Парень долго думал, где он сможет подрабатывать. На стройку в силу возраста не взяли бы. Можно было попроситься к кому-нибудь продавцом, и он почти решил устроиться к одному знакомому. Но во время учебной экскурсии на птицефабрику, которая состоялась аккурат перед летними каникулами, подросток обратил внимание на лотки с разной мелочевкой у дороги. Один стоял недалеко от въезда в город. А чуть дальше был второй лоток. В голове словно рассеялась пелена. Он понял, как будет зарабатывать этим летом, хоть и не был уверен в успехе.
А дальше все получилось быстро и просто: Парвиз нашел ближайшую оптовую базу и приметил место у дороги, где можно было встать. Купил сумку, достал в магазине ненужные ящики и кусок фанеры. Первый товар он приобрел на рынке, потратив месячную стипендию.
Самыми сложными для Парвиза были первые недели работы. Ежедневная утренняя дорога и долгий день у обочины в первые дни выжимали из тела все силы. Но уже через месяц тяжелый труд вошел в привычку.
Очередной июльский день выкатился из-за синих гор на горизонте, обдавая мир палящими лучами солнца.
Горячий исполин разошелся не на шутку, уже к десяти утра духота окутывала своей непроницаемой вездесущей пеленой, до пяти-шести вечера дышать из-за нее было трудно. Парвиз достал из сумки бутылку с водой, сделал несколько глотков, набрал в ладони и ополоснул лицо.
– Привет! – донеслось сзади. Парвиз обернулся, по обочине к нему шел Анзур. Он жил в одном дворе с Парвизом и был на пару лет младше.
– Привет, – Парвиз помахал рукой. – А где ребята?
– Уже в засаде, – засмеялся сосед.
– Как торговля? Наших клиентов не было? – усмехнувшись, спросил Анзур.
– Идет потихоньку, – ответил Парвиз. – Сегодня вроде тихо, все рассчитывались.
«Клиентами» Анзура и соседской детворы из родного дома были люди, не оплатившие товар у Парвиза. Впервые с любителями разжиться продуктами задарма Парвиз познакомился на третий день работы. Тогда возле места, где он стоял, притормозила пыльная «шестерка». Водитель и пассажир вышли из салона и направились к лотку с продуктами. Возле «витрины» они остановились и, окинув взором ассортимент, стали перечислять продавцу желаемое. Парвиз только успевал выкладывать на край лотка озвученные продукты, а покупатели быстро рассовывали товар по карманам. Парень от души радовался щедрым клиентам. Но, когда пришло время расчета, мужчины молча развернулись и пошли к машине.
Пару мгновений юноша оторопело смотрел в спины удаляющимся ворам. Однако в следующую секунду он завопил:
– Эй! А деньги?!
Шарипов побежал за ними и, догнав, ухватил одного за рукав легкой рубашки. Тот отдернул руку и оттолкнул парня. Парвиз не собирался сдаваться и размахнулся для удара, но мужчина ловко уклонился. К ним подошел второй и ударил парня с размаха по лицу, а потом, оскорбляя и запугивая, подскочил к лотку и пнул его. Самодельная витрина перевернулась, товар посыпался на пыльную землю. Разъяренный «покупатель» принялся топтать продукты.
Парвиз закричал и бросился на незнакомца. Тот, блокировав удар, схватил юношу за ворот футболки и, дернув ткань до хруста, сказал: «Денег не дам. Еще раз замахнешься, сожгу здесь все на хрен!»
Шарипов понял, что драться бессмысленно. На кону были остатки товара и собственная жизнь.
Этот случай не стал исключением. За ним последовал второй и третий. Люди брали товар и уезжали, не расплатившись. В один из дней к лотку Парвиза трижды подходили такие клиенты. В тот вечер, возвращаясь с работы, он не сразу зашел домой. Юноша поставил сумку и лоток возле скамейки у подъезда, сел и вытянул усталые ноги.
