Развод? Через год!

Чёрный блестящий лимузин медленно въехал на территорию кладбища и остановился у частного склепа.

Вздохнув, Дейв посмотрел на родителей.

Отец успокаивал мать, рыдающую всю дорогу от дома до кладбища.

– Мам, – наклонившись вперёд, Дейв сжал её ладонь. – Надо идти.

– Да, милый, – она смахнула слёзы и поправила аккуратную чёрную шляпку. – Ты прав. Нам уже пора быть там.

Открыв дверь машины, Дейв вышел первым и оправил пиджак, застегнув пуговицу.

Затем подал руку матери, помогая выбраться из авто.

– Спасибо, дорогой.

Звук шин по гравию заставил все семейство Кингов обернуться.

– О, это, наверное, Джессика и Лютер, – всполошилась Хлоя Кинг. – Да и Роби, наверняка, с ними.

– Роб прилетел? – удивлённо спросил Дейв.

Ответ на его вопрос вылез из машины самолично.

– Что, даже не обнимешь братца? – белозубо улыбнулся кареглазый брюнет, шагнув навстречу Дейву.

– Сукин сын… – прошептал тот и крепко сжал его в объятиях.

– Ты один из немногих, по кому я скучал эти четыре года.

– Признавайся, ты плакал на чужбине глядя на мое фото? – хохотнул Дейв.

– Естессна. Дрочил даже.

Оба парня рассмеялись и тут же схлопотали оплеухи от матерей.

– Ведите себя прилично! – прошипела мать Роберта. – Вы на похоронах вашего деда!

– Мы помним, ма, – закатил глаза Роб.

– Тогда пошевеливайтесь! Ждут только нас.

Многозначительно переглянувшись, оба последовали за родителями.

– А кто нас там ждёт-то? – пробубнил Роб так тихо, чтобы слышал только Дейв. – А, погоди! Знаю! Дед там, наверное, в гробу подпрыгивает от нетерпения и орёт «Засыпьте меня земелькой, чертовы ленивые ублюдки!»

Закусив губу, Дейв пихнул его в бок.

Полчаса спустя, оба парня, сев в церкви как можно дальше, наблюдали за огромным количеством людей, пришедших проститься с Хьюбертом Хиллом. Причём половина скорбящих выглядели так, будто вот-вот последуют за ним.

Выделялись, пожалуй, только две девушки, сидевшие, как и братья, чуть в стороне.

Обе темноволосые, стройные и, что уж греха таить, довольно красивые.

Кареглазая брюнетка тихо плакала, прижимая к глазам платок.

Вторая, шатенка с огромными глазищами какого-то невероятного оттенка, была явно пьяна. Она обнимала плачущую девушку и что-то шептала ей в ухо.

– А это ещё кто? – вскинул брови Роб. – Только не говори, что молодые жены Хью.

– О! Ты почти близок. – хмыкнул Дейв, так же как и двоюродный брат, внимательно разглядывающий девушек. – Это наши сиротки, взятые дедом под своё крыло.

– Чего? – недоуменно моргнул Роб.

– Короче, – Дейв наклонился к нему и быстро зашептал, – Сам знаешь как дед был помешан на благотворительности. Так вот последние четыре года он активно спонсировал всякие проекты типа: «Осчастливь безотцовщину» или «Протяни руку помощи заблудшей овечке». Зашёл так далеко, что прямо сейчас ты видишь перед собой представительниц этих самых проектов. Мэй Паркер и Тесс Хантер. Дед оплатил их учебу, обустроил в жизни и вообще души в них не чаял. Особенно в Паркер. Она до самой смерти ухаживала за ним. Никому другому дед не доверял даже ставить уколы.

– Так мож она его и… – Роб многозначительно провёл ребром ладони по горлу.

– Нет. – улыбнулся Дейв.

– Ху из ху?

– Понятия не имею. Я вообще о их существовании сам недавно узнал. Да и деда живым не застал – он быстро скончался. Я был в командировке, вернулся уже… когда было поздно.

– Ну, тут, в принципе все очевидно. Рыдает – сиротка, бухая – овца. Кстати, на что забьёмся, что у неё в кармашке есть косяк. Смотри! Сейчас докажу! – ухмыльнулся Роб.

Перегнувшись через проход, он негромко свистнул, привлекая внимания девушек.

Сидевшие перед ним и Дейвом люди, возмущённо обернулись.

