– «Тисса». Разрыв не наблюдаю! – охрипшим голосом прокричал он в микрофон.
– Ну, что эти чертовы артиллеристы поддержат нас огнем или уснули там! – прокричал ему командир группы.
Из наушников донеслось:
– Приблизили к вам на сто метров. Наблюдай дымовой! Выстрел!
Игорь предательски трясущимися руками поднял перископ. – Ну, где этот гребаный разрыв, – вслух сказал он.
И вдруг прямо перед ними над кустарником поднялся белый дымок. Звука он не слышал, но это явно был разрыв от родной саушки*. Игорь едва удержался, чтобы не вскочить и не закричать от восторга. Взглянув на компас, он скорректировал огонь, как учили на занятиях, и запросил артиллеристов дать залп. Секунды ожидания тянулись нескончаемо долго. И вот раздалось долгожданное:
– Наблюдать залп батареи. Выстрел!
И опять секунды ожидания. Земля вздрогнула. Затем впереди, почти рядом, как в замедленном кино, поднялись фонтаны черного грунта вперемешку с кустами и громадными камнями. Треск автоматных очередей растворился в грохоте артиллерийского залпа. Земля, камни, ветки – обильно посыпались на разведчиков. Над головами со страшным шипением пронеслись осколки, срезая ветки и кроны деревьев.
Командир группы хлопнул Игоря по спине и, показав кулак с поднятым вверх большим пальцем, улыбаясь, сказал:
– Молодцы артиллеристы! Пусть еще пару раз добавят туда же! – затем махнув рукой, крикнул, – Все! Уходим!
Группа ползком, а затем перебежками начала отходить. Сзади них рвались снаряды, перемешивая все, что попадалось на пути смертоносного груза.
Пробежав с километр, разведчики остановились. Осмотрелись. Все были на месте, никто не отстал. Это было какое-то чудо, что никого не ранило, хотя в некоторых местах обмундирование и снаряжение были повреждены. Только сейчас Игорь заметил, что бежит в одной летней куртке, бушлат остался там, где был бой.
– Игорь, давай на связь артиллеристов. Пусть вертушки вызывают, а то моей радиостанции, по-моему, кирдык, – сказал командир, показывая на маленькую аккуратную дырку в корпусе радиостанции.
Корректировщик поднял свою радиостанцию, которую все это время тащил в руке и только тут заметил, что аккумуляторный отсек у нее отсутствовал напрочь. Или он задел им за что то, когда бежал, и он отлетел, или пуля, а может быть осколок, сделали свое неблагодарное дело.
– Командир, по-моему, мы остались без связи, – показывая на свою радиостанцию, медленно сказал он.
– Бывает, конечно, и хуже, но реже! Дело швах!
– Подожди, командир, дай мне пару минут, я все же по профессии связист, что-нибудь придумаю!
– Добро!
Игорь быстро достал запасные аккумуляторы. Вытащил из кармана моток изоленты и нож с отверткой, которые он всегда носил с собой, на всякий случай. «Поколдовал» с радиостанцией, примотав аккумуляторы изолентой.
– Готово, командир! – доложил он, – только ЗАС* не будет работать.
– Да и хрен с ним! Сообщи нашим, находимся на точке номер два. Скажи, идем домой прежним путем. Дай команду артиллеристам, пусть вызовут вертушки, чтобы зеленку обработали, да и сами пусть поработают.
Игорь выполнил приказ. Группа вошла в лес и ускоренным шагом двинулась знакомым маршрутом в сторону своих позиций. Где они только что были, артиллерия продолжала перепахивать кустарник, затем она замолчала и через несколько минут там закружила пара вертолетов, поливая склоны гор смертельным свинцом.
Солнце клонилось к закату. Группа успешно вышла к своим. Игорь зашел в палатку командного пункта. В палатке был полумрак, наверху тускло горела одинокая лампочка. Когда рядом стоящая батарея давала залп, стенки палатки содрогались, а огонь из чугунной печки пытался выпрыгнуть наружу. Никто, из находящихся на командном пункте, на это не обращал внимания. Игорь доложил начальнику артиллерии о выполнении задачи. Он внимательно его выслушал и спросил:
– Ты чего кричал – «братушки», да братушки»? – Да я и сам не помню, – ответил он смущаясь.
– А как же ты смог радиостанцию так быстро починить? – Но я же связист! – с гордостью ответил Игорь.