Домой идти не хотелось, и что дальше делать, он не знал. После «подаренного» в тот день товара он понимал, что торговал сегодня в убыток. Если так пойдет и дальше, то дешевле не работать. Но он не хотел бросать начатое дело! А кому можно пожаловаться на людей, чувствующих полную безнаказанность? В условиях затяжной гражданской войны милиция плохо выполняла свои функции: на каждый вызванный наряд находилась порция головорезов на крутых тачках с холодным и огнестрельным оружием.
В момент этих размышлений к Парвизу и подошел Анзур. Соседская болтовня двух мальчишек, начавшаяся с «дворовых» новостей, как-то незаметно переросла в разговор по душам, когда Шарипов поделился с младшим товарищем мыслями о своем маленьком бизнесе и неблагодарных клиентах.
Глаза младшего соседа округлились, и в них появилась искра уважения и откровенного, нетерпеливого интереса. Спустя несколько минут к ним стали подтягиваться другие мальчишки. Будучи старше ребятни, Парвиз смотрел на них с доброй полуулыбкой, а те, услышав о проблемах парня, начали горячо обсуждать способы проучить любителей халявы. «Вот бы их напугать!» ? эта мстительная горячая фраза звучала все громче.
На следующий день трое мальчишек во главе с Анзуром прибыли к месту, где работал Парвиз.
– Мы тут подумали, что по очереди будем дежурить рядом с тобой, ? смешно насупившись, сказал Анзур. Он наклонился и, подобрав с земли увесистый булыжник, подкинул его и, поймав, крепко сжал в ладони.
Парвиз, растроганный такой горячей мальчишеской преданностью, блестя глазами, посмотрел на младших приятелей. Он сомневался, что все получится. Но в первый же день воплощение «оборонительной» стратегии провалилось.
Очередные любители получать материальные блага бесплатно и не думали пугаться воинственной, горящей гневом малышни с камнями наперевес. Двоих «охранников» Парвиза поймали, отвесив крепких тумаков.
«Вот, приложи», ? Парвиз протянул помощнику пластиковую бутылку из арыка, еще мокрую и прохладную.
Мальчишка приложил холодный бок бутылки к разбитой губе и тут же отдернул от резкой боли. Анзур хмуро смотрел на поверженного товарища и вдруг, шмыгнув носом, сказал:
– Тут овраг есть недалеко. Лучше нам там прятаться. Мы будем наблюдать, а ты, если кто-то уйдет не заплатив, поднимай руку. Будем кидать камни по машинам.
Парвиз в сомнении покачал головой:
– Слушай, Анзур, может, не надо? Даже если вы будете прятаться, они могут поймать и избить.
– Не успеют, ? упрямо глядя в глаза собеседнику, настаивал сосед.
И план, рожденный прямо «на поле боя», сработал.
Стоило недобросовестному покупателю сесть в машину и тронуться с места, как Шарипов подавал условный знак, поднимая руку вверх. И в момент, когда автомобиль подъезжал к отрезку дороги, соседствующему с оврагом, оттуда, словно солдаты из окопа, выскакивали мальчишки с зажатыми булыжниками в руках. На автомобиль сыпался дождь из камней. Редко кому удавалось увернуться от справедливого возмездия.
Пока ошарашенный водитель выходил из машины, собираясь расквитаться с хулиганами, они успевали разбежаться в разные стороны. Правда, пару раз ребята попались и несколько дней щеголяли с синяками. Но и это не заставило их отказаться от затеи.
Вскоре работа «охранного агентства» принесла свои плоды. Сарафанное радио быстро разнесло весть, что лучше заплатить за шоколадку, купленную у Шарипова, чем остаться без лобового стекла или со сломанным боковым зеркалом.
Парвиз не задерживался до темноты. Оставаться одному в сумерках у дороги – рискованно. Вечерний путь до остановки казался вдвое длиннее утреннего, хотя сумка и становилась намного легче, а в удачные дни была почти пустой. Но ныли уставшие ноги, от жары ломило виски, тело наливалось бетонной тяжестью, пальцы на руках и ногах к концу дня отекали от жары и нагрузки.
