И не стебался при этом нисколько: обязанности у Дениса были слишком специфические, поручения он выполнял деликатные, почти интимные и замену себе найти не озаботился. Не потому, что не хотел или плохо искал, а не было ему замены, фактически бросал он отца и сына Борзых наедине с их проблемами. «Не мое дело» – он дождался, когда Макс справится с замком и вошел в прихожую. Макс промчался через гостиную, влетел по лестнице на второй этаж и пропал там. Денис подошел к панорамному окну от пола до потолка отодвинул тюль. Сколько раз видел эту картину, все никак насмотреться не мог: пейзаж за окном притягивал взгляд. Неширокая тихая речка пряталась в густой зелени берез и старых ив, что в изобилии росли вдоль берега, дальше начинался сосновый лес, чудом уцелевший при застройке некогда заброшенной городской окраины. От домов к воде плавно спускался луг, поросший ярко-зеленой молодой травой, над ней носились небольшие птицы и шумно ссорились друг с другом, и над всем этим поднималось небо, мутно-серое, но облака истончились, и сквозь них того гляди пробьется солнце. Высота, вроде, всего ничего, четвертый этаж, а чувство такое, что с седьмого, минимум, смотришь. Неудивительно: дом новый, проект нетиповой, жилье тут дорогое, даже очень. Денис поправил тюль, прошелся по комнате, вышел в прихожую, вернулся. Квартира поражала размерами, но обставлена была просто, никаких изысков вроде лепнины, золотых бордюров и тому подобного «богатства». Мебель из натурального дерева, дорогая аппаратура, грамотно спланированное пространство, удобство – единственное, что выдавало достаток обитателей квартиры. Вздумай семейству Борзых переругаться друг с другом, они запросто могли, обитая на этих сотнях метров, не видеться днями, а то и неделями. За городом у них имелся дом, большей частью времени он пустовал: Макс с отцом редко там появлялись, а Ира, по ее словам, боялась оставаться одна в пустом доме.
Денис снова прошелся по комнате, покрутил в руках тяжелую фигурку рыси из зеленого с золотыми искрами камня. Он приятно холодил ладони, Денис поставил ее на место, осмотрелся, снова подошел к окну. Такой квартиры у него, понятное дело, никогда в жизни не будет, но и дом тоже неплохо. И не свысока будет смотреть на лес и речку, а жить рядом, дышать запахами хвои и свежести с воды, слушать лягушачьи концерты по ночам, и – да! – кормить комаров. Хотя почему кормить, не в каменном веке живем и человечество давно придумало кучу способов избавиться от кровопийц…. Сверху раздался глухой стук, будто упало что-то тяжелое и мягкое. Денис подошел к лестнице, взялся за отполированное до шелковистого блеска перила.
– Макс, ты там как?
Ответа не последовало, было очень тихо. Денис постоял так еще немного, отошел, и тут послышался шорох и громкий треск, будто наверху рвали какую-то тряпку.
– Макс, у тебя все в порядке? Долго ты еще?
Денис вслушивался в тишину, прикидывая, сколько времени надо, чтобы сбросить отчет на флэшку или перегнать его по электронке в офис? Минута, две, три? А Макс зависает там уже почти четверть часа, и при этом чем-то гремит, и на зов не отвечает.
Снова раздался шорох и негромкий стук, Денис помедлил еще, и пошел вверх по ступенькам из светлого шероховатого камня. На втором этаже он был лишь однажды, там помещались спальни хозяев, и туда гостей не приглашали. Но сейчас там происходило нечто непонятное, и Денис решил наплевать на приличия. Он оказался наверху, прошел по неширокому коридору до первой двери, толкнул ее. За ней было что-то вроде кабинета: у высокого окна стоял большой письменный стол с монитором, виднелось кресло, в дальнем углу стоял вазон с большим пестролистым кустом. Справа была еще одна дверь, но туда Денис не пошел, а направился дальше по коридору, на странные звуки, что становились все громче. Доносились они из-за последней двери за поворотом коридора, та была чуть приоткрыта. Денис дернул ее на себя, и едва не сбил с ног Макса: он упирался ладонями в косяки, вроде как загораживая дорогу.
– Ты чего? – Денис подтолкнул Макса в спину, – что случилось? Ты долго еще?
Макс обернулся, невидяще уставился на Дениса, и тот вдруг понял: Макс цепляется за стенки, чтобы не упасть, но держится уже из последних сил.
