У труда реальная оценка
На потребу им разорена.
И рождая нового ребенка,
Учит мать, как вычерпать до дна
Все, к чему сумеешь дотянуться,
Все, что сможешь силой оторвать.
А иначе ближний тебя будет
Медленно и сладко раздевать.
Мера и мерило отступили
На корпоративном веселе.
Всем гигантам сильно пригрозили,
Обливая фрешем из людей.
Долбят мысли зомбео-эфиром,
Потребленья страшная волна.
И, сжимая, тянет паутину
Цифровая по небу змея.
Они заточили свои вилки,
Православие тащат на верстак.
И Европу медленно готовят
Превратить в воющий форшмак.
Вовсе не нужна им наша дружба.
В наших трубах нефть течет, как кровь.
Только слабину почуют воры,
Как фашисты подожгут все вновь.
Сатанея черными зубами,
Всех своих в закланье поведут
И свою зеленую бумагу,
Как причастье, верным раздадут.
Будут русских мучать у Парижа,
У Берлина русских будут бить,
В Лондоне всех русских олигархов,
Как свиней на бойне, потрошить.
Потому что им невыносимо
Видеть нашу землю в чистоте,
Видеть, как мы ездим по Европе
Побогаче, чем они везде.
Они, улыбаясь, уже чистят
На славян кровавые ножи
И на цифре делают удавку,
Чтобы отключить свои софты.
Значит, будет бой у земли русской.
Значит, мы поэтому нужны.
Значит, православные крестьяне
Эту мерзость вычистить должны.
Сколько б нашей крови ни пролилось —
Нас, без нас самих, не одолеть.
Либо победим и крест поставим,
Либо этот мир будет гореть.
Ты мое безоблачное чудо.
Я смотрю в тебя и честно верю,
Что не будет беспричинной боли
За последней безысходной дверью.
Может быть, минует эта чаша.
Может быть, мне чудится, как зря
Не могу понять, чего я плачу,
Чувствуя дыханье палача.
2013 год
Баргузин
Баргузин – северо-восточный ветер, дующий на озере Байкал.
Баргузин, ты трогаешь поэта!
Над тобой свои бегут часы.
Много мест красивых на планете.
Много солнца, неба и воды.
Но такою русскою причудью,
Наполняя чаши старых гор,
Только ты сплетаешь мои мысли,
Только я в тебя безумственно влюблен.
В зарослях корявых и холмистых,
Вдоль предгорий, впадин и лесов,
В тало-розовой, проветренной, дождливой,
Синей, красной, желтой, спелосливой —
Я твоей зацветью опьянен.
Первым снегом, припорошенным пред бурей,
Созерцанием тишины в воздушной дымке
И далеким эхом «в горы, горы…»,
По покрытой рыжим мхом тропинке
Жмется лишайником тундра.
В золоте рододендрон,