Шарипов доезжал до своей остановки, шел домой. Там нужно было протереть и проверить лоток – все ли в порядке, и не заедают ли петли на складных ножках? Разложить товар – что-то в холодильник, часть – на стол. Затем Парвиз принимал душ и садился ужинать.
Братья старались делить домашние обязанности поровну. Родственники помогали по мере сил, но все же быт в большей степени лежал на плечах Парвиза и Изата, хотя старший взял несколько подрядов на стройке в летние каникулы, а младший ? возвращался домой поздними вечерами с лотком и сумкой.
После ужина хотелось лечь, закрыть глаза и провалиться в быстрый глубокий сон, но нужно было брать калькулятор и подводить итоги дня. Парвиз делал это с тщательностью въедливого бухгалтера: подсчитывал выручку, аккуратно разделяя деньги на три части. Одну складывал в кошелек, на завтрашние закупки. Вторая шла на вклад в семейный бюджет: продукты, коммунальные услуги, обувь, одежда. А то, что оставалось, он аккуратно помещал в пеструю жестяную коробочку.
Парвиз старался положить туда самые крупные, самые новые купюры. Каждый день он смотрел на растущую стопку банкнот и удивлялся – неужели это он столько заработал? Тогда забывались на миг и постоянная, ставшая неизбывной, усталость, и мимолетное желание бросить все и встретиться с друзьями или просто остаться дома, чтобы отдохнуть за книгами из домашнего, доставшегося еще от прадедушки, советского шкафа, забитого литературой. И каждый раз в нем крепла уверенность, что к усталости можно привыкнуть, а накатывающее порой отчаяние нужно просто пережить.
К усталости можно привыкнуть, а любое отчаяние нужно просто пережить.
Последние августовские дни были не менее жаркими, чем в середине лета. Парвиз стоял на автомобильном рынке и зачарованно смотрел на блестящий от солнечных лучей бок мотоцикла.
Эту черную «Яву» он заметил сразу. Хотя и пришел сюда, чтобы купить велосипед. Юноша уже к началу последнего летнего месяца понимал, что заработанных им денег с лихвой хватит не только на «Каму», но и на три «Урала». Но до рядов, где они стояли, так и не дошел, задержавшись возле яркого мотоцикла.
Продавец заливался соловьем, рассказывая о достоинствах железного коня. Парень почти не слушал его. Он обходил байк с разных сторон, проводил рукой по кожаному сиденью. Парвиз не умел им управлять, понимал, что, в отличие от велосипеда, мотоциклу нужен будет бензин, уход, ремонт и обслуживание, и все это влетит в копеечку.
Пятнадцатилетний пацан уже собрался с духом, чтобы объяснить продавцу, что не собирается покупать «Яву», но ему вдруг захотелось узнать, что чувствуют руки, сжимая «рогатый» руль. Что ощущает голова, волосы на которой развеваются от встречного ветра; как это ? обхватывать сильными ногами железное брюхо и мчать по знакомым дорогам. Ощутив ребристую прорезиненную поверхность руля, Парвиз отчетливо понял, что все страхи и опасения – ерунда. Он прикоснулся к мечте и теперь ни за что не выпустит ее из рук.
Если прикоснулся к мечте, ни за что нельзя выпускать ее из рук.
В тот вечер счастливый Парвиз показал старшему брату свое новое средство передвижения. Во дворе стояли не «Кама» и не «Урал», а тускло отливающая металлическими боками в сумеречном свете черная «Ява».
Комментарий эксперта:
Когда подростком ты проходишь через горе: потерю родных, криминал, гражданскую войну и прочее, ты становишься закаленным. Но закаленность эта может быть правильной ? или нет.
Закаленность не в том, что ты становишься «деревянным», или невосприимчивым, или отращиваешь себе кожу 4 см шириной, а в том, что ты не падаешь в обморок при малейшем отсутствии соответствия твоей картины мира реальности.
Как-то на нашу компанию была мощная атака. Я тогда обратил внимание, что даже среди менеджеров ТОП-состава и партнеров есть те, кто впал в какое-то оцепенение, а других сносил настоящий эмоциональный шторм. То есть малейшей неприятностью людей сбивает с ног, сносит с рельсов.