– Тихо, тихо, – Денис подхватил его под мышки, – давай сюда, вот так, аккуратненько…
Он дотащил Макса до стоявшего у окна диванчика, буквально свалил на сиденье. Макс рухнул так, что мебель заскрипела, стащил с носа очки и бросил их на пол. И вдруг согнулся в три погибели, обхватил себя руками за живот и шумно задышал, побагровел аж до затылка. Денис кинулся к приятелю, и тут откуда-то донесся тот самый стук, но уже тихий, еле слышный. Он повторился еще раз, потом еще, Денис замер, а Макс, стиснув зубы, боролся со спазмом.
– Я с отцовского компа хотел отчет отправить, но пароль забыл. Решил с Иркиного, зашел, а она там… – Макс зажмурился и ткнулся носом в коленки. Снова что-то стукнуло, глухо и мягко, Денис в темпе соображал, что происходит. Это была Ирина комната, вся светлая, с зеркальными створками шкафа, множество цветов и мягких игрушек. Кровать накрыта клетчатым пледом, там лежат наушники, планшет, а рядом тот самый рюкзак, что Денис видел недавно. Макс выдохнул сквозь зубы, поднял голову, левая щека и руки у него были в крови.
– Там, – повторил он, – она там.
«Там» было за дверью справа, Макс смотрел туда с нескрываемым ужасом и лязгал зубами. Стук повторился, потом в тишине раздался длинный тягучий стон-вздох, и что-то негромко хрустнуло. На полу и створке виднелись пятна крови, Денис рванул дверь на себя, всмотрелся в полумрак ванной. Пахло чем-то цветочным и свежим, донельзя приятным, но примешивался какой-то мерзкий запашок, тошный до рвоты, до спазмов, с коими из последних сил боролся Макс. Он приподнялся на диване, вытер ладонью пот с лица, на лбу и щеках у него остались бурые полосы. Из темноты раздался жутковатый громкий вдох, снова мягкий стук, от которого бросило в дрожь, и снова что-то булькнуло, как бывает при засорах в сливной трубе.
– Свет справа, – пробормотал Макс. Он поднялся с дивана и держался за спинку, руки у него дрожали, губы тряслись. Денис его никогда таким не видел, отчего делалось еще страшнее, кое-как отогнал приступ паники и нашарил на стенке выключатель. В темноте что-то нехорошо хлюпало, хрустело, Макса вырвало на пол, Денис хлопнул по стенке ладонью, и в глаза ударил свет. Точно пару солнц одновременно врубили, резануло аж до слез и Денис машинально прикрыл глаза ладонью. Но быстро справился с собой, и осмотрелся как сквозь пелену. Сообразил, что это ванная, довольно просторная, с небольшим окном, на нем полосатая шторка и цветок на подоконнике. Под ним белоснежная ванна, на стене полочка с множеством баночек, флаконов и прочей косметики в разных емкостях, справа на длинной вешалке черный халатик и несколько полотенец, а под ними сидит Ира в черном платье, бант развязался, ленты запутались в волосах. Она сидит на полу и почему-то бьется затылком о стену.
Макс булькнул что-то из комнаты, и судя по звукам, куда-то потащился, там что-то загремело: то ли он врезался в диван, то ли в стол, было непонятно. Денис кинулся к Ире и застыл: она не сидела, как показалось сначала, а висела над полом, извивалась, крутилась в петле из пояса из темной ткани. Вешалка скрипела и ходила ходуном, грозя вывалиться из пазов, Ира выгнулась, врезалась затылком в стену и тут у девушки приоткрылись глаза. Зрачки закатились, белки налились кровью, сосудик лопнул, и на его месте разливалось алое пятно. Ира выгнулась, приподнялась над полом, снова раздался тихий хруст. Денис только сейчас заметил, что голова у девушки вывернута как-то противоестественно, слишком свободно, что ли, на губах кровь и пена. Ира содрогнулась всем телом, дернулась в петле и оглушительно захрипела, а на плечо Денису точно ледяная глыба свалилась. Он обернулся рывком – это был Макс, он глядел на сестру и еле держался на ногах.
– Она жива? – он с безумным видом глядел на Дениса, – она же жива, да?
Он мертвой хваткой вцепился Денису в плечо, тот вырвался и кинулся к девушке. Приподнял ее, жутко тяжелую, точно куклу, набитую мокрым песком, попытался развязать узел петли, но тот затянулся намертво. Ирина голова мотнулась с адским хрустом, на губах у нее пузырилась пена.
– Нож давай! – крикнул Денис, но Макс не шелохнулся. Он так, как недавно, уперся ладонями в косяки, и не сводил с сестры глаз.
– Жива, – бормотал он, – она жива, почему? Почему она здесь?
Макс явно бредил, взгляд сделался пустым и невидящим, речь невнятной. Денис изловчился, вытянулся и врезал Максу ботинком по голени, врезал от души, с силой. Макс охнул и будто разом протрезвел, отшатнулся к стенке.
