– А от кого небесполезно? – с интересом спросила я.
– Европейцы дают иногда чаевые, причем не только в виде денег, но и могут преподнести бутылку дорогого коньяка или конфеты, – облизав губы, сказала она. – Но весьма редко. Чаще дают американцы, у них, по-видимому, это золотое правило.
– А наши?
– Наши очень редко: наверное, полагают, что у нас хорошие зарплаты. Ну, или просто скупые. А ведь наша зарплата смехотворна за такой тяжкий труд. Иной раз приходится убирать номера, залитые до потолков вином и шампанским, где ковролин – в моче, а на торшерах, столах и тумбочках – использованные презервативы. Однажды презентабельный с виду гость, наложил кучу в джакузи, хотя унитаз был в нескольких метрах. Да так и оставил! Сколько же я увидела мерзостей за эти годы, меня теперь ничем, наверное, не удивить! – рассмеялась Вера. – А насчет чаевых: ты в курсе, что один из швейцаров так обнаглел, что стал проверять выезжающие номера вместо нас?
– Нет, – с удивлением ответила я.
– Я тебе его покажу, чтобы ты запомнила лицо этого мерзавца!.. Все время норовит перехватить у нас чаевые. Их и так практически нет, а тут еще этот тип пасется… Знаешь, однажды я убирала проживающий номер и нашла под подушкой пять долларов, когда хотела поменять постельное белье. Я растерялась и не знала, как поступить, ведь чаевые гости всегда оставляли или на краю кровати, или на столе под стаканом, реже на прикроватной тумбочке возле телефона. У вас так же было?
Я утвердительно кивнула головой.
– Все верно. Так в любом отеле мира, насколько я знаю.
– Так вот. Я решила позвонить своей родственнице, которая работает в столичном отеле уже десять лет и уточнить за этот нюанс. «Это чаевые, детка! – поздравила она меня. – Таким образом, гость позаботился о тебе, хотя ты и не догадалась об этом». «Каким образом?» – спросила я, все еще не понимая, что она имела в виду. «Он специально спрятал чаевые под подушку, чтобы швейцар не нашел и не забрал то, что по праву причитается горничным, – пояснила она, – но так делают только те постояльцы, которые много лет путешествуют по отелям: они в курсе, что за нашими чаевыми могут охотиться швейцары».
Так Вера посвятила меня во все детали, которые касались чаевых, за что я была ей весьма благодарна.
* * *
На следующий день я впервые работала в паре с Олей Савченко. В ушах у нее были продеты огромные серьги-кольца, а короткие черные от природы волосы она всегда собирала в тугой пучок на затылке, обвязывая его крупной красной резинкой для волос. Внешне она походила на симпатичную цыганку – у нее были большие карие глаза с густыми черными ресницами и темные слегка изогнутые брови. Кожа у нее была немного смуглой, роста она была невысокого, доставая мне лишь до плеча. Узнав от Нины, что нас вызывают срочно к начальству, я с остальными девочками спустилась с шестого этажа в кабинет менеджера. Наталья Викторовна должна была сообщить нам нечто важное. Помимо нее, в кабинете находился Харитоненко, начальник охраны, а вскоре к нам присоединилась и начальница рецепции.
– Очевидно, в нашем отеле намечается что-то грандиозное, если все начальство в сборе, – шепнула мне на ухо Оля.
У Веры при Олиных словах тут же загорелись глаза. Она так любила, когда в отеле происходило что-нибудь интересное, а если наступало длительное затишье, она начинала скучать.
Мы, словно солдаты, выстроились в шеренгу у стенки и вопросительно уставились на Наталью Викторовну. Но она не спешила начинать разговор и, почему-то, все время косилась в сторону Харитоненко, который своей массивной спиной закрыл чуть ли не половину окна. Погладив широкой ладонью свою лысину, начальник охраны отошел от окна и приблизился к нам. Его скулистое лицо и немного выступающий вперед подбородок не делали его красавцем. Маленькие серые глаза совсем не гармонировали с крупными чертами лица, включая мясистые губы и немного орлиный нос. Густые пучкообразные брови, насупившись, вырисовывали глубокую складку, которая стояла траншеей между ними. Высокий лоб плавно перетекал в гладкую, как полированное яйцо, голову. На вид ему было лет сорок пять или около пятидесяти. Уставившись злобно на Веру, которой не раз делал замечания по поводу того, что она очень часто стоит перед камерами без дела и болтает, он заговорил:
– Мы сегодня собрали вас здесь, потому что в наш отель скоро заедет очень важный гость, – голос начальника охраны стал очень серьезным и в то же время торжественным. – Это один из наших главных инвесторов, зовут его: Дмитрий Иванович Берестов.
