романтиками, кто с уважением, а кто с пренебрежением и даже презрением. Они были романтиками не потому, что всё видели в розовом цвете, смотрели на жизнь сквозь розовые очки. Они были оптимистами. Они жили и общались с людьми, которые заслуживали уважения и признания. Каждый в своей жизни мог назвать множество людей, не книжных, литературных героев, героев кинофильмов и патриотических пьес, а реальных людей, которые отвечали их представлениям, какими должны быть сегодня люди светлого будущего. Каждый мог составить длинный список живых людей, которые не уступали киношным. Знакомство с реальной жизнью не только не разочаровало их в людях, напротив, они убедились, что на правильном пути, что с этими людьми им предстоит жить и строить это самое будущее, которое принято было называть светлым.
5. Дела комсомольские
Читатель уже знает, что Людмила была секретарём комитета комсомольской организации больницы. Организация многолюдная, на учёте состояло более сотни комсомольцев, в основном медсёстры. На отчётно-выборном собрании в сентябре Людмила предложила ввести Георгия в состав комсомольского комитета. Это не вызвало возражений ни у комсомольцев, охотно проголосовавших за нового члена коллектива, ни у самого Георгия, считал, что достоин избрания на руководящий комсомольский пост. Мало того, Людмила назначила его своим заместителем. Это ещё больше сблизило и объединило их: вместе ходили в райком комсомола, посещали комсомольские семинары и совещания, вместе проводили массовые мероприятия, то, что собственно и составляло содержание комсомольской работы. Дел хватало, хотя они не занимали много личного времени у молодых энтузиастов.
В октябре накануне Дня рождения Комсомола обеспечили безвозмездную сдачу крови молодыми сотрудниками больницы, прежде всего комсомольцами. Хотя в то время редко кто из молодёжи не был комсомольцем. Никого уговаривать и агитировать не пришлось. Такое явление, как донорство, воспринималось в порядке вещей, никому в голову не приходило уклониться от необходимого для здоровья людей мероприятия. И всё равно Людмила и Георгий были довольны собой, испытывали чувство гордости, что в числе первых выполнили эту благородную акцию и привлекли остальных.
У Георгия уже был опыт донорства. Его служба проходила на Северном флоте. Время от времени собиралась целая группа желающих сдавать кровь. Хорошо платили. Учитывалось, что это происходило за полярным кругом, один грамм крови оценивался в один рубль – до денежной реформы 1961 года. За один приём брали по четыреста граммов. На эти деньги можно было купить хорошие наручные часы или электробритву.
Безвозмездная сдача крови вызывала чувство удовлетворения собой, самоуважение к себе.
За неделю до праздника 7 ноября проводился городской субботник. Комсомольская организация больницы в полном составе участвовала в субботнике. Достался сквер довольно обширный вблизи жилого массива, где производились строительно-ремонтные работы. Территория была завалена строительным мусором, досками, пришедшими в негодность оконными и дверными рамами. Всё это дружно грузили на машины. К обеду сквер не только был очищен, но и дорожки выметены мётлами, которыми щедро снабдили комсомольцев работники жилищно-коммунальной конторы. У всех было весёлое, радостное настроение, возбуждённые и счастливые возвращались в общежитие.
7 ноября – празднование очередной годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. Таких торжественных знаменательных праздников в году было два. Ещё один – 1-е мая. Он именовался Международным днём трудящихся. Праздники были действительно всенародными, отмечались помпезно с неизменными демонстрациями на площадях даже небольших городов и районных центров. Там, где располагались воинские части, торжественное шествие начиналось с военного парада. Парады и демонстрации в Москве и Ленинграде транслировались на всю страну. Сотрудники больницы и прежде всего комсомольская молодёжь выстроились в колонну на внутреннем дворе больницы. В голове колонны главный врач, секретарь партийной организации и прочие важные должностные лица. Колонну украшали портреты членов Политбюро на древках, транспаранты с воодушевляющими лозунгами: «Мы делу партии верны», «Партия – ум, честь и совесть нашей эпохи», «Решения XXII съезда КПСС – в жизнь!», эмблема с названием организации, искусственные цветы, закреплённые на берёзовых веточках и воздушные шарики. Шум, гомон, смех, весёлые разговоры. Колонна выходит на улицу, добирается до Невского проспекта и там вливается в общий поток колонн, движущихся в сторону Дворцовой площади. Настроение у всех праздничное. Во время непродолжительных остановок в колоннах образуется круг, и девчата пускается в пляс под музыку рядом идущих оркестров.
Как только военные покидают Дворцовую площадь, демонстранты бодрым шагом под звуки маршей проходят мимо трибун. Их приветствуют руководители города, через динамики, установленные на площади, раздаются поздравления, диктор торжественно выкрикивает лозунги, обращённые к рабочим знаменитых ленинградских заводов и фабрик, проходящим мимо трибун работникам здравоохранения, образования, научной интеллигенции, школьникам, студентам и рабочей молодежи. На приветствия из динамиков демонстранты от всей души многократно кричат «ура». Всё радостно, всем весело. Это позже в семидесятые и тем более в восьмидесятые годы рабочим за участие в демонстрации будут давать однодневный отгул, за транспарант каждому из несущих будут выплачивать по десять рублей, а за каждый портрет всенародно любимых членов Политбюро – пятнадцать. В шестидесятые годы энтузиазм ещё не иссяк, никакой денежной компенсации не требовалось.
Для сотрудников больницы и в первую очередь для молодёжи регулярно проводили вечера отдыха, как правило, приуроченные к знаменательным датам или праздникам. В то время дворцы культуры каждую неделю проводили танцевальные вечера. Летом на танцы приглашали открытые площадки в парках. Зимой площадки покрывались льдом, юноши и девушки под музыку целые вечера проводили на коньках. Лучшего места для знакомств и свиданий не придумаешь.