– Нож! – рявкнул Денис, – нож тащи или ножницы! Не стой, или убью нахер!
Макса вынесло прочь, он быстро вернулся с нехилым кухонным мачете. Тот, по счастью, оказался, острым, Денис быстро перерезал пояс халата и подхватил Иру на руки. Растянул петлю у нее на шее, наклонился, прислушался к дыханию, и с неиспытанным никогда в жизни болью и бессилием понял, что поздно, жизнь уходила из нее, и если кровь можно остановить, то сейчас остается только молиться.
Вдвоем с Максом они вытащили Иру в комнату, уложили на кровать. Макс шарахнулся к стенке и застыл там, Денис пересилил себя, проверил у Иры пульс и рефлексы. Слабые, они все же были, жизни в ней оставалось на донышке, от силы на несколько вздохов. Агония скрутила ее тело, на губах показалась кровь. Макс ухватился рукой на край стола и по стенке сполз на пол.
– Помоги ей, – прошипел он, – сделай что-нибудь, не стой столбом!
Он бормотал еще что-то, Денис наклонился над Ирой и сжал зубы, чтобы не заорать. На губах у нее оставалась та же вишневая помада, что он стер недавно со своей щеки, то же кольцо на пальце, правда, все бурое, точно в грязи. И та же потрясающая полупрозрачная юбка, и бант, и серьги до плеч. И черно-багровая полоса, какая-то слишком широкая, в половину шеи, от затылка до ушей разлился сплошной кровоподтек, и он уже заползает на гортань.
– Сделай, говорю! – Макс вдруг оказался рядом, толкнул Дениса к кровати. Тот едва удержался на ногах, отпихнул Макса. Его отбросило к столу, где стоял открытый ноутбук. Черный экран моргнул, засветился, на нем появились буквы. Макс обернулся, было, потом замер и ткнулся носом в монитор.
– Денис, я не могу жить без тебя, и не хочу мешать твоему счастью, поэтому ухожу. Если ТАМ есть что-то стоящее, я подам тебе знак. Мир, Любовь, Сочувствие. Так это она из-за тебя, что ли? Из-за тебя повесилась?
Макс неторопливо обернулся, выпрямился, поправил галстук. Денис непонимающе глядел на приятеля, а тот вдруг разом побледнел, подобрался и сделался совершенно спокоен, только губы слегка подрагивали.
– Что из-за меня? Борзый, ты в своем уме.
Макс отошел к ванной, показал на экран ноута. Денис прищурился, вытянул шею, и тут снова пробрало до костей. «Не могу жить без тебя, не хочу…. Подам знак… ухожу…». Предсмертная записка на экране монитора вгоняла в дрожь. Макс пропал в ванной, но быстро вернулся, руки он держал за спиной.
– Макс, это ошибка какая-то, – проговорил Денис, – этого не может быть. Надо разобраться.
А у самого зубы стучали и дергалась верхняя губа. Ира глухо выдохнула, содрогнулась, но уже слабо, голова ее повернулась набок.
– Я слышал, как она звонила тебе утром, – спокойно сказал Макс, – и обещала повеситься. Ты довел ее, скотина. Доволен, нравится тебе?
Он говорил очень быстро, проглатывая слова, Денис с трудом понимал его. У самого кровь грохотала в ушах, а коленки предательски дрожали. «Если ты не приедешь, я повешусь» – ну, да, так все и было. Но он счел это шуткой, неуклюжей попыткой шантажа, потом все хорошо объяснил Ире, они обо всем договорились.
– Наврать ей не мог? – Макс шагнул навстречу, – наврать про свои чувства, про неземную любовь, про две половинки, про космическую связь, закаты, рассветы и долгую совместную жизнь? На принцип пошел, с хера ли? Специально ее довел? За это статья полагается, доведение до самоубийства называется.
Он совершенно успокоился, говорил размеренно и прекрасно контролировал себя. Денис с трудом понимал его, он точно под лавиной оказался и двигался кое-как, а уж соображал и вовсе с большим опозданием.
– Макс, – Денис выставил ладони перед собой, – ты что городишь? Ты в уме?
Мелькнула, было, мысль, что Макс, найдя сестру в петле, повредился рассудком, и все происходящее удачно укладывалось в эту версию. Макс тряхнул головой, машинально пригладил редкие волосы.
– В уме, – проговорил он, – в полном уме и трезвой памяти. Ирка из-за тебя повесилась, ты над ней хорошо поиздевался, садюга. Жалко, я поздно догадался.
