По две шапки да на лоб
Вам раздолье, стыль да стужа!
Кружевная синева,
Стекленеют даже души,
Коль не колоты дрова.
Коль не смазаны полозья
Резво не нестись саням
Не звенеть многоголосьем
По пустующим полям!
Потускневшей позолотой
С напускной полузевотой
Солнце куталось в овчинный
Серый стёганый тулуп
Та зима казалась длинной:
Горсть изморщенной рябины
Горечью прожгла грудину
Вроде жив, да полутруп…
Только воздух всё напевней
И в ребре чудная дрожь
Март, трезвучьями капели
Моё сердце растревожь!
Я не писал тех гениальных песен
Я не писал тех гениальных песен,
Где между строк кружили тополя,
Мир так широк
И в то же время тесен!
Но здесь… сейчас…
Здесь только Ты и я…
Я – эхо голосов под куполами.
Лишь отраженье слов, что слышишь ты.
Что повторишь, чуть шевеля губами,
Вдыхая грудью шлейф хмельной мечты!
Быть может, залпом, на одном дыханьи,
Прочтёшь всё это где-то через век.
Мы брызги в океане мирозданья,
А это наш неплановый побег.
Когда-нибудь в расколотой Вселенной
Мы встретимся у гаснущей звезды,
На остановке, залитой весенним
Дождём,
В раскатах грома!
Я и ты…
Ты мне расскажешь о любви и боли,
О милосердии… о том, что больше нас,
О справедливости, о воле и неволе,
И ветер разнесёт обрывки фраз
Я лишь поэт… побудь моею Музой,
Кто не позволит сердцу отвердеть,
Звёзды сгорают, ты пойми, так нужно!
Звёзды горят, чтобы дотла сгореть!
