Даже эйфорией… совсем неуклюже,
сложноОсознаваемо…
Потому что уже где-то Там…
Меня словно забирают в иные пространства…
И сегодня Твоё Слово
во время проповеди на площади,
словно распахивало двери за дверями Меня…
Увлекая по спирали к Себе…
Я, ждущая Себя…
Прожжённая Молитвой Твоей…
Окутанная Твоим Голосом…
Пронзённая благословением небес…
Олюбленная Ангелом-Мечтой…
И ничего не со-ображающая…
Внутри медленно начинает раскручиваться
Мой огненный столб…
Растворяя Меня в своей вибрации…
Трансформируя Меня в тотальность Вечности…
Отключая эмоции, чувства…
Только…
Движение и Покой…
Движение и Покой…
Движение и Покой…
Тихо погружаюсь в глубины Себя…
Спасибо Тебе, Бог Мой…
В благоговейном трепете склоняюсь к Твоим Ногам…
Шумный и утомительный воскресный рынок был местом обязательного времяпрепровождения жителей Иерусалима, волшебного Города, величественно и таинственно созидающего собственную историю. Отдельные страницы её были легкомысленно переполнены человеческими страстями, но чаще Иерусалим доброжелательно и строго подчинял людей своему порядку, спахтанному по благословению Господа. Город с момента основания обладал самостоятельной созидательной силой. Избранных Иерусалим допускал в свою тайну, большинство же влачили существование, подчиняясь ритму и музыке узких улочек, многочисленных синагог, крепостных стен, суете базаров и самостоятельной жизни небольших беленьких домиков, в которых ютилась большая часть жителей Вечного Города.
Соединяя многие торговые пути, он всегда притягивал как друзей, так и врагов. Но каждому, привлечённому обаянием фантастически нереальной уникальной реальности Иерусалима, воздавалось по заслугам. Несмотря на то, что с высоты сиюминутного человеческого разумения справедливость часто представлялась или запоздалой, или непонятной, тем не менее, Город одних «казнил», других «миловал», оставляя право выбора перспективы за своим главным покровителем – Господом.
В то таинственное утро первой встречи с Иисусом Мария и Израэль возвращались с базара. Израэль тихо, но проникновенно делилась своими проблемами взаимоотношений с поклонниками, когда Мария внезапно остановилась и замерла, не смея пошевелиться. Израэль по инерции прошла несколько шагов вперёд, и, оглянувшись, обнаружила отсутствие подруги рядом. Она с удивлением увидела её, застывшую в напряжённой позе за спинами небольшой группы людей:
– Что случилось?
Мария не ответила. Она тянулась на носочках, пытаясь поверх голов разглядеть оратора, громко и торжественно проповедующего что-то. Из-за шума на площади Израэль в первый момент не могла толком понять, о чём говорит человек, привлёкший внимание Марии. Затем она разобрала слова: Любовь, Царство Небесное, Справедливость, Фарисеи, Мессия… Ей было вполне достаточно услышанного, чтобы безошибочно определить очередного проходимца, привлекающего внимание толпы ради удовлетворения собственных амбиций:
– Что ты слушаешь? – попыталась Израэль образумить подругу, но та, будто загипнотизированная, жадно ловила каждое слово оратора. Казалось, что для неё в данную минуту не было ничего важнее. – Да что с тобой, родная? Ты никогда не видела «мессии», вещающего о «перспективе»? Ему бы лопату в руки или метлу, чтобы польза какая. А болтать, развлекая бездельников… Я бы таких в тюрьму сажала, чтобы народ не баламутил… Что? – спросила она, поймав выразительный взгляд Марии, – разве я не права?
Мария не отвечала, но взмахом руки попросила её не отвлекать.
– Как хочешь. Не думала, что ты можешь попасться на сладкие речи всяких проходимцев, не желающих работать! Прощай! – Израэль ушла, расстроенная поведением лучшей подруги.
Но Марию в этот момент не интересовала реакция Израэль, как и всё, что было за пределами очувствуемого. Что-то случилось, и знание о происходящем было для неё абсолютным, не подлежащим обсуждению.
Вдруг она ясно увидела знакомого Ангела, который завис над незнакомцем, одним крылом прикрывая оратора от лучей не по-утреннему палящего солнца, а вторым приветствуя Марию. Он улыбался и покровительственно качал головой. Но и без подсказки Любимого Друга за несколько мгновений до его чудесного явления среди Учеников, неплотной группой окружающих Учителя, Мария приняла Весть о чуде.