Соображал Денис неважно, вшитые в подкорку рефлексы все сделали за него. Он успел поставить блок и отбить руку с ножом, сумел даже уйти от следующего удара и оказался прижатым к стене. Справа стол, слева окно, впереди дверь, перед выходом маячит Макс, держит нож обратным хватом и примеривается для следующего удара.
– Сядешь, дурак, – сказал Денис, не сводя с Макса глаз, – папаше твоему на откуп денег не хватит.
– Сяду, – согласился Макс, – с тобой вместе. Попрошу отца, он заплатит, кому надо, а я прослежу, чтоб на зоне от тебя мокрого места не осталось. За бабло желающие найдутся, я лучших выберу. И прослежу, чтобы все в лучшем виде сделали. Потом выйду, а ты в тундре сгниешь.
– Там мерзлота, дурак, в ней я до второго пришествия долежу. В отличие от тебя.
Макс побагровел, из носа у него пошла кровь. Он ударил снизу и вбок, Денис перехватил руку с ножом и выкрутил в болевом приеме. Макс согнулся, взвыл коротко и лягнул Дениса по голени. От боли перед глазами малость потемнело, Денис невольно ослабил хватку, и Макс моментально куда-то исчез. Выход был свободен, Денис рванулся туда, но его схватили за ноги. Он удержался кое-как, повернулся, увидел елозившего по полу Макса. Бледный, в крови, он сосредоточенно цеплялся за Дениса, тянул к себе одной рукой, второй тянулся к ножу, что отлетел под кровать. Денис врезал Максу по ушам ребрами ладоней, раз, другой, тот притих, Денис поскользнулся и грохнулся на кровать. Коснулся рукой чего-то ледяного, упруго-тяжелого, и увидел Иру, ее мертвый взгляд сквозь приоткрыты веки. Девушка лежала на боку и словно тянулась к Денису, он оторопел, и тут перед глазами мелькнуло что-то светлое, а под нижнюю челюсть точно шило всадили.
– Попрошу, чтоб на куски тебя порвали, – откуда-то сбоку сказал Макс, – и собакам скормили. Или волкам, чтоб кости по всей тундре растащили. Нравится?
Он схватил Дениса за волосы, задрал тому голову, надавил и острие ножа вошло под кожу. Денис почти не чувствовал боли, и хотел сейчас только одного: оказаться подальше от мертвой девушки, что смотрела на него с ТОЙ стороны, будто подавала знак, как и обещала. Прикрыл глаза, затих, прислушиваясь к стуку сердца и не слушая, что там еще бормочет Макс. Успокоил дыхание, подобрался и выбросил руки вверх, схватил Макса за уши, дернул с силой и одновременно перевернулся. Макс скатился на пол, Денис рванул к двери. Вылетел в коридор, кинулся к лестнице, оглянулся на бегу: Макс мчался следом. Спокойный, деловитый, он рассчитывал каждое движение, нож прижимал к бедру. И одышка куда-то подевалась, и нерасторопность пропала, точно снова кросс по пересеченке сдают, норматив на время: не сдашь, еще месяц тренировок, от которых сдохнуть хочется. И лучше уж в норматив уложиться и на полосе препятствий помереть, чем заново в ад учебки вернуться.
Денис слетел по лестнице вниз, ринулся в прихожую. Макс взял чуть правее, обогнул низкий столик и каким-то непостижимым образом оказался у Дениса на пути. Встал спиной к двери, по-киношному перекинул нож из руки в руку, прижал лезвие к запястью. Денис осматривался, тяжело дыша. Натянул на пальцы рукав куртки, ухватился за манжету, понимая, что это не защита а так, декорация, глянул на Макса.
– Вечно живой, значит, как Ленин, – непослушными губами проговорил тот, – сейчас поглядим.
И сделал выпад, да так ловко, точно после армии каждый день тренировался. Откуда тогда одышка и брюшко взялись, непонятно. Денис увернулся, Макса по инерции бросило вперед, но он удержал позицию, отпрыгнул к стенке. И снова ударил, потом еще, и, наконец, выдохся. Сбил дыхалку побагровел, покрылся испариной, нож скользил в его липких от пота пальцах. И кинулся уже напролом, наудачу, налетел всем немаленьким весом. Денис перехватил руку с ножом, выкрутил, дожал немного, Макс скорчился от боли. Денис отпихнул его, выхватил нож и прыгнул к двери, кое-как справился с навороченным замком. Макс отдышался и бросился на Дениса, но тот был уже в подъезде. От удара обоих бросило на перила, Макс тянулся к горлу Дениса, и сплевывал кровь. Денис ударил Макса локтем под ребра, глаза у того закатились, но хватку он не ослаблял, висел, как бульдог, вцепился намертво.
