– В городском, каком же еще, – фыркнул Даррен и осторожно ощупал нос, проверяя, не сломан ли он. – Или забыла, как гулять потащилась? Ну и мы за тобой. До первой лавки добрела. Там села – и отрубилась. И что с тобой было делать?
Я быстро-быстро захлопала ресницами. О небо, позорище какое! В городском парке всегда полно народа. А уж в теплый летний вечер особенно. Даже страшно представить, сколько народа видело эту ужасную картину нравственного падения нынешней молодежи.
– Даррен предлагал оставить тебя там, – не преминула наябедничать София. – Мол, на свежем воздухе быстрее протрезвеешь. Но я уговорила забрать тебя.
– И мне же пришлось тащить тебя на руках, – недовольно пробурчал Даррен. – Потому что Бернард Софию под ручку вел и наотрез отказался меняться. – Сделал паузу и грубо ляпнул: – Знаешь, Арлин, похудеть бы тебе не мешало. Чуть не надорвался, пока твою бесчувственную тушку сюда доволок.
Я пристыженно молчала, виновато скуксившись.
– Понятное дело, про вашу комнату в общежитии пришлось забыть, – подал голос Бернард. – Там у вас комендантша – зверь лютая. На алкоголь у нее вообще нюх как у собаки. У нас с этим как-то попроще. Наш старик Дрейк в этом плане мировой мужик. Даром, что ли, у него любимая поговорка: чем бы студент ни тешился, лишь бы не вешался. У себя в комнате делай что хочешь. Хоть пей, хоть пой, хоть с десяток девиц приведи. Главное, чтобы соседи не жаловались да полиция потом не нагрянула. – Кашлянул и добавил: – Кстати, Арлин, с тебя бутылка. Дрейку отдашь за понимание ситуации. Он все просил попробовать то, с чего тебя так вырубило.
– Ну так чего ты вопила словно резаная? – повторил недавний вопрос Даррен.
– Да я это… – смущенно залепетала я. – Не поняла, где проснулась. Со всех сторон стены. И сверху доска какая-то.
– А, так это стол был. – Даррен снисходительно ухмыльнулся. – Вон я его отодвинул, когда к тебе лез.
– Почему вы меня на пол положили? – обиженно спросила я, вновь повторив попытку сесть.
На этот раз она получилась удачнее, и я тяжело привалилась спиной к стене. Мысленно ужаснулась, оценив степень испачканности и измятости своего платья. Такое чувство, будто я в какой-то канаве валялась.
– Хорошо, в следующий раз рядом с собой положу, – почему-то обрадовался Даррен. – Кстати, я так и хотел сделать, но София даже слышать об этом не захотела.
– Конечно, не захотела, – буркнула подруга. – Наслышана я о твоих любовных достижениях от Бернарда. Мало ли что ты с Арлин под покровом тьмы мог сделать.
– Да за кого вы меня принимаете! – Даррен высокомерно задрал подбородок.
– Лично я тебя за бабника принимаю, – прямо ляпнула София. – Ни одну юбку мимо не пропускаешь.
– Ни одну симпатичную юбку! – Даррен назидательно вздел указательный палец, хмуро глянул на меня и жестоко припечатал: – А Арлин мне вообще не нравится.
– Почему это? – возмутилась я.
Нет, я давно не питала иллюзий по поводу своей внешности. Да и какой она могла быть, если родом я из обычной деревни и родители у меня были простыми сельскими жителями? Поэтому никакой утонченной, возвышенной и благородной красотой я похвастаться не могла. Но и уродиной назвать меня, по-моему, нельзя. Девица как девица. Кстати, и ничего я не толстая. Просто кость широкая. Тут хоть обсидись на диетах – особого толка не будет. Как говаривала моя тетка: худая корова в единорога ну никак не превратится. Так и останется коровой, пусть и худой. А потом утешающе добавляла: но и мужики не собаки, на кости не бросаются. И с другой стороны, разве не такой должна быть целительница? Вдруг, не приведи небо, и впрямь война случится, как на экзамене меня пугал Родерик. Разве худосочная тростиночка сможет вытянуть с поля боя раненого? А я смогу. Однажды с поля ягненка на плечах приволокла, который ногой в кроличью нору попал да сломал ее.