Нисколько не смущаясь, Роб проделал тоже самое, уставившись на абсолютно пустые скамьи за ним.

– Сбежали, наверное! Бессовестные какие! – сокрушенно вздохнул он, поворачиваясь назад.

Дейв сжал пальцами переносицу и сделал вид, что его нет в этой объективной реальности.

Как только сидевшие впереди потеряли к ним интерес, Роб снова обратил свой взор на девушек и радостно улыбнулся, заметив, что ему удалось привлечь их внимание.

– Здаров, девчат. Чего грустим? Помер что ли кто?

Кареглазая была шокирована его репликой настолько, что даже плакать перестала. Вторая девушка слегка нахмурила идеальные бровки, а затем чётко произнесла:

– Олень!

Звук ответа заглушил грянувший орган.

– Овца – моя. – прошептал Роб на ухо Дейву. – Тебе плакса, уж извини.

Хмыкнув, Дейв невольно посмотрел на кареглазую девушку и с удивлением заметил, что и она наблюдает за ним.

Как только его голубые глаза встретились с её она тут же отвернулась явно смутившись.

Пару секунд Дейв размышлял над этой ситуацией, а потом забыл, отвлекшись на священника, вставшего за кафедру.

Потягивая виски, Роб наблюдал за тем, как большеглазая шатенка наливает себе в кружку внушительную порцию алкоголя.

– Не боишься рухнуть рожей в салат? – спросил он, не выдержав.

– А? – нахмурилась та.

– Я говорю бухаешь знатно.

– Тебе-то, блять, какая печаль? – огрызнулась она.

– Я – Роб, кстати.

– Да мне пох. Хоть королева Нидерландов. – закатила глаза девчонка.

– Мда… Дедуля тебе манеры не привил значит.

– Как и тебе, – хмыкнула она.

– Ага! Значит знаешь кто я. – снова заулыбался Роб.

– Конечно. Напыщенный самовлюблённый внучок. – ответила она и, развернувшись, отошла от бара.

– Сучка, – засмеялся Роб, – может переспим?

Вместо ответа она сделала вид, что её вырвало в выпивку.

Бросив быстрый взгляд в зеркало, Дейв вышел из туалета и чуть было не сбил с ног ту самую кареглазую девчонку из церкви.

– Извини.

– Нет, ничего… Все в порядке… Я просто задумалась… – пробормотала она, нервным движением заправив прядь длинных чёрных волос за ушко.

Дейв разглядывал её припухшие, после пролитых слез, веки, слегка покрасневший кончик носа и невольно подумал, что ещё никогда не видел никого настолько милого.

– Как тебя зовут? – внезапно спросил он и сам же удивился.

– Мэйлин. Можно просто Мэй. – робко улыбнулась она. – А ты Дейв. Мистер Хилл часто рассказывал о вас с Робертом.

– Даже не буду спрашивать, что именно. И так знаю.

– У него был сложный характер, но человек он хороший. – снова улыбнулась она.

– Ну ещё бы ты думала иначе. Без него вас с подругой бы здесь не было.

Очень-очень медленно улыбка сползла с лица Мэй. Её глаза приобрели какое-то затравленное выражение. Она снова занервничала, поправляя волосы. Дейв тут же устыдился сказанных им слов. Но чертова гордость (извечное проклятие семейства Хиллов) довольно бесцеремонно затолкала подальше в глотку появившиеся было извинения.

Он просто стоял и смотрел, как девушка довольно быстро приближается к панике, явно не зная, что делать и говорить дальше.

Неловкую ситуацию разрядила её подруга, вышедшая из-за угла с огромной кружкой в руках.

– Вот ты где… – констатировала она слегка расслабленным тоном и подойдя, встала рядом, скользнув по Дейву взглядом.

– Тесс, это Дейв. Он…

– Не трудись, родная. Ещё один «заботливый» внучок. Я поняла. У него на лбу написано, что он Хилл.

– Я Кинг, вообще-то.

– Тот же хер, только в другой руке. – хмыкнула Тесс и, подхватив Мэй под локоть, потащила подругу в сторону дамской комнаты.

– Была рада знакомству. – успела слегка виновато улыбнуться Мэй.

Дейв ошалело пялился им вслед, когда над ухом раздался голос брата:

– Зайка, скажи?

– Ага, Ангел небесный. Спасибо, что в горло не вцепилась.

– Сегодня твой день, – захохотал Роб. – Ладно, пошли, там нотариус приехал.