Она бы не смогла объяснить, что так поразило в этом, впервые встреченном ею человеке, какой смысл уловила в его непонятных словах. Всё было настолько не важно! За исключением самого факта возможности внимать Иисусу – так звали поразившего её воображение оратора, как узнала Мария, расспросив других людей, слушающих его на площади. Никто толком не мог объяснить, кто он и зачем проповедует. Многие, посмеиваясь, уходили, другие задерживались и, вслушиваясь, невольно загорались чудесным огнём диковинных слов, которые слетали с уст оратора, как лёгкие яркие бабочки, волшебным разноцветьем сводившие с ума и увлекающие за пределы серого мира будней. Мария видела, как завороженно внимали Иисусу случайные прохожие, как на глазах таяла в толпе напряжённость, как мечтательной поволокой туманился взгляд слушателей, прозревающих, как и она, глубиной и красотой слова Учителя.
Он не просто говорил! Иисус раскрашивал реальность, омузыканивая пустоту пространства одному ему ведомой восхитительной мелодией. Мария чувствовала, как звуки голоса обволакивали её, очаровывая совершенством гармонии. Но самой удивительной была реакция сердца, замирающего в немом восторге непривычного танца.
Мария не могла ошибиться! Оратор был именно тем человеком, появление которого предсказывал Ангел во время их последних встреч. Но в самых смелых мечтах она не могла себе представить подобного потрясения словом, взглядом, жестом… Захотелось прикоснуться к Иисусу, убедиться в реальности происходящего, однако, здравый смысл возобладал над желанием…
В последующие дни Марию не покидало вдохновение от встречи. На крыльях воображения она без особого труда вновь и вновь возвращалась на рыночную площадь, проживая каждый раз заново вдохновение от случившегося. В какой-то момент вдруг пришло предчувствие глобальных перемен, и она откликнулась готовностью принять испытания всем сердцем.
Мария продала домик и уехала из Иерусалима. Она поселилась в Еммаусе, но соседи практически не видели её. Мария редко выходила из своего жилища и старалась как можно реже общаться с посторонними. Она молилась и ждала.
Несколько раз во сне к ней приходил Иисус, ласково гладил по голове, говорил неразборчивые слова, манил за собой, но как ни старалась она тянуться навстречу – не могла перехватить его рук. В молитве Мария обращалась за помощью к Любимому Ангелу, чтобы подсказал, поддержал, указал путь. Но тщетно.
Однажды во время молитвы пришла Женщина.
– Что ты хочешь? – ласково спросила Она.
– Не знаю! – искренне призналась Мария.
– Что же может случиться, если не веришь? Как возможно помочь тебе преодолеть сомнения, вдохновить на новую встречу с Ним?
– С Иисусом? – удивилась Мария.
Женщина ответила не сразу. Она рассматривала собеседницу, источая спокойствие и уверенность. Затем, чуть прищурившись, покачала головой. Мария преполнилась торжественной радостью сопричастия:
– Кто Ты?
– Я – Ты! Та, в которой растворишься потом. Та, из которой пришла. Я – Ты, которая Всё!
Голос Женщины, звучащий из сердца Марии, был родным и благословительным. Понимания не требовалось, принимание было тотальным. На одно мгновение мелькнула мысль о нереальности происходящего, но тут же растворилась в неопровержимой естественности собеседования.
Женщина чуть помолчала, потом продолжила:
– Иисус также от Меня, из Меня, Я! И так же, как и Ты, пришёл явить людям Солнце!
– Как и я? – тихо переспросила Мария, для которой сравнение с Иисусом показалось немыслимым.
– Как и Ты! – подтвердила Женщина.
Мария слышала непривычный тон, словно тысячи цикад одновременно затеяли соревнование, кто выше и громче споёт свою песню. В то же время звон не отвлекал, украшая собеседование пронзительностью интимности.
За окном комнаты залаяла собака. Не успела она умолкнуть, как в соседнем доме закукарекал петух, приветствуя солнце. Утро по-хозяйски неторопливо принимало дежурство у ночи. Сквозь молитвенность Мария примечала нюансы рассвета, хотя в эту минуту ничто не могло помешать её сосредоточенному состоянию.
«Как и я! Он, как и я! Но что я? Как я? Почему я?» – вопросы проносились в голове один за другим, не задерживаясь и не тревожа. Странно, но сказанное Женщиной не стало для Марии открытием. Ей озвучили Весть, и она приняла её легко и свободно, потому что Знала об их единости с Иисусом. И, не перегружая себя размышлениями, просто ждала, жаждая всем сердцем новой встречи.
– Ты хочешь о чём-то спросить Меня? – вдруг поинтересовалась Женщина.
– Да, хочу. Мне кажется, я теряю время… Не знаю, что делать?
– Ничего не делать. Всё случится вовремя.
– Как случится?