В общем, я была нормальной. Вполне себе обычной крепко сбитой девицей среднего роста. Нос, конечно, подкачал. Картошкой он у меня да и усыпан веснушками. А вот цвет волос красивый. Темно-русый, на солнце в каштановый выгорает. Правда, не повезло, что они у меня легкомысленными кудряшками вьются. Каждое утро настоящее мучение это безобразие расчесать и привести хотя бы в подобие порядка. Даже страшно представить, сколько шпилек на это уходит. Постоянно преподаватели ругаются, что у меня волосы в разные стороны торчат. Особенно любила меня распекать Тавилия Ольс, которая вела у нас курс зельеварения. Мол, недопустимо с таким безобразием на голове приходить на занятия. Любое лекарственное средство – суть строгое измерение количества необходимых ингредиентов и соблюдение непреложных правил по приготовлению их. Даже малейший волосок, по неосторожности попавший в котел, способен уничтожить долгую, кропотливую работу. Но эта проблема была решена ношением специальной косынки, которую я надевала перед каждым занятием. Конечно, обидно, что остальные мои сокурсницы были избавлены от подобной необходимости, но что уж тут поделать.
– Да, Даррен, почему тебе Арлин не нравится? – вступилась за меня София. – По-моему, она очень симпатичная девушка.
– Не в моем вкусе, – сухо припечатал Даррен и патетично вздохнул: – И вообще, сердцу не прикажешь!
Ишь какой!
– Да ты и сам не красавчик, – огрызнулась я.
И в самом деле, тощий, долговязый Даррен ну никак не тянул на роль бабника, как назвала его София. Что, ну что в его облике может привлечь женское внимание? Нос длинный, светлые волосы обычно дыбом из-за того, что он постоянно ерошит их рукой, глаза неопределенного серого цвета, а скулы такие острые, что кажется: тронь пальцем – и точно порежешься. Словом – тьфу. Пройдешь мимо и не заметишь.
– Ничего ты не понимаешь в мужской красоте. – Даррен высокомерно задрал подбородок.
– Зато ты, я гляжу, прям особый знаток, – не удержалась я от подколки. Повысила голос, обращаясь к подруге: – Эй, София, слышала, что он сказал? На твоем месте я бы пореже оставляла Бернарда наедине с этим типом.
– Почему это? – удивленно пробасил Бернард, явно не поспевая за полетом моей фантазии.
А вот Даррену смысл шутки объяснять не пришлось. Его прозрачные глаза вспыхнули от бешенства, губы от гнева задрожали.
– Да ты… ты… – прошипел он подобно огромной потревоженной змее. Рассерженно качнулся ко мне, и я невольно втянула голову в плечи.
Ох, как бы не схлопотать сейчас хлесткую оплеуху!
Но в последнее мгновение Даррен совладал со своими эмоциями. Почти беззвучно выдохнул ну очень неприличное ругательство и встал наконец-таки с пола. Напоследок посмотрел на меня и очень многообещающе ухмыльнулся.
Я невольно поежилась. Сдается, в скором времени меня ожидает какая-то пакость от Даррена. Надо держать ушки на макушке.
– Кстати, а сколько времени? – томно протянула София, задумчиво посмотрев в окно, за которым уже было светло.
– Около семи, наверное, – беззаботно отозвался Бернард. – Еще спать и спать…
И застыл на месте, смешно открыв рот и выпучив глаза, в которых заметался заполошный ужас.
– Родерик!
В едином выкрике слились сразу четыре голоса. Демоны, он должен ждать нас около здания факультета! Точнее, наверняка уже ждет, потому что Родерик всегда отличался пунктуальностью.
В следующее мгновение в комнате воцарился полнейший переполох. Никогда бы не подумала, что четыре человека могут устроить такую панику и суматоху. А впрочем, ничего удивительного в этом не было, учитывая крошечные размеры помещения.
Спустя пару секунд вся наша четверка столкнулась в дверях, где образовалась настоящая давка.
– Мне надо умыться! – орала София. – И зубы почистить! И накраситься!
– Всем надо! – пыхтела я, пытаясь первой пробраться к заветной цели.
– Накраситься не всем надо, – огрызнулся Даррен, схватив меня за талию и силясь оттащить в сторону. – Вас, девиц, только пусти в ванную. До вечера там просидите. Так что последними идете.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