– Уже? Я думал он завтра будет. – удивился Дейв.

– Очередной сюрприз от дедули. Не перестаёт нас радовать даже с того света.

Несколько минут спустя, Дейв, Роб, их родители и, как ни странно, Тесс и Мэй, сидели в просторной гостиной огромного особняка покойного, где проходили поминки и слушали завещание, которое им зачитывал довольно бодрый джентельмен, оказывающий семейству юридические услуги вот уже несколько лет.

– …всё мое имущество и денежные средства, кои имеются на моих счётах в день моей смерти, я завещаю своим внукам: Роберту Хиллу и Дейвину Кингу…

Оба парня довольно переглянулись.

– … с одной оговоркой, что всем этим они смогут распорядиться лишь вступив в брак с Тессеей Викторией Хантер и Мэйлин Алисией Паркер, соответственно.

Тишину разрушил громкий звук разбившейся посуды. Это Мэй выронила из рук чашку с кофе.

– Это шутка такая? – нахмурился Дейв, обращаясь к нотариусу.

– Отнюдь, молодой человек, отнюдь, – улыбнулся тот и продолжил чтение. – В браке они должны прожить год, иначе действие завещания аннулируется и всё наследство будет разделено между благотворительными фондами, куратором которых я являлся. По прошествии года, обе девушки получат в собственность квартиры, купленные мною заранее, а также им будет выплачиваться ежемесячное содержание, позволяющее заниматься тем, чем они хотят, не беспокоясь о хлебе насущном. Обе свадьбы состоятся через два дня в моем особняке. Всё уже оплачено и подготовлено. Совет вам, да любовь.

Нотариус замолчал.

Пару секунд все переваривали услышанное, а затем Роб спросил:

– Это всё, блять?

– Да.

В комнате снова повисла тишина, а затем Тесс тихо, но отчетливо произнесла.

– Лучше бы это я сдохла.

Месяц спустя.

В очередной раз поправив приборы, стакан с соком, Мэй вздохнула, а затем бросила взгляд на крохотные часики, украшающие её запястье.

Пять минут восьмого. Дейв вот-вот спустится.

Вскочив со стула, она снова поправила и без того ровно стоявшую тарелку.

Мужа она интуитивно почувствовала гораздо раньше чем увидела.

Пригладив волосы и отбросив на спину длинные блестящие пряди, она ещё раз глубоко вдохнула и на выдохе бодро выдала:

– Доброе утро!

Поглощённый застёгиванием запонок Дейв вскинул голову и недоуменно уставился на жену.

– Привет.

– Я приготовила тебе поесть.

Сделав крохотных шажок в сторону Мэй продемонстрировала накрытый к завтраку стол.

– За тот месяц, что мы живем вместе ты до сих пор так и не усвоила, что я не завтракаю?

Он вошёл в столовую и встал максимально близко к девушке, которая нервно сглотнула, но тем не менее, попыталась возразить.

– Но Дейв, я вчера разговаривала с твоим тренером и он сказал, что ты в два раза увеличил физические нагрузки. Тебе нужно правильно и сбалансированно питаться. Я попросила у Бена список разрешённых продуктов и сделала все четко по нему.

Дейв внимательно посмотрел в её безумно красивые карие глаза и мысленно зарычал. Да, он увеличил нагрузки. Из-за неё.

Раньше, до того как он впервые увидел её на похоронах деда ровно тридцать дней назад, у него была постоянная сексуальная партнёрша, с которой он встречался время от времени, для удовлетворения своих естественных мужских потребностей. Это даже, пусть и с большой натяжкой, можно было назвать отношениями.

Но после того, как эта хрупкая высокая девушка, стоявшая напротив, стала его женой, он уже не мог себе такого позволить. Нет, он однажды попытался. Через неделю после свадьбы.

Приехал, как обычно, в отель, где снимал номер для встреч с Моникой, но даже не смог переступить через порог.

Почему-то ему казалось, что он предаёт Мэй. Ту, на которой он женился по расчету и которая вышла за него равно по той же самой причине.

Но Дейв хотел её. Мэй возбуждала его настолько сильно, что почти каждую ночь он видел сны о том, как он страстно любит её на всех горизонтальных поверхностях в доме. Сегодня ночью, например, это был обеденный стол. Тот самый, где сейчас стояли тарелки с завтраком и кувшин с апельсиновым соком.

– Дейв?

Её голос вырвал его из раздумий.

– Что?

