– Давай, – ответила тогда она и, сутулясь, пошла рядом, радуясь, что и у неё появился друг.
Женька, так звали подростка. Со своим непререкаемым авторитетом лидера среди товарищей, возвел её в ранг «своя в доску». Ей доверяли тайны, просили советов, денег, зная, что из-за такой ерунды, как «трёшка» лезть в бутылку Томка не будет, требуя вернуть долг. Мальчишки выросли, но отношение к ней так и не поменялось. «Своя в доску».
Вспомнилась преддипломная практика на судне погоды и начальник метеорологического отряда с комплексом Наполеона. В отряде в тот рейс практиканток было: она да маленькая кучерявая брюнетка. Брюнетке доставались бумажные архивные работы да пряники с камбуза, а ей всё остальное: покраска метеоприборов, уборка помещения отряда и необоснованная агрессия начальника: всегда на повышенных тонах. Сидя на возвышающемся стуле, тот с утра зачитывал задания на день всему отряду. Томку не спасало даже то, начальник был выпускником их же института.
И вот, в очередной раз, потерпев фиаско, что-либо изменить, она, почти дипломированный специалист, прошедший непростой отбор допуска в загранплавание, проверенная на лояльность к Партии, имея отличную родословную во втором поколении, поименно зная всех членов партии, встала во весь рост рядом с креслом и, наклонившись к его лицу, заявила:
– Если вы из-за моего роста чувствуете, какую либо неприязнь ко мне, то это не даёт вам право нагружать работой, несоответствующей моей квалификации!
Ей даже не пришлось угрожать, что в случае чего она пожалуется на его предвзятость начальнику экспедиции. Во взгляде и в голосе прозвучала при этом такая твердая решимость, что все находившиеся в помещении опешили и застыли. В наступившей тишине, неловко кашлянув, начальник метеорологического отряда снизу вверх внимательно посмотрел на дерзкую девицу, замахнувшуюся на его железный авторитет, и, выдержав паузу, заявил:
– С сегодняшнего дня практика в нашем отряде для вас закончилась.
Он еще раз внимательно посмотрел на практикантку и добавил:
– Вы переходите в другой отряд. Аэрологический. Все свободны. Это касается лишь практикантов, – добавил он тихо, но и так всем было ясно.
Ведь вахту на судне в период рейса не мог отменить никто. Сводка метеонаблюдений должна идти в прямой эфир каждые три часа. И она шла, несмотря на шторм и всякие инопланетные причуды, в виде оранжевого шара, взявшегося ниоткуда и пролетевшего так низко над судном, что его мог наблюдать весь персонал судна, не задействованный в работах.
Как это давно было. И теперь так глупо влюбится в женатого майора.
«Если и не получается встретиться с ним в реале, то в интернете мы с тобой увидимся, Холмс! Элементарно, Ватсон! И я буду молодой и сексапильной девицей. Посмотрим, кто кого бросит!» Холмса она обожала.
Вот тогда и появилась Нелли, умная и красивая девушка.
Часть 9
Любовь не кончается в одночасье. Она уходит незаметно, разъедаемая сомнениями, обидами, разочарованиями по капле, что не успеваешь ею насладиться. Вот и Тамарина любовь кончилась утром дождливого дня, после ночи раздумий, горьких слёз в один момент, в пять утра. Как нормальный человек, она не стала кричать, что проходит через ужасные мучения, более мучительные, чем испытанные ею ранее. Она просто вздохнула и резко поднялась с кровати.
«Прекратить дружбу с майором!».
Выстраданная мысль спасением пришла под утро. Но взять и так вот просто выключить его, словно лампочку, было невозможно. Майор назойливой колючей занозой сидел в голове, и покидать в ближайшее время явно не собирался.
На всякий случай, если что-то пойдет не так и её рука дрогнет и передумает удалять майора, Тамара решила подождать минуту. Ей нельзя ошибиться, разом перечеркнув все одиннадцать лет счастья: короткого знакомства, долгого ожидания и желанной встречи.
«Мы нужны друг другу. Даже если утомляем, нервируем и раздражаем один другого. Это ценность. Потеряешь – поймёшь. Читай Карлоса Кастанеду».
Слова майора жгли ей душу: « Как можно говорить такое и потом просто исчезнуть?!»
Она смотрела на бегущую стрелку часов и прислушивалась к себе: не дрогнет ли в груди сожаление неверного решения? Но все было тихо.
– Пятьдесят восемь, пятьдесят девять. – Минута прошла, и сто притворств мечты рухнули в один момент.
Лишь написанный экспромт, ни о чём не требующий ответа, заключительным аккордом многодневных поисков разных «почему» уложившись в короткое время, ушёл по назначению.
