Чуть приоткрыв в мир глаза,
Он отряхнул пыль с одежды…
– Это, сын мой, для меня,
Ты же – другим стань надеждой.
С шелестом листьев и трав
Путников жди отовсюду,
Твой, с добрым словом, очаг
Их защитит от Иуды.
А радость встречи и кров
Вмиг озарят ваши лица,
И на волне облаков
Встретишь меня в колеснице!
Бренности жизни
Придёт время, когда ты решишь, что всё кончено.
Это и будет начало». Луис Ламур.
Кто в жизни дал нам вечное страданье?
Кто руководство даровал на путь,
Дающее нам в вере пониманье,
В чём бытия божественная суть?
К нам время так бывает равнодушно.
И ничего не сможет нам вернуть,
Оно капризно, дерзко, непослушно,
Свечу в окне пытается задуть.
Как избежать нам бренности порочной,
Её петли земного жития
И мухобойкой гибкой, очень прочной,
Убить безбожности седого мотыля.
И в пляс пуститься, пол круша ногами,
Со свистом разгоняя хмурый люд,
Столкнув их твёрдыми, морщинистыми лбами,
Смыв кровь водою, выставить на суд.
Чтоб там найти вершину совершенства,
Прося у Искупителя мольбы,
И, доведя себя до врат блаженства,
Забыть навеки город зла и тьмы.
В мольбах
В мольбах, что читаются страстно,
На фресках дорог каменистых,
Всё страннику жизни подвластно
В обеих руках мускулистых:
Подняться скользя на вершину,
Ломая до боли запястье,
Иль прыгнуть в морскую пучину,
Ловя сетью вечное счастье.
А то, на сценичных подмостках,
Под дробь боевых барабанов,
Зажечь яркий факел форпоста
Для плясок могучих титанов.
В мольбах просыпаются чувства
И кровь к голове приливает…
Есть смысл в сумасбродном безумстве,
Оно нашу жизнь украшает.
И дарит надежду мирянам
На вечный покой в поднебесье:
Евреям, арабам, славянам,
Как Авгур[1 - Авгур (лат. augures) – член почётной римской коллегии жрецов, выполняющий официальные государственные гадания для предсказания исхода тех или иных мероприятий по ряду природных признаков и поведению животных, для того чтобы узнать волю богов.] в божественной пьесе.
Сакральное
Копнув ковшом своих воспоминаний,
Пространство временное разбудив,
То уходил в эпоху начинаний,
То в будущем гулял, всех удивив.
Вот так перемещаясь в атмосфере,
Преодолев всю гравитацию Земли,
Служа исправно православной вере,
Зашёл в сакральную страну я в эти дни.
Язык богов там в ритуалах вечен
И отдалённость от мирского высока,
Но я был в том саду небес замечен
Смиренным глазом их проводника.
Явился он мне в облике святого —
Благочестивым и иссохшим стариком,
Но с божьей искрой тела воскового,
С Животворящим, истинным Крестом.
Он вёл меня цветущей рощей,
Через холмы, поляны в чудный храм,
В изношенных сандалиях на ощупь,
Чтоб поклониться трижды образам.