– Поешь, пожалуйста. Я сделала яйца бенедикт. С беконом. Твоя мама сказала, что ты их обожаешь. И булочки испекла. Из цельнозерновой муки.

Дейв взвыл. Опять же мысленно. Ещё одна его проблема: Мэй обожали все. Его родители, знакомые, прислуга, соседи, птицы, кошки, собаки, даже жуки в саду и те, наверняка, прибывали в экстазе от того, что могут жить рядом с ней.

Он не понимал, как ей это удаётся, но почему-то это дико его бесило. Дейву хотелось придушить каждого, кому она дарила свою улыбку. Даже собственных мать и отца.

– Ну-ка иди сюда…

Он взял её за руку и усадил на ближайший стул. Затем пододвинул стул для себя. Сел и слегка наклонился вперёд, уперев локти в колени. Это позволило их лицам оказаться на одном уровне.

Мэй робко улыбнулась.

Уже ставшее таким привычным желание вновь проснулось в Дейве. Официально она была только его, но он не мог её коснуться, потому что по факту, она ему не принадлежала. И от этого он разозлился ещё больше.

– Давай я тебе в очередной раз напомню, что происходит. Мне кажется, ты периодически забываешь, что всё вот это, – Дейв неопределённо повертел рукой в воздухе, – ненастоящее. Мы с тобой ненастоящие муж и жена, тебе не обязательно проявлять ко мне эту свою ненастоящую заботу. Ещё одиннадцать месяцев и мы освободимся друг от друга. И каждый получит то, что хочет. Деньги. Мы ведь здесь оба за этим, верно?

Белые ровные зубки Мэй вонзились в нижнюю губу, но глаз она не отвела.

– Поэтому прекращай уже этот цирк. Я, отчасти, всё понимаю. Поскольку у тебя не было родителей, тебе, возможно, хочется поиграть в семью. Но вот только давай не со мной. – резко закончил он и встал.

Мэй медленно поднялась следом и очень тихо сказала:

– Я просто хотела сделать как лучше. Извини.

Дейв прикрыл глаза. Ещё одна её суперспособность: он постоянно чувствовал себя виноватым. Всегда. Порой, как сейчас, например, он и правда перегибал палку, но за этот месяц Мэй ни разу не огрызнулась. Она с истинно христианским терпением выносила все его вспышки.

Он мог вспылить и, нагрубив, уехать в длительную командировку. Они не созванивались и не переписывались сообщениями, но она всегда ждала его по возвращении домой. В какое бы время суток он не приехал, Мэй встречала его на пороге с неизменно ласковой улыбкой и готовым завтраком/обедом/перекусом/легким или плотным ужином. Он не понимал, как она это делает, но факт оставался фактом: рядом с ней Дейв чувствовал себя такой тварью, что впору было застрелиться.

– Ладно, мне пора. – буркнул он и стремительно вышел из комнаты. Тяжело вздохнув, Мэй принялась убирать со стола его порцию.

Сев в машину, Дейв кивнул водителю, разрешая ехать и привычным жестом достал из кармана брюк обручальное кольцо.

Дома, при Мэй, он не носил его принципиально. Но за его пределами всё менялось. В командировках он не снимал кольцо вовсе, порой по несколько десятков минут рассматривая его со всех сторон и вспоминая тот день, когда Мэй, в великолепном белоснежном платье и закреплённой в причёске фате, надевает ему это кольцо. Он помнил как подрагивали её пальчики при этом, как она смотрела на него: слегка испуганно, но доверчиво. И он помнил как его губы быстро коснулись её пухленьких губ, когда священник разрешил ему поцеловать невесту.

Сжав виски, Дейв отогнал от себя эти воспоминания и набрал сообщение Робу: «Когда вернёшься, позвони. Мне срочно нужно надраться.»

Отправив послание, он откинулся на сидение и закрыл глаза.

Роб, придерживая телефон плечом, открывал входную дверь своего дома.

– Да… Само собой… Конечно, Дейв… Сейчас только у жены отпрошусь… – заржал он, входя внутрь и бросив сумку с вещами на пол. – Ладно. Наберу.

Отключившись, он прислушался к звукам в доме – тишина. Абсолютная. Пройдя в гостиную он провел пальцем по поверхности кофейного столика, оставив ровный, четкий след.

– Замечательно, блять, – констатировал он.

Тесс ввалилась в дом только ближе к ночи. В прямом смысле этого слова: переступив порог, она практически упала внутрь.

