Любят материю.
Любят за что-то.
Нечего тут писать.
Хрипящим вздохом дверей
Захлопну ямб.
Не молод и не горяч.
Просто в горячке белой
Ковыряюсь ножом под хребтом.
Так легче дышится.
Когда ничего не пишется.
Любви нет и никогда не было
Любви нет и никогда не было.
Порочности стяжателей льнут
Ко мне, ластятся, липнут.
Крайности мечтателей,
Что в горьком зареве,
Все до одного погибнут.
Любви нет и никогда не было.
Или я не любил. Или я не люблю.
Да и меня, как видится мне, тоже.
Одно и то же.
То же самое и вновь – одно.
Любви нет и никогда не было.
Мой черный человек, родившийся пустым,
Восстал и жрет, жрет и даже не подавится.
Похоти и страсти.
Грехоподобие архангела.
Желание и зависть.
Горькая обида, злоба, агнец
Странгуляция, черта, усталость.
Я пуст, как никогда.
Я ранен, почти убит, обескровлен.
Бледен, худ, слаб, стар, нем, глух.
Усталость.
Жизнь ушла из рук, глаз и ног.
Скажи мне, как сильно можно любить,
Если тебя не любил никто.
Любви нет и никогда не было.
Есть жажда. Жажда чувств.
Жажда быть.
Мечты и старания,
Глупые надежды
Первостепенной важности.
Постоянно лишь одиночество.
Оно естественно для человека.
В этом я преддверие ветхозаветного запрета.
Я есть дверь и я
Открытая страница книги.
Я чернильница пролитая.
Господа червивые уста.
