– Это не четвертый размер, – сказал Акемгоним. – Но я ценю скорость. Милости прошу.
– Зато я глотаю, – сказала женщина, нагло улыбнулась и зашла в квартиру.
– Ногти глотаешь, красавица? Я маникюр заказывал.
– Любой каприз за твои деньги, красавчик.
– Как тебя называть?
– Маша.
Женщина сняла полушубок. Ее чуть висевшая грудь третьего размера сотрясалась от каждого движения.
– Привет, кот, – сказала Маша Дункану.
– Иди набирай воду, – сказал Горгоной. – С пеной.
– Погорячее? Или как ты любишь?
– Ванна для тебя.
Трахать шлюху в спальне Акемгоним не хотел. Диван из гостиной он перевез в старую квартиру. В кабинет и библиотеку Горгоной обычно пускал только домработницу.
Женщина набрала ванну с пеной, разделась и забралась туда. Ее соски торчали. Акемгоним сказал:
– Ужасно. Чужая жена, голая, сидит у меня в пене.
Маша неуклюже встала и схватила грудь короткими пальцами.
– Мне уйти? – спросила она. – И откуда ты узнал, что я замужем?!
– В твои годы любая разведена или замужем.
– А вдруг я разведена?
– Полушубок новый и дешевый. Любовник купил бы подороже.
– Я замужем. Но я развожусь. А полушубок купил друг.
– О чём ты думаешь? – спросила шлюха через двадцать минут работы, когда Акемгоним поднял глаза от Esquire.
– Как трахал дочку стоматолога.
– Ты встречался с дочкой своего стоматолога?
– Я ее трахал.
– Как так получилось?
– Аккуратнее, мать твою! Говорят, у меня капилляры неглубокие. И поэтому, дескать, меня часто режут умницы вроде тебя. Так вот, срать мне на капилляры. Я хочу прожить свою гребаную жизнь без рассуждений о капиллярах. Будь добра, не порежь меня. Порежешь – останешься без чаевых.
– Извини, пожалуйста. Я буду аккуратнее.
Они помолчали немного.
– Стоматолог взялась пломбировать мне нервы без анестезии.
– И при чём тут… Погоди, нервы без анестезии?!
– Я тоже удивился. Весьма приличная была стоматология, кстати. Называлась «Корчеватель» или вроде того.
– При чём тут дочка стоматолога?
– Так больнее стоматологу.
– Ты странный.
– Спасибо за мягкость оценки.
– Ты не думал, что у девушки тоже есть чувства?
– У нас всё было по обоюдному согласию.
Когда шлюха закончила маникюр, Горгоной сказал:
– Ноги еще в порядке.
Акемгоним открыл дверь и подышал.
– Холодно, – сказала Маша, надув губы. Горгоной подумал, не выбить ли ей зубы, однако удержался.
Подняв шлюху из ванны, Акемгоним засосал ее. Брови Маши поползли вверх. Горгоной стукнул женщину кулаком между лопаток и проник языком внутрь ее рта, ощупывая неровные зубы.
– Я лишен некоторых предрассудков, – сказал он.
Маша обняла Акемгонима. Он засосал женщину снова и положил руки на ее вызывающе торчавшие груди.
– Я хочу тебя, – сказал Горгоной и погладил рыхлый живот Маши. Ее тело хорошо отзывалось на ласки.
Акемгоним пару минут целовал шлюху, затем коснулся ее выбритого лобка.
– Да, – сказала она.
Хорошо разработанная вагина женщины легко открылась навстречу пальцам Горгоноя. Акемгоним посадил толстую задницу шлюхи на стиральную машинку. Лаская руками груди Маши, он стал целовать ее шею и плечи. Затем Горгоной принялся обсасывать соски шлюхи.
– Так, – произнесла Маша, когда он взял с этажерки упаковку Durex.
Надев презерватив, Акемгоним медленно вошел. Он замер на секунду и резко вышел.
