Я была твоим утром
В разбавленном кофе,
Пока жаром горела, сердцем билась в груди.
Теперь тоже кофе становится горьким
И я. Тихо. Беззвучно. Шепчу. Уходи.
Я тебе больше никто.
«Я видела.»
Я видела, как мечты разбивались,
И осколками быстро катились по полу.
Я видела, как за руки держались,
А после боялись обмолвиться словом.
Я видела, как люди от страсти сгорали,
А после весь пепел развеивал ветер.
Я видела, как вера в себя умирает,
В сырости, холоде, запертая где-то.
Видела, как не могут заснуть,
Или заснув, просыпаются, будто не засыпали.
После сна чувствуют в запястьях пульс,
Сожалея о том, что сами взяли, распяли.
Видела, как последняя жизнь,
Среди остальных восьми затерялась.
Она будто померкла, с пазлом её не сложить,
И с тобой никого/ничего не осталось.
Видела: слезы и кислород
Внутри целый мир разбили в детали.
Видела даже, как искра и лёд,
Кружили в объятиях, пока второй не растает.
Видела, как люди теряли надежду.
И это худшее, из того, что я видела.
Они говорили, что все не будет как прежде,
И то, что сами создали, больше всего ненавидят.
Видела, звезды как сияют и гаснут,
И кто-то их после опять зажигает.
Видела труд упорный, что стал напрасным.
И кто-то в кулак свою волю сжимая,
Пока мечта умирая,
Мигала,
Несмотря на невзгоды другим помогал.
И тот, кто не плачет, в слезах утопал.
«Легендариум»
Знаешь, где-то на гитаре играют Цоя.
И подростки Земфиру слушают.
В мире, где не сдаются без боя.
С литературой знакомятся с Пушкина.
Там Шаде с её морскими мотивами,
Океаном разольется в наушниках.
Там стихи не бывают длинными.
Там искусство. Из лучшего лучшее.
«Сириус»
Лететь со скоростью света сквозь огни больших
