– А как ты думаешь? Любит говорить людям, что делать. Она называет себя принцессой.
Тори сжала губы, глаза у нее округлились. Она явно сказала Керри больше, чем собиралась.
– Принцессой?
Тори облизнула губы.
– Вообще-то, это секрет. Я не должна была его раскрывать.
– Я никому не скажу, – пообещала Керри. – Все, что ты говоришь мне, останется между нами, если только это не имеет отношения к случившемуся. Я обязана… мы обе обязаны сообщать все, что относится к случившемуся с Брендал.
Тори теребила пальцами край ноутбука.
– Элис говорила, что рождена править, но что-то случилось и изменило все. Именно поэтому ее и отправили сюда. Подальше от дома, пока не решатся те проблемы. История о смерти ее родителей – это прикрытие. Ее родители на самом деле умерли, но давно. Ее услали подальше от дома, чтобы защитить от того, что происходит в Мексике.
Керри кивнула.
– Все может быть. Хотя иногда люди что-то придумывают, если случившееся в реальности приносит слишком много боли.
– Думаю, она так и делает. – Тори встретилась взглядом с матерью. – На самом деле я не поверила в то, что она принцесса.
Керри ждала продолжения рассказа, но вместо этого Тори отвернулась.
– Вы с Сарой несколько раз у нее ночевали.
Теперь Керри поняла, что с последней такой ночевки в гостях прошла уже пара месяцев. Элис никогда не оставалась у них ночевать. Керри понятия не имела, ночевала ли она у Сары.
– От ее дома мурашки бегут по коже. – Тори секунду покусывала нижнюю губу перед тем, как продолжить: – Мне не нравится там бывать. Похоже, Сара там оставалась пару раз уже без меня.
– Район хороший, – заметила Керри. Она обязательно выясняла, что за дом у подруг Тори и в каком районе находится, если возникал вопрос похода в гости.
– Дело не в этом. Сам дом красивый, с ним все нормально, но внутри от него бросает в дрожь.
– Почему?
Это было новостью.
– Там полно предметов культа. Ее тетя и дядя очень религиозные.
– И от этого тебе было некомфортно?
Это Юг. Большинство людей ходит в церковь. Тори несколько раз посещала церковь вместе с Сарой. Дома у Дианы есть кресты и, по крайней мере, одна картина с изображением Иисуса.
Тори кивнула.
– Просто там все по-другому. Пожалуйста, давай больше не будем об этом говорить?
– Хорошо. Пока не будем. Мне нужно, чтобы ты подумала о том, что происходило непосредственно перед тем, как упала Брендал, и рассказала, что еще вспомнишь. Может, будут отличия от того, что ты говорила мне раньше. С тобой снова будут беседовать детективы Сайкс и Петерсон. В этом можешь не сомневаться.
Третье пожимание плечами.
– Хорошо.
– Я иду готовить ужин. – Керри встала. – Если хочешь, приходи мне помочь.
Керри оставила дверь открытой, чтобы подчеркнуть, как она хочет видеть рядом дочь, и направилась вниз. Она всегда доверяла дочери. Тори ничего от нее не скрывала. Вернее, промолчала только один раз, когда тот мужчина не давал покоя Амелии. Керри не могла поверить, что дочь еще когда-нибудь скроет что-то важное. Не после потери Амелии. Они до сих пор переживали после того, как ее лишились.
Керри не была глупой и понимала, что дочь может когда-нибудь повторить ошибку.
В кухне Керри Девлин осмотрела кладовку, поскольку надеялась найти в ее содержимом нечто вдохновляющее. Детективу на самом деле нужно отправиться по магазинам. Пополнить запасы. Может, стоит обратиться в одну из служб доставки и заказать по Интернету. Эта услуга теперь все популярней. Или самовывоз? Диана в восторге и от того и от другого. У Керри завибрировал мобильный. Она вытащила его из кармана. «Фалько».
Мысли мгновенно перекинулись на дело.
– Привет! Получил какие-нибудь откровения от Кросс?
Керри предполагала, что Уолш, возможно, обратился к Кросс, ведь она столько лет работала под легендой, внедрялась в преступную среду, охотилась на крупных наркоторговцев. В любом случае Кросс скрывала, насколько близко знала заместителя окружного прокурора.
– Я не смог ее найти, – сообщил Фалько, в голосе которого слышалось раздражение. – Кросс нет дома, и она не отвечает на мобильный. Может, занята. Обычно она мои звонки не игнорирует. Буду дальше пытаться.
Первой мыслью было предположение, что Кросс их избегает, но Керри отмахнулась от такого вывода. Она напомнила себе, что кое-чем обязана Кросс и должна оправдать эту женщину за недостаточностью улик.
– Как считаешь, у нее есть основания не желать с нами разговаривать?
На две секунды воцарилось тяжелое молчание.
– Да. Думаю. Насколько я знаю Кросс, она сейчас сама проводит расследование смерти Уолша и не хочет нашего участия.
– Она слишком много лет работала в полиции и должна понимать, насколько это непродуктивно.
Керри прекрасно понимала, что выбор такого пути на самом деле не только неэффективен, но еще и опасен.
– Может, между ними с Уолшем что-то было. Личное.
– Сколько лет было Уолшу? На пять или шесть лет младше нее?
При первой встрече Керри решила, что Кросс старше. Тридцать с чем-то – конечно, немного, но по виду Кросс можно было сказать, что ей ближе к сорока. Сказались и работа Кросс, и выпивка, и курение. Нужно отдать этой женщине должное, она прошла сквозь ад. Ее украли и держали в заложницах почти год. Кросс вернулась сильно пострадавшей и физически, и эмоционально. Кто в таких обстоятельствах не выглядел бы старше своих лет?
– Знаешь поговорку? Возраст – просто цифры, – ответил Фалько.
– Да, но Уолш не показался мне ее типом мужчины.
– С этим должен согласиться.
Между ними воцарилось комфортное молчание. Иногда, в процессе расследования, Девлин и Фалько не произносили ни слова. Просто думали, и эти моменты тишины были музыкой, которую могли слышать только они двое. Не исключено, что их связь можно было рассматривать как обещающую вдохновение, подобно тому, как Керри полезла в кладовку, и у нее появилось вдохновение при виде того, что там есть.
Иногда Керри Девлин даже казалось: их отношения уходят за пределы работы и дружбы, но она держала подобную мысль на расстоянии. Всегда. Детективу не хотелось терять этого человека как профессионального напарника или друга.
– Вы уже ужинали? Я всего в паре кварталов от закусочной, где готовят бутерброды, которые любит Тори. Могу привезти ужин. Попробовать немного ее развеселить.