– Ну как, пойдешь еще в разведку?
– Да, пожалуй, мне этих скачек с адреналином на всю жизнь хватит. Я уж, как-нибудь, при связи. Ведь недаром говорят, что связь как воздух, когда она есть – ее не замечают, а когда нет – задыхаются!
Май 2017
Трус
«Герой умирает раз,
трус – тысячу раз»
(народная пословица)
Они дружили с детства, вместе ходили в школу, в спортивную секцию и девчонка им одна и та же нравилась. Некоторые, даже, принимали их за братьев. Русые волосы «ежиком», одинаковые спортивные куртки, оба высокие, крепкие. Среди них Юра всегда был заводилой, в любой компании в центре внимания. Саша же наоборот был скромным, застенчивым юношей. Когда пришла пора служить в армии, они единственные из их небольшого вологодского поселка попали служить в прославленное соединение морской пехоты, в артиллерийский дивизион, а через некоторое время им предложили написать рапорта на контрактную службу. Тогда Юрка сказал:
– Давай, Сашка, вместе на контракт!
– Так нас сразу же в Чечню пошлют!
– Ну и что! Ты, что – испугался! Ребята говорят, там тоже нормально. Зато «бабла» подзаработаем. Может – медаль получим. Ты, представляешь, мы приезжаем домой, идем по улице, на груди медали-ордена сверкают. Все девчата наши будут!
Саша согласился, контракт был заключен и через месяц усиленных занятий оба оказались в Чечне.
В десантном отсеке вертолета – гул, бойцы в новом обмундировании сидят, плотно прижавшись друг к другу, автоматы держат между ног. Сидеть неудобно – на себе тяжелое снаряжение, ноги затекли, да еще какие-то коробки и мешки свалены тут же. В открытый люк вертушки, где на турели* дремлет видавший виды пулемет, мелькают голые верхушки гор, некоторые уже покрыты снегом, который искрится на солнце. Ниже вершин, на бурой земле тут и там чернеет голый лес. И над всем этим простирается иссиня голубое бездонное небо.
Юра всю дорогу хохмил, что-то рассказывал, хлопая рядом сидящих товарищей по коленкам, но на это никто не обращал внимания. Лица бойцов были сосредоточены, каждый думал о своем.
– Ну, что, Сашка, дрейфишь! – крикнул он в ухо другу и хлопнул ему по коленке.
Саша посмотрел на него и ничего не ответил. Ему на самом деле было немного страшно. Неизвестность томила, но успокаивало то, что он был не один, кругом были такие же ребята, как и они с Юркой.
– Все, садимся! – перекрикивая рев двигателя, сообщил летчик, высунувшись из кабины.
Вертолет сделал крутой вираж, а затем резко пошел вниз. У Саши захватило дух. Он посмотрел на друга. Юрка сидел, опустив голову, с усердием щелкая предохранителем автомата.
Лопасти еще крутились, а они уже разгрузили вертолет. Прозвучала команда:
– В две шеренги становись!
Перед строем вышел офицер в выгоревшей горке* и пыльной черной шапочке. Звания его не рассмотрели, так как поднятая вертолетом пыль все еще висела в воздухе. Офицер достал список и начал выкрикивать фамилии. Матросы выходили из строя и их тут же забирали, стоявшие рядом офицеры и прапорщики. Друзья оказались в самоходной батарее и даже в одном расчете. Юрка попал на должность заряжающего*, а Сашка – заряжающего с грунта*. Командир орудия – младший сержант, всего-то старше на год, привел их к большой палатке, которая стояла в какой то, как показалось им, яме. Откинув полог, охрипшим голосом сказал:
– Размещайтесь здесь. Вещи можете оставить, – и, обращаясь к бойцу, который топил печь, рубя малой пехотной лопаткой ящики от артиллерийских снарядов, – Серега! У нас кипяток есть? Дай этим «бандерлогам», пусть перекусят.
В палатке земляной пол был застелен сухой травой, на которой рядами лежали артиллерийские ящики, используемые как спальные места. На них аккуратно были расстелены спальники*. Здесь же были уложены вещевые мешки. В глубине палатки стояло двое брезентовых носилок – как потом оказалось, это были места отдыха старшего офицера батареи и командира взвода.
Через десять минут полы палатки отдернулись:
– Вы что, «бандерлоги», еще не перекусили? Кончай трапезу, пора делом заниматься.
