*НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ЧХАРТИШВИЛИ ГРИГОРИЕМ ШАЛВОВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ЧХАРТИШВИЛИ ГРИГОРИЯ ШАЛВОВИЧА.
Восьмой том проекта «История Российского государства» можно было бы назвать «Зигзаги», потому что политика описываемого периода (1855–1894) делает крутые виражи. До краха империи и гражданской войны еще далеко, но в русском небе уже посверкивают зарницы будущей грозы и льется первая кровь. Эпоха Александра II и Александра III дает ответ на вопрос: почему всё вышло так, как вышло.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

историческая научная и учебная литература

история России

исторические личности

Российская империя

исторические события

мифы истории

Россия XIX века

историческая публицистика

точка зрения

русские императоры

Александр Второй

Александр Третий

серьезное чтение

об истории серьезно

исторические версии

Лекарство для империи. История Российского государства. Царь-освободитель и царь-миротворец

Смерть Ахиллеса

Коронация, или Последний из романов

Черный город

Огненный перст (сборник)

Самая таинственная тайна и другие сюжеты

Странный человек. Фильма пятая

Алмазная колесница

Квест

<div>
  <h2>Лекарство для империи. История Российского государства. Царь-освободитель и царь-миротворец</h2>
  
  <h3>Эпоха реформ и противоречий: Александр II</h3>
  <p>Правление Александра II (1855–1881) стало переломным моментом для Российской империи, потрясённой поражением в Крымской войне. Молодой император, получивший прозвище «Освободитель», осознавал необходимость модернизации страны. Главным его деянием стала отмена крепостного права в 1861 году. Манифест, даровавший личную свободу миллионам крестьян, был встречен неоднозначно: помещики теряли бесплатную рабочую силу, а крестьяне — вынуждены были годами выплачивать выкупные платежи за землю, что порождало новые социальные конфликты. Реформа, задуманная как «лекарство» от революционных настроений, оказалась половинчатой — освобождённые крестьяне оставались экономически зависимыми, а земельный вопрос не был решён.</p>
  
  <p>Следом последовали другие преобразования: земская (1864) и судебная (1864) реформы, введение городского самоуправления (1870), реорганизация армии (1874). Эти шаги создавали иллюзию движения к правовому государству, но власть по-прежнему сосредотачивалась в руках бюрократии. Фигура министра внутренних дел Михаила Лорис-Меликова, предлагавшего создать совещательный орган с участием общественности, символизировала попытки диалога с либеральными кругами. Однако рост революционного движения, особенно деятельности организации «Народная воля», заставлял Александра II балансировать между реформами и репрессиями.</p>

  <h3>Тень террора: покушения и трагедия на Екатерининском канале</h3>
  <p>На фоне социальных преобразований радикальные группы, разочарованные медленными переменами, перешли к тактике террора. Первое покушение на императора произошло в 1866 году, когда Дмитрий Каракозов выстрелил в него у ворот Летнего сада. Всего Александр II пережил шесть попыток убийства, каждая из которых усиливала паранойю в правительственных кругах. Апогеем стала взрывная атака 1 марта 1881 года на Екатерининском канале в Петербурге. Бомба, брошенная народовольцем Игнатием Гриневицким, оборвала жизнь царя-реформатора. Ирония судьбы заключалась в том, что в день гибели Александр II одобрил проект Лорис-Меликова о создании представительного органа — шаг, который мог бы изменить политический ландшафт империи.</p>

  <h3>Контрреформы Александра III: курс на «заморозку»</h3>
  <p>Смерть отца глубоко травмировала Александра III, видевшего в либерализме причину хаоса. Его правление (1881–1894) ознаменовалось откатом к консервативной политике, продиктованной идеологом Константином Победоносцевым. Манифест «О незыблемости самодержавия» (1881) отвергал любые уступки обществу. Земские начальники, назначаемые из дворян, усилили контроль над крестьянами; университеты лишились автономии; цензура ужесточилась. Еврейские погромы 1881–1882 годов, спровоцированные слухами о причастности евреев к убийству Александра II, власти подавляли вяло, что отражало официальную поддержку антисемитских настроений.</p>

  <p>Экономическая политика, однако, сочеталась с прагматизмом: министр финансов Николай Бунге провёл отмену подушной подати, а Сергей Витте начал строительство Транссибирской магистрали, стимулируя промышленный рост. Внешняя политика Александра III, прозванного «Миротворцем», избегала крупных конфликтов — единственным исключением стал кризис 1885 года на границе с Афганистаном, едва не приведший к войне с Британией.</p>

  <h3>Личности и судьбы: драма власти</h3>
  <p>Александр II, человек эмоциональный и склонный к рефлексии, пытался совместить роль реформатора с традиционным представлением о самодержце. Его личная жизнь, включая связь с княжной Екатериной Долгоруковой, которую он после смерти жены сделал морганатической супругой, подрывала авторитет монарха в глазах консервативной элиты. Александр III, напротив, воплощал образ «русского богатыря» — прямолинейного, набожного, чуждого интеллектуальным изыскам. Его неприятие перемен объяснялось не только политическими убеждениями, но и страхом за судьбу династии.</p>

  <h3>Наследие эпохи: между прогрессом и реакцией</h3>
  <p>Реформы Александра II, несмотря на ограниченность, заложили основы гражданского общества, однако их незавершённость породила новые противоречия. Освобождение крестьян без реального земельного передела усилило расслоение в деревне; либеральные институты вроде земств не имели реальной власти. Контрреформы Александра III консервировали эти противоречия, загнав социальные проблемы вглубь. Политика «русификации» на национальных окраинах, особенно в Польше и Финляндии, сеяла семена будущих конфликтов. К концу XIX века империя, хотя и достигла экономического подъёма, оказалась в идеологической ловушке: самодержавие всё меньше соответствовало запросам быстро меняющегося общества.</p>

  <h3>Заключение: уроки для империи</h3>
  <p>Борис Акунин, анализируя эпоху двух Александров, подчёркивает трагический парадокс: попытки модернизации «сверху», без вовлечения общества, вели к обратному эффекту. Александр II, стремившийся предотвратить революцию, стал её жертвой; Александр III, пытавшийся законсервировать систему, лишь отсрочил крах. Автор обращает внимание на роковую роль случайности — если бы проект Лорис-Меликова был реализован, история России могла пойти иным путём. Однако страх перед потерей контроля, недоверие к «низам» и интеллигенции превратили империю в пороховую бочку, готовую взорваться в следующем столетии.</p>
</div>

После тяжелой продолжительной болезни. Время Николая II

Знак Каина

Между Азией и Европой. История Российского государства. От Ивана III до Бориса Годунова

Часть Европы. История Российского государства. От истоков до монгольского нашествия

Часть Азии. История Российского государства. Ордынский период

История Российского государства

istoriia-rossiiskogo-gosudarstva