– Прости…
– Ладно, веди. – Твердо сказал Степа, и они направились к волкам.
Чем дальше они пробирались, тем темнее и мрачнее становился лес, тем гуще росли ели, тем грубее была почва, тем меньше росла трава. За ними следили, как чувствовал Гриша, и как чувствовал Степа, придерживающий панамку при каждом шорохе. Лис знал, что здесь, в самой темной части леса, обитают те животные, которых невзлюбило общество; однако, и те тут долго не жили… это могло быть гетто, но зверство взяло верх, преступники уничтожили себя сами. По пути им попадались кости…
Кроны деревьев зашуршали, раздался гром и тотчас заморосил дождь.
– Стой, – произнес Гриша, – они на той скале.
– Я так устал… сколько мы прошли?
– Достаточно, чтобы я смог перестать шепелявить. То есть, мы в пяти километрах от твоего дома. Ты точно этого хочешь?
– Ты не пойдешь со мной?
– Прости, малой, но я жить хочу. И тебя, кстати, никто не заставляет туда идти.
Сверкнула молния. Через три секунды раздался рокот грома.
– Ты меня…
– Я не бросаю тебя! – перебил его Гриша. – Я не хочу умереть! Знаешь, мы с тобой еле знакомы, мы не друзья! И вообще, я тебя провел сюда бесплатно и…
– Тогда прощай, Гриша, – произнес Степа и поскакал на подъем скалы.
– Пока, что ли… – лис развернулся, опустив хвост к земле и поплелся обратной дорогой под усилившийся дождь.
Степа без устали поднимался вверх. Земельное подножье сменила грубая, каменистая почва. Он взобрался почти на самую вершину, очутившись на ровном участке, который находился на уровне елочных макушек; будь он чуть выше, вид открылся бы великолепный.
А дождь тем временем усилился, стал ливнем.
Степа осмотрелся по сторонам: колыхающиеся макушки, тучи, пик скалы и пещера. «Наверное, они держат маму в той пещере» – подумал он.
Вдруг сзади него что-то приземлилось, он обернулся. Перед ним возникли серые, облезлые лапы с черными когтями, тонкие, как ветки, ноги. А подняв голову и увидел огромную, злую, всю в шрамах морду волка. Его клыки скалились в безумной улыбке. Степа отступил, волк поплелся за ним и зарычал, готовый сожрать кролика.
– Эй! – крикнул кто-то из пещеры. Через секунду оттуда вышли два волка и одна волчица. – Я что тебе говорил, Дейв? Добычу мы делим со своими поровну! Волк за волка!
– Я собирался его поймать, Мат! – крикнул в ответ нависший над Степой волк.
– Я через дождь вижу, как у тебя текут слюни, Дейв! И не называй меня «Мат»! – волки и волчица подошли ближе, Дейв отступил.
– Ты заблудился, малыш? – спросил главный волк.
– Нет, – сквозь страх ответил Степа, – я пришел за мамой.
– Да ну, ты? – заговорил другой волк. – Сам прошел через лес и поднялся к нам? Да ты, видимо, настойчивый парень! – другие волки засмеялись, а волчица гордо смотрела на жалкого зайчонка.
– Мне помог один… – Степа умолк, не желая подставлять Гришу опасности.
– Гриша? – спросила волчица.
– Откуда вы…
– Его все знают, в том числе и мы. Он нам жертв водит, а мы его не трогаем.
Слова волчицы будто пронзили сердце Степы, такого он не мог ожидать от… да Гриша даже не друг ему!
– И он тебя привел сюда, чтобы ты забрал свою маму? – спросил главный волк.
– Да, – ответил Степа.
– Самонадеянно, парень, – вставил Дейв. – Ты нас хочешь лишить ужина?
– Я просто хочу забрать ее домой!
– Почему? – спросила волчица.
– Потому что я люблю ее! – Степа почувствовал, как к глазам подступили слезы, но он не дал им выйти наружу. Волки вновь рассмеялись, теперь к ним присоединилась и волчица.
– Да… Забавно, – проронил один из волков сквозь затихающий смех. – Прости, но нет, мы не отдадим ее тебе. Но можем передать ей прив…
Степа не стал дослушивать волка, нырнув под его ногами и помчался в пещеру. Волки чуток помедлили и погнались за беглецом, поймав его у самого входа в пещеру. Грубая волчья лапа придавила хрупкое тельце зайчонка, он еле дышал.
– Степа? – послышался голос из пещеры. Степа поднял голову и увидел костер, а в паре метров от него – туши животных и… маму… живую, худую и привязанную к железному штыку, который был вбит в камень. Она смотрела на него глазами, полными печали и в то же время – радости. – Степа, это ты?
– Мам! Мама! Я тебя спасу… – его голос приглушил волк, надавив своей лапой на морду.
– Ты сам нарываешься, пацан! – сказал этот волк. – Мы думали откормить твою мамашу, сделали бы себе бекон или сало, но нет! Все дни насмарку! Теперь будем грызть кости… На костер ее! – приказал волк, после чего Дейв и другой волк принялись за дело. – Видишь ли, Степа, моя стая не должна голодать… и это не все, остальные на охоте. Зайчатина у нас редко бывает, но сегодня пятница, поэтому – празднуем!
Степа попытался вырваться.
– Нет, нет, нет. Чтобы я, Матвей, самый авторитетный волк, проявил добродушье и дал какому-то зайцу спасти свою маму? И что дальше будет? Мы же вообще без еды останемся, если будем отпускать жертв каждый раз, когда нас попросят! Мы отвоевали эту скалу у другой стаи не за тем, чтобы со всеми дружить! Кстати, как тебе огонь? Человеческое изобретение. Чего только эти обезьяны не придумают. Здесь, кстати, раньше какая-то экспедиция была, вот, палатки нам оставили, колы в полу, к которым мы привязываем жертв. Как тебе вообще наши хоромы?
Не став отвечать, Степа укусил волка за грубую подушечку лапы и вырвался из плена, пока тот выл от боли. Степа разогнался и прыгнул, сбив опору над костром. Горящие палки разлетелись и подожгли старые ткани, которые оставили когда-то люди. Одна из палок с огнем угодила в Дейва и зажгла ему шерсть, отчего тот бросился прочь из пещеры. Маму Степы отбросило в дальний угол пещеры, прямо к костям павших животных.
Огонь очень быстро разрастался.
– Мама, ты в порядке?! – прокричал Степа и подбежал к маме.
– Берегись, сзади! – завопила она в ответ.
Степа обернулся, и Матвей полоснул ему лапой по морде, оставив три кровавые царапины. Зайца отшвырнуло.
– НЕ-Е-ЕТ! – прокричала бессильная мама.
– Гад такой, – заговорил Матвей, – чтобы какая-то шкурка уничтожила мои…
– Хватит! – грозно приказала волчица одновременно с громыхнувшей грозой, голубой свет которой залил пространство пещеры. – Прекрати, это всего лишь ребенок!
