– Проводить тебя в комнату для девочек?
– Да, но на этот раз именно для девочек.
– Пойдем
– Ох уж эта страсть к перемене мест.
– Что ты сказал?
– Следуй за мной, говорю. Налево, направо, прямо, прямо. Вуаля!
– Тебя подождать или сама назад дорогу найдешь?
– А что, тебя что-то смущает? Проходи!
– Не, ну если так… То «все для фронта, все для победы!»
– Хорошо.
«Ну вот и всё. Теперь ты можешь плакать.
Пришла пора за всё платить по векселям,
Мне негде жить, и я хочу, чтоб маклер
Твой уголок на два попроще разменял.
Мне негде жить, и я хочу, чтоб маклер
Твой уголок на два попроще разменял».
– Кстати, хорошее вино. Привезёшь мне как-нибудь ещё бутылочку? Ты же помнишь, я пью два раза в год…
– И по сто граммов…
– А ещё мы с тобой договорились, что это терапия
– Привезу.
– А там, глядишь, тебе ещё что-нибудь понадобится у меня купить.
– Замётано.
– Ну ладно, тогда. Спасибо за вкусный обед. Мне пора возвращаться на работу, а там и домой в семью…
– Тогда не смею задерживать. До встречи. Привет мужу, привет семье.
– Хорошо
«Мы могли бы служить в разведке,
мы могли бы играть в кино!
Мы как птицы садимся на разные ветки
и засыпаем в метро.»
Ну, и что ты нафанфаронился, старый идиот? Специально сходил подстригся, побрился до синевы во всех местах, рубашечку белую надел, туфельки, костюмчик новенький, опять же. Ну, как новенький… Перед этим только в ЗАГС надевал, но это когда было? Все ради того, чтобы подождать друг друга под дверями кабинок отхожих мест. И то только потому, что как особо одаренные вы ни с первого, ни со второго раза не смогли найти клозеты для подобающего вам пола? Винишка опять же из командировки привез. Никому раньше не возил, а ей привез. Персонально. Мальчишка, ну! А она? Люблю вкусный чай и тортики. По сто граммов два раза в год, а бутылку-то уговорила. И чаем, заметь, не записала. Да, красивая, да, умная. Да поразила твое искушённое искусанное воображение. Да, вкусная, как тортик этот самый, будь он не ладен. Жаль, что ты сладкое не любишь и вообще на диете. Договор подписали, счета завизировал и все, адьёс амигос, свободен, как шмель в полёте. Или в пролёте. Повторить? Что повторить? Легко!
– Привет!
– Привет! А ты где?
– Да, на деловой встрече задержался. Только недавно вот освободился. Уже в метро еду. Минут через сорок буду дома.
– По ходу сможешь зайти в магазин и купить майонез. Я салат задумала, все нарезала, кинулась к холодильнику, а майонеза нет.
– Хорошо, зайду куплю. Только сразу скажи, какой брать, чтобы я у витрины идиотом не выглядел
– Там какой-то новый появился, говорят, вкусный… В красной упаковке такой…
– Как называется? Называется-то как?
– Пресс-папье?.. Портье?.. А вспомнила, «Паспье»!
– Хорошо.
Все по классике. Все под Дебюсси.
Прелюдия, менуэт…
Паспье.
Хорошо.
Ибицасердцеперестало
Интересно, бывает ли так, что у кошек на душе люди скребутся? И когда успевают? У красивых людей – куча комплексов, у талантливых – творческие кризисы, у умных – вечные сомнения. Возникает логичный вопрос: «Куда податься бедному еврею, когда ложечки ещё не нашлись, а осадочек уже как родной?» Ибо у людей недалёких – чувство собственного превосходства, а чем подальше положишь, тем поближе возьмёшь. Да, у многих голова лишь декоративное приложение к жопе. Да. Но и жопа у нас всеобъемлюща. И все вокруг наперебой говорят о душе. Да, говорят. Но всё равно на жопу смотрят. Откуда жизнь у нас появилась, туда она и катится.
«Я сегодня такой чудной —
Захотел помирить себя.
Дай мне, бабуля, воды
И утопи меня в пруду.
Дай мне с дороги умереть».
