– Кандидат в председатели так очаровал девчонок – боюсь, они его не поделят для танца и разорвут на части.
– Если ты благожелателен к людям, им трудно не ответить тебе тем же. Если ты дашь людям понять, что они тебе симпатичны, им будет трудно не ответить тем же. А молодежь на танцах, зная, что их все – от родителей до комсомола – порицают, чувствует себя сиротами и на ласку очень отзывчива.
– О-о! – встрепенулся я. – Интересный вывод. Враждебная среда становится нашей?
– Враждебной мы ее делаем сами.
От упрека ощутил себя в шкуре занудного папаши, читающего нотации мятежному подростку – но Таня ведь не ребенок! Жаль, не поинтересовался – сколько ей лет? Может, ее грация и уверенность в движениях – это приобретенное, а не возрастное.
Тут я вспомнил, где мы находимся, и попытался поправить свой растерянный вид запоздалой улыбкой.
– Кажется, представление закончилось, – сказала Таня.
Плотная толпа вокруг Винокурова действительно начала распадаться.
Свет потускнел, гомон возрос, потекли первые аккорды «медляка». Народ начал «спариваться». Однако к привычной атмосфере танца добавилось наэлектризованное напряжение воздуха – странная смесь надежды и страха, сопровождающее любое живое выступление на публике, в котором таится и опасность несовершенства, и шанс на величие. Ай да Александр Васильевич!
Воздух пульсировал ритмом ударника. Огни цветомузыки плясали. Пары кружились. У такого времяпровождения нет, и не может быть никакого разумного экономического оправдания. Подобное делается лишь для души – ради радости быть человеком.
– Не хочешь остаться? – спросил я Винокурова.
Он рассмеялся:
– Мечтать не вредно – вредно не мечтать!
Ему показалось, что беседа с народом окончилась слишком быстро. Но я напомнил, что заказанные десять минут внимания, он растянул на двадцать пять.
Согласовал кандидатуру Винокурова на пост председателя общества борьбы за трезвость с Чемякиным – с ним согласился Пашков. Не знаю – ставили Демину в известность или нет? Стали готовить с Таней районную конференцию представителей.
Разработали:
– положение о порядке выдвижения представителей;
– регламент конференции;
– списочный состав президиума.
Подразумевали, что с приветственным словом к участникам конференции обратится Демина. Но выступил Пашков – заслуга Чемякина.
На мой взгляд, Людмила Александровна вообще потерялась в последнее время и жила по принципу обезьянки, запустившей руку в банку с орехами – вытащить орехи нельзя, а выпустить жалко. Я имею в виду ее противостояние с Чемякиным – она все еще пыталась его осадить, а он успешно решал все проблемы. Не без моей помощи, конечно.
Я почему-то ждал от нее человеческие мотивы. Все-таки дел переделано немало за совсем короткий срок – моими стараниями и талантами Дмитрия Андреевича. Если ты патриот района, а идеологический секретарь райкома обязан таковым быть, так порадуйся за его успехи. У нас самых первых в области создана районная организация Всесоюзного добровольного общества борьбы за трезвость против пьянства и алкоголизма. Мы дали новый толчок для развития общества «Знание» и обезопасили единый политдень от возможных срывов.
Так что, Людмила Александровна, каково будет ваше мнение?
Сверлить нам с Чемякиным дырки на френчах?
Или отделаетесь? – спасибо, ребята!
Не услышали и «спасибо».
Деградация называется.
3
На следующий день после учредительной конференции мы разбирали с Таней «полеты» в ее кабинете.
– Кстати, Винокуров зауважал тебя – ты произвела на него впечатление.
– Да неужели? Он определенно сумел сохранить от меня это в тайне, – Таня сверкнула белозубой улыбкой.
– Он сказал, что ты ему кажешься целеустремленной. Для деловой женщины это похвала.
Уголки ее рта теперь изогнулись в язвительной усмешке.
– Он будет ухаживать за мной?
– Думаю, что нет. Необязательно ухаживать за всеми, кто нравится.
Таня осмыслила все, что сказано было, и вернулась к деловому настрою.
– Для организации первичных ячеек мне надо бывать на местах.
– Подсаживайся ко всем, кто едет в хозяйства, но больше напрягай телефон.
Таня грустно покачала головой:
– Не скоро нам с Вовкой удастся приобрести свое авто.
– А права есть?
– А то! – Таня гордо вскинула голову.
– Я поговорю с Деминой – может она разрешит тебе брать отделовскую машину.
В тот же день.
– Еще чего! – Людмила Александровна поджала губы.
Вопрос был исчерпан.
С другими у Тани получалось лучше. Еще бы! – старались во всю. Ведь их пассажиркой была красивая и утонченная девушка – настоящее дыхание любви – которая боролась с главным пороком русского человека. Ну, как тут не поговорить за жизнь?
Ха, страдайте, мальчики!
И мальчики страдали….
Такой был инцидент – возможно из-за Тани.
