Кажется нам – ничего не изменится,
Если истратим ещё черновик…
То ли спешим, то ль чего опасаемся,
Только не может никак уловить,
Всё за секундную стрелку цепляемся
И упускаем мы жизнь, будто нить.
Тень лет не умаляет твою роль…
Тень лет не умаляет твою роль,
А сердце, как и прежде, растревожено,
Ведь в нём один лишь только ты король,
С тебя корону сбросить невозможно!
И память ложь мою не признаёт,
Не верит в мифы, герцогов и принцев,
Король со мною верно лишь умрёт,
Ему в душе никак не раствориться!
Самообман казалось очень прост,
Да только сны сознанье не обманут,
Приходишь в них, как долгожданный гость,
Как жаль – они реальностью не станут!
А я рисуюсь: смех, улыбки… Блажь!
Храню тобой любимое так платье…
А сколько ты серебреников* дашь,
Ведь однолюбство – это, как проклятье!
* Презрительное выражение «тридцать сребреников» – крылатые слова или устойчивый фразеологизм в русском языке, употребляющееся в значении цены предательства, (тридцать серебреников – плата за предательство, которую получил Иуда Искариот, согласившись выдать Иисуса Христа первосвященникам).
Никто и не заметил…
Ненастный вечер в слякоть превратил
Вот только-только налетевший снег,
Вчера позёмку ветер так катил!
Сегодня – лужи, а сугробов нет.
В витрине яркой отразился экипаж,
В отсветах луж, в оконных зеркалах,
Его покинув, сквозь дверей витраж
В кафе неспешно дама забрела.
За столик села дальний от дверей,
Официанта пальцем поманив,
Губами приказала лишь: «налей».
Подал привычно он аперитив*…
Вдруг в зале холодом как-будто повело,
Сквозняк пробрался внутрь невесть откуда,
Никто и не заметил, что стекло —
Не отражало даму… Вот так чудо!..
Не видели – как, с кем она ушла,
Но на столе у всех замёрзли розы…
И иней слегка тронул гладь стекла,
Как будто бы природа стала в позу
И за мгновения всю грязь припорошив,
Сковала настом непокорный край у лужи.
Лишь на столе стоял аперитив,
И за окно снег белый снова вьюжил!
А люди рассосались по домам,