Роб оперевшись на дверной косяк и сложив руки на груди, наблюдал за ней.

– Блять. Я надеялась, что ты мне приснился. В кошмарном кошмаре. – еле ворочая языком сказала она, сфокусировав на нём взгляд.

– Ты что, пока меня не было, только и делала, что бухала?

– А тебя не было? – удивилась Тесс, попутно борясь с ремешком туфли, закрепленном на её тонкой щиколотке.

– Месяц. Меня не было месяц.

– Ну, так ты рано. Нам разводиться только через десять месяцев и 13 дней… – справившись с одной ногой, она отшвырнула туфлю в сторону и принялась за вторую.

Роб продолжал наблюдать. В голове услужливо сменялись картинки их свадьбы, которая не задалась с самого начала. Тесс напилась, опоздала на церемонию, уронила подушку с кольцами и они около полчаса, все, за исключением невесты, лазали под скамьями, в поисках.

Буркнув: «Да, давай» на вопрос священника, она натянула Робу кольцо на палец и демонстративно постукивала ногой, пока он проворачивал аналогичные действия с её безымянным пальцем. Остаток торжества она просидела в компании бутылки вина, которая явно была лишней. Роб тоже слегка перебрал, поскольку никак иначе он не смог объяснить, почему он поперся к ней в спальню ночью.

Она послала его на хрен. Его. Роберта Хилла. На хер послала. Да каждая бы на её месте пребывала в восторге от перспективы оказаться в его постели. Все, но не его жена. На следующий день он уехал на гонки, даже не попрощавшись. Ну, ладно: он планировал, но когда вошел в её спальню, кровать была пуста, а номера телефона собственной жены он даже не знал.

– Мы были бы идеальной парой, если бы не ты, – констатировал он, идя за её пошатывающейся фигуркой по коридору.

Тесс даже не удосужилась ответить. Роба бесило её абсолютное безразличие к нему, словно он был вирусным заболеванием, которое нужно просто перетерпеть.

– Напомни, кем ты работаешь? Коммивояжером? – спросила она, развалившись на кровати и устало прикрыв глаза.

– Ты охренела?

– Нет?

– Я гонщик!

– Пффффф… – рассмеялась она.

– А ты? Кем, блять, работаешь ты? – ей опять удалось задеть его самолюбие.

– Я не работаю. На хера мне это? У меня муж богатый. – хмыкнула Тесс, не открывая глаз.

Роб обдумывал, на что жена жила весь этот месяц, если она не работает, а денег он ей не оставлял. Не справившись с этой задачей самостоятельно, он пошёл самым простым способом: спросил её. Девушка лишь пожала плечами.

– Ну, а бухло-то ты на что покупаешь?

– Я не покупаю себе выпивку… – отмахнулась та, повернувшись на бок и накинув на себя покрывало, тем самым давая понять, что разговор окончен.

Роб, дрожа от злости, вышел из комнаты девушки, мысленно отметив выяснить этот момент позднее. Ещё не хватало, чтобы репортеры пронюхали про жену алкоголичку.

– Бляяять… Чтоб тебя там черти драли, дедуля! – прошипел Роб и, схватив с вешалки куртку, вышел из дома

На следующий день Роб проснулся довольно поздно: вчера с Дейвом они слегка увлеклись за разговором о супругах.

Включив кофеварку, он открыл холодильник и вздохнул. Кроме трёх бутылок вина и подсохшего куска сыра на полках больше ничего не было. Роб устало прикрыл глаза. Видимо в еде его жена тоже не нуждалась.

Дойдя до её спальни он встал у двери, раздумывая, стоит ли постучать, учитывая, что Тесс его жена, но брак у них фиктивный. Размышления прервал громкий звон внутри. Не раздумывая, он распахнул дверь: девушки на кровати не было, но рядом валялась опрокинутая с тумбы лампа-ночник. Дверь в ванную комнату была распахнута и по звукам Роб определил, что в данный момент желудок его дражайшей женушки освобождается от выпитого за вчерашний день, через то самое отверстие в её теле, которым она вечно говорила гадости. Прикрыв дверь, он вышел, предоставив ей разбираться с последствиями своего безудержного пьянства самостоятельно.