«Люблю я писать Саш, мой любимый Саш. Почему люди не находят душевного прикосновения? Не знаю. Может. Мы мыслим по-разному? Тебе видится одно во мне. Я ищу иное в тебе. Я жду каких-то иных строчек, секретного пароля, кода допуска, волшебного сим салабим, ахалай – махалай. А без этого беда. Хоть сто раз назови любимой. Не окрылиться, не поверить и не сложить пазлы. И не успев оглянуться, понимаешь, как опять всё впереди. Те же непонимания, ночные слёзы, повышенное давление и невероятное желание прекратить всё разом. Что-то мешает. Не пугает даже лукавость слов твоих: я лишь флиртую. Пусть оно и так. Мыслю по-своему с высоты прожитых лет. Я к чему. Надоело ожидание чуда (тебя всего), хоть и виртуального. А значит, нет связующей ниточки в твоей душе. Нет. И не дождусь».
Неделей ранее.
– Майор, можно задать тупой вопрос? Вам хорошо со мной?
– Мы думаем в унисон Нелли. По крайней мере, мне так хочется думать. Этого достаточно?
– Да, мой генерал! Хочу вам по секрету сказать, может это и к лучшему, ваши подружки вас побьют. Гостей прибавилось на моей страничке.
– Конечно, к лучшему. Не страдайте. Ложитесь на кушетку, вытягивайте руки вдоль тела, закройте глаза, расслабьтесь и начинайте рассказывать. Пусть это будет поток сознания.
– Сознание сигнализирует, что я глупая курица, а вы хитрый лис.
– Не хитрый. Может быть чуть хитренький лис, самую малость.
– Я от вас уйду. Убегу.
– Я буду с нежностью смотреть вам вслед. У вас красивая попа. Хоть я её ни разу и не видел. Нафантазировал себе всякого…
– Пришлите своё фото, тогда и я пришлю. Вам обязательно. Я вас даже не могу представить… в неглиже.
– Есть только одно случайное фото, где я в зелёной футболке и с голой задницей, которое мне нравится. Если у вас развито воображение, то фото вам ни к чему.
– Хотелось бы этот шедевр виртуальности увидеть воочию. Александр, вы постоянно на что-то намекаете.
– Вся прелесть намёков в полутонах.
– Тогда точно. Мы встречались в прошлой жизни. Только я была мужчиной, а вы наоборот.
– Вы мужчиной, а я наоборот? Фу, Нелли! Какая гадость! Мне комфортнее и привычнее с членом в штанах.
Александр упаковывал сумки, собираясь в отпуск, но не ответить Нелле он не мог. Настроение от того, что он едет развеяться, отдохнуть душой от рутинной семейной жизни, а сейчас общается с молоденькой девушкой, явно запавшей на него, зашкаливало по шкале Фаренгейта. За двести.
Прочитав однажды фантастический роман «451° по Фаренгейту» Рэя Брэдбери, он проникся симпатией к герою, его выбору плыть против течения, разочаровавшись в идеалах общества. И в свои пятьдесят лет остался ему, верен. Даже одеколон был соответствующего названия. Вступая в споры с кем-либо, всячески доказывал оппоненту, к чему может привести реальный мир, жаждущий наживы и материальных благ, без человеческого общения, эмоций, без наслаждения природой, чувств и переживаний.
– Еду в Москву сегодня, – признался он Нелли. Ему было легко с этой девочкой.
– Возвращайтесь поскорее и привезите мне аленький цветочек. Будете вспоминать меня?
– Вспомнил свою старую любимую шутку. Когда мне говорили, что будут вспоминать обо мне, я обычно отвечал: обо мне не нужно вспоминать. Обо мне нужно помнить. Годы шли, теперь я уже не столь самонадеян. Согласный и на то, чтобы вспоминали.
– С ног на голову перевернули весь вопрос. Говорилось о вас, а не обо мне. Ждать вас – это как ждать с моря погоды, и неизвестно, что лучше – ураган или штиль, пустота на лице или улыбка в душе.
Нелли выслала фото в коротких шортах, где, сидя на корточках, она широко раздвинула ноги.
– Симпатичные шорты. Многообещающие.
– Обещают все. Жду ваш реванш – это про фото в неглиже. Еще девушки любят не только бриллианты, им подавай и фиалки. С ними связано много любовных историй и легенд. Подарив фиалку, вы проявите свою заинтересованность в общении со мной. Сколько намекать можно, майор?
– Чего вы там не видели? В том неглиже. Майорское тело ничем не отличается от лейтенантского неглиже. Может только юношеского задора чуть поменьше.
– Понятно. Слать ничего вы не собираетесь. Развели по полной. Буду умнее впредь. Никаких эротических фото.
