– Хочешь, чтобы я переночевал здесь?
– Если тебе нетрудно.
– Хорошо.
Я расстилаю ему на диване и завариваю чай. Мы пьем его и разговариваем за столом. Я рассказываю Басти про свою семью в Сочи, а он про свои отношения с парнем.
– Ну что, ребенок, который боится грозы. Теперь спать?
– Давай.
Я не говорю ему, что молния и дождь пробуждают неприятные вспышки воспоминаний. Воспоминаний или видений? Они реальны? Или это просто мои страхи?
Мне снятся кошмары, и в этом виноват дождь.
***
Утром чувствую себя разбитой и не выспавшейся. Я умываюсь и чищу зубы, балансируя на одной ноге. Басти делает нам завтрак, напевая что-то под нос.
Погода сегодня солнечная, теплая. Грозы как будто и не было. После завтрака Басти возвращается к себе, а я собираюсь на работу. Открываю нараспашку дверцы шкафов и перебираю одежду. Строгая юбка, персиковая блузка и фиолетовая сумочка. Розово-бежевая помада, пудра, тушь. Волосы собираю в хвост.
Еду в «Линфарм».
Рабочий процесс бурлит, в помещении, как обычно, стоит гвалт из-за телефонных переговоров с поставщиками и клиентами. Джанетта сосредоточенно печатает что-то в компьютере. Я киваю ей и здороваюсь с Беном. Он быстро доедает свой завтрак в виде одной баоцзы[6 - Баоцзы – [??] – разновидность дрожжевой булочки с начинкой, приготовляемой на пару.], запивает доуцзяном[7 - Доуцзян – [??] – соевое молоко, традиционное дополнение к баоцзы.] и здоровается в ответ. Я приступаю к работе, но уже через час нехватка сна дает о себе знать. Мне нужен кофе. Встав с рабочего места, направляюсь за кофе, наливаю в стаканчик и тороплюсь обратно. Задумавшись о своем, внезапно сталкиваюсь с Андреасом и прямо на него проливаю кофе, на его белую рубашку. Он ругается сквозь зубы.
– Думаю, вам пора прекратить на меня постоянно наталкиваться, Элина.
– Ой, простите. Я не хотела.
Он приподнимает брови и слегка улыбается:
– Это входит в традицию. Могу подумать, что вы преследуете меня.
Я смеюсь и закатываю глаза:
– Все может быть.
Он хмыкает:
– Было приятно снова натолкнуться на тебя, бонита. Увидимся позже.
– А как же ваша рубашка? Я могу ее постирать.
– Не волнуйся об этом.
– Но мне как-то неудобно. Испортила вам дорогую рубашку.
Он вдруг подходит ко мне близко и наклоняется.
– Тогда как насчет ужина? Угостишь меня ужином, и мы в расчете…
– Да, конечно.
– Договорились.
Мы идем по коридору и смеемся, словно закадычные друзья. Проходим мимо кабинета директора. Дверь внезапно открывается, и улыбка мгновенно застывает на губах, когда я вижу мужчину, вышедшего из кабинета.
Лин Дан.
На нем тоже белая рубашка – с распахнутым воротом – и темные брюки. Рядом с ним стоит секретарь Гао. Он вежливо нам кивает. Когда Дан успел вернуться из командировки? Я смотрю на него, и во рту пересыхает. Замираю, перекрывая проход Андреасу, и он невольно натыкается на меня. От неожиданного толчка лечу вперед, однако Лин Дан ловко подхватывает меня, обнимает за талию и слегка приподнимает. Чувствую его твердые бицепсы и накачанный пресс.
Я задыхаюсь от нервного возбуждения, как всегда, охватившего меня рядом с ним.
– Доброе утро, Элина.
Он прижимает меня к себе и смотрит прямо в глаза. Это длится целую вечность.
– Доброе.
По телу пробегает приятный ток, когда прикасаюсь к его руке.
– Ты в порядке?
– Ничего страшного. Просто споткнулась.
Я краснею, потому что он смотрит только на меня. Черт! Почему именно в этот момент? Совсем не хочу выглядеть неуклюжей идиоткой в его глазах.
– Директор Лин. Прощу прощения. Мы вас чуть не сбили, – говорит Андреас сухо и подчеркнуто вежливо.
– Не стоит.
Когда Лин Дан выпускает меня из рук, я слегка покачиваюсь. Чувствую, как колени ослабевают.
Почему он так чертовки красив? Эти идеальные черты лица…
Андреас поддерживает меня за локоть, чтобы я совсем не упала. А Лин Дан не сводит глаз с его руки до тех пор, пока я сама не высвобождаюсь. Пронизывающий взгляд Дана обдает Андреаса холодом айсберга. Но уже через секунду он переключается и смотрит на меня.
Я заворожена им.
Не могу оторвать от него глаз.
Его взгляд затягивает меня в бесконечную тьму.
И я окончательно понимаю, что мне из нее не выбраться.
***
Остаток дня пролетает незаметно, сливаясь в единое целое. В пять тридцать у меня звонит телефон. Это Басти.