Далее день закрутился в обычном для Роба режиме: встречи, звонки, подписание дополнительных условий к ранее заключенному контракту, поскольку теперь он был вынужден большую часть времени жить в Нью-Йорке, в непосредственной близости к своей молодой жене, примерка новой формы и прочее. Ближе к вечеру он, с полными пакетами продуктов вошел в дом, чувствуя себя одновременно и глупо и испытывая гордость от того, что впервые за долгое время самостоятельно купил еду в дом, съездив в супермаркет, для своей семьи. Пусть и маленькой. Пусть и фиктивной. Пусть и для той, кому откровенно наплевать на него и на эту самую семью.

Выложив продукты в холодильник, он, особо не надеясь застать жену в спальне, постучал. Абсолютное отсутствие реакции. Открыв дверь он испытал острое чувство дежавю: скинутая на пол лампа, распахнутая дверь, звуки рвоты из туалета.

Присев на край кровати, он стал ждать.

– О, муженек. – недовольно сказала Тесс, выйдя из ванной спустя добрых сорок минут.

– Хреново?

– Да все не отпускает с того дня, как замуж вышла! – огрызнулась она.

– Выглядишь прям отстойно.

– О, ну с кем поведешься.

– Иди пожри че-нибудь.

– Нет.

– Иди, я еды нормальной купил.

При слове «еда» лицо Тесс побледнело и она бросилась в ванную.

После третьего повторения сценария Роб начал нервничать.

– Может врача?

– Себе вызови врача. Психиатра. – даже в таком состоянии она норовила уколоть его.

– Слушай, мне, блять, проблемы не нужны! Ты тут сдохнешь, а я потом объясняй, что ты спилась, а не я траванул.

– Закрой дверь с той стороны… – она накрылась пледом, вздрагивая всем телом.

Роб попытался справиться с приступом раздражения и посчитал более правильным выйти из спальни жены, потому что он ещё никогда в жизни не был так близок к убийству, как сейчас.

Дейв открыл перед Мэй дверь машины и та робко, словно извиняясь, что приходится это делать, положила свою руку в протянутую им ладонь. Завидев их в окно, Роб уже спешил навстречу, перепрыгивая по ступеням крыльца.

– Привет, спасибо, что приехали. Я хрен знаю как с этой идиоткой договариваться. – скороговоркой выпалил он, пожимая брату руку и кивая Мэй.

– Не беспокойся. Я всё улажу. Где она? – ободряюще улыбнулась девушка.

– Теперь на кухне. Блевать уже нечем, решила, видимо, восполнить ресурсы. – закатил глаза Роб.

– Она ест? – удивлённо переспросила та.

– Да, как, блять, не в себя. А что? – настороженно посмотрел на неё Роб.

– Да ничего. Не обращай внимания. Всё будет хорошо. Вот увидишь – это очередное злоупотребление выпивкой. – мягко улыбнулась Мэй и пошла к дому.

– Чёт меня напряг её тон, – прошептал Роб брату.

– Ну, пошли, посмотрим… – хмыкнул Дейв.

Подруг они застали на кухне. Мэй, с озабоченным видом, доставала аппарат для измерения давления. Тесс заинтересованно наблюдала за её действиями, жуя сандвич. Профессиональными, отточенными действиями Мэй последующие десять минут посвятила тщательному осмотру подруги.

– Милая, а задержки у тебя не было? – деликатно уточнила она тихим голосом.

Роб никогда не видел, чтобы лицо человека менялось с такой скоростью.

Огромные глаза Тесс, теперь, казалось, заняли всю площадь её красивого лица. Побледнев, она начала прикидывать в уме и судя по тому, как зрачки её расширялись от ужаса, результат был не утешительным.

Дейв посмотрел на брата.

– Богом клянусь, я к ней не притрагивался! – воскликнул Роб.

– Поздравляю, папаня… – тихо рассмеялся Дейв.

– Это ж… Да как так-то… – лепетал брат. – Да не может она быть беременной! Ни один ребёнок не выживет в таком количестве алкоголя! Это аномально!

– Милая, давай я дам тебе тест. Лучше делать с утра, но ситуация у нас… – Мэй пыталась сделать всё, чтобы успокоить панику.

– Откуда у тебя тест на беременность? – удивился Дейв.

– У меня есть все медикаменты первой необходимости. Никогда не знаешь, что конкретно может понадобиться. Как сейчас, например. – испуганно ответила Мэй мужу.

– Слушай, блять, а переварить нельзя? – встрял Роб. – С кем ты спала? Надеюсь, он не афроамериканец? Как я буду объяснять наличие чёрного ребёнка в европейской семье?

– Не твоё дело! – наконец обрела дар речи Тесс.