– Мальчик мой, – проникновенно произнёс он. – Открою тебе один секрет: такой способ «самовыражаться» давно уже устарел.
Сашка недоверчиво нахмурился.
– Правда?
– Кончено! – дружно закивали все, поняв уловку директора. – Рисовать усы не модно!
Мальчик о чём-то сильно задумался.
– Лучше обещай хорошо учиться, – не теряя времени, наступал на него директор. – А усы – больше не рисуй никогда!
Сашка в нерешительности почесал затылок.
И вдруг:
– А, понял! – радостно вскричал он и пулей вылетел из кабинета.
Учителя переглянулись.
– Что это он понял? – недоумевая, произнёс Никита Андреевич.
Директор направился к двери, нерешительно открыл её, и… из груди его вырвался тяжкий стон. Следом подошла Зинаида Ивановна – её брови тут же поползли вверх. Подскочил физрук и его огромные бицепсы задрожали от напряжения.
– Oh My God! – прошептал он.
Остальные учителя, сгрудившись позади, вовсе онемели от удивления.
Возле белой статуи Пушкина стоял Сашка Ромашка, и чёрным жирным маркером подрисовывал ему… бороду.
– Сашка, Сашенька, – тихо позвал его директор. – Что… что ты делаешь?
Мальчик повернулся, и застенчиво улыбаясь, ответил:
– Да, Никита Андреевич, вы были правы: рисование усов уже не модно. Бороды – вот лучшее средство проявить себя!
Снежный ком
Как-то раз учитель Иван Петрович, возвращаясь домой, вдруг услышал детский плач. Посреди двора стоял Костик, ученик первого класса, и ревел во всё горло.
– Что случилось? – спросил Иван Петрович.
– Я это… не могу… – всхлипывая, Костик показал на большой снежный ком, лежавший рядом.
– У тебя не получается слепить снеговика, – догадался учитель.
Он на минуту задумался, и так как был добрым и отзывчивым, решил помочь мальчику:
– Не плачь, – сказал он. – Сейчас я тебе такого снеговика сделаю!
Положив сумку на скамейку, учитель скатал второй ком, третий… и вскоре перед мальчиком вырос красивый снеговик – с желудями-глазками, веточкой-носом и кепкой на голове.
– Ну, как? – довольно спросил учитель.
Костик замотал головой.
– Не нравится? – удивился Иван Петрович. – Хм, ты, наверное, хотел башню! Ну, ладно!
Утирая лоб, он снова взялся за дело. И через несколько минут воздвиг большую снежную башню.
Но Костик опять захныкал.
– Что-то я не пойму, – рассердился Иван Петрович, – снеговик тебе не снеговик, башня – не башня! Ты сам не знаешь, чего хочешь!
Он собрался уже уходить, но тут Костик забормотал:
– Я не могу… это…
– Ах, – осенило учителя. – Ты хочешь снежную крепость! – он глубоко вздохнул. – Что ж, так бы сразу и сказал.
Тяжело дыша, он скатал много-много снежных комьев, сложил их друг на друга, утрамбовал… Когда же крепость наконец-то была построена, Иван Петрович, держась за спину, повернулся к мальчику:
– Теперь-то тебе нравится?
Однако Костик быстро-быстро заморгал круглыми от удивления глазами:
– Я… лепил снежный ком… – невнятно произнёс он.
– Ну, и… – заторопил его учитель.
– И…и … закатал в него свою… варежку… – добавил мальчик.
Иван Петрович, услышав это, остолбенел. Он посмотрел на снеговика, башню и крепость, и без слов сел в сугроб.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