– Сейчас в люкс-номере, на десятом этаже наши слесари вносят небольшие изменения в планировке по его просьбе, – добавила Наталья Викторовна. Она была одета в красивое синее платье из атласа, которое еще больше подчеркивало аристократичную белизну ее кожи.
– Наверное, выстраивают площадку для личного вертолета и роют в гостиной бассейн, – шепнула мне на ухо Вера, ухмыляясь.
Мы все удивленно уставились на нашего менеджера. Что это еще за новшество? Этот Берестов был первым гостем, ради которого переделывали гостиничные апартаменты. Но нам ничего не стали разъяснять по этому поводу.
Харитоненко, обведя нас всех рентгеновским взглядом, гаркнул:
– Я хочу вас предупредить о том, что убирать в его номере следует очень осторожно! Чтобы ничего не сломать!.. И вымывать все нужно тщательно, а не спустя рукава, как вы любите! – язвительно добавил он.
Мы переглянулись между собой. Вера, покосившись на начальника охраны, недовольно закатила глаза.
– И постельное белье обязательно меняйте каждый день, – наставляла Наталья Викторовна. – А так же постоянно пополняйте мини-бар и проверяйте, чтобы в номере все время была минеральная вода, кофе, сахар и чай, – судя по голосу, она нервничала так, как не нервничала при заезде президента страны. Но это и не удивительно, учитывая тот факт, что этот самый Берестов был инвестором нашего отеля.
– А что он забыл у нас в городе? Ведь он же живет в столице, если я не ошибаюсь? – спросила с любопытством Вера. Минуту назад она успела нашептать мне на ухо о том, что не раз слышала о Берестове раньше, но никогда при этом не видела его.
Харитоненко с важностью пояснил:
– Его назначили генеральным директором на комплекс всех наших металлургический заводов. Он может прожить у нас несколько лет, не меньше, поэтому мы должны максимально создать ему уют в номере, чтобы он чувствовал себя как дома.
– А он женат? – спросила Света, прищурив хитро глаза. Она не могла не задать этот вопрос.
– Ну, эта информация для вас не обязательна, – улыбнувшись, сказала Наталья Викторовна. Она не понаслышке знала о чаяниях Светы, но закрывала на это глаза, потому что та хорошо работала.
– Как не обязательна? – не унималась Света. – Мы же должны знать, будет ли он один проживать в номере или нам придётся убирать еще и за его семьей?
– Вот хитрюга! – наклонившись ко мне, шепнула Вера.
Харитоненко, одарив Светку недоуменным взглядом, ответил:
– По моим сведениям, он приедет один. После того как у него в номере добавят все, что он пожелал, вы должны будете хорошенько там убраться и подготовить номер к его заселению, вам все понятно? – спросил он требовательно.
– Так точно! – отчеканила иронично Вера, отдав честь. Остальные в это время угрюмо молчали, услышав за непредвиденную генеральную уборку.
Мы начали разбредаться, забрав у старшей горничной свои задания. Когда мы увидели с Олей, что нам сегодня достались номера на верхних этажах, мы несказанно обрадовались. Нас разбирало любопытство и вместо того, чтобы идти убирать срочные номера, мы со всех ног бросились бежать в тот самый люкс, в котором должен был поселиться столь важный гость.
Не считая президентского люкс-номера, это был самый красивый номер в отеле. Я не могу не описать великолепие этого знаменитого номера. Площадью двести два квадратных метра, он был расположен в купольной части отеля, с которого открывался вид на город с обзором в триста шестьдесят градусов. На первом этаже была гостиная и персональная кухня. В гостиной преобладали три оттенка: салатный, янтарный и черный. На полу, выложенном янтарной мраморной плиткой, лежал большой ковер черного цвета с набивным золотистым рисунком, состоящим из узорчатых завитков. На ковре стояли два кресла и диван с высокими спинками и резными подлокотниками из дуба, с изогнутыми s-образными ножками. Оббиты они были темно-салатным бархатом. Позади них находилось большое арочное окно, завешанное жаккардовыми портьерами и ламбрекенами салатного цвета, с золотистой бахромой и кисточками. С левой стороны гостиная была украшена копией картины Микеланджело «Дельфийская сивилла». С правой стороны шел камин, отделанный черным мрамором, а на потолке была золотистая резная лепнина, по центу которой находилось солнце, скованное в обруч языками пламени. Рядом с гостиной была кухня. Посредине кухни располагался длинный прямоугольный стол с мраморной столешницей янтарного цвета на десять персон и высокие резные стулья обитые красным текстилем. Позади стола стояли шкафы, фасады которых украшали вензеля, далее шла столешница из камня, и несколько напольных и настольных торшеров с красными жаккардовыми абажурами. Портьеры были янтарного цвета, с воланами. Все розетки были замаскированы или спрятаны. На второй этаж вела витиеватая черная лестница с золотыми перилами. Там была спальня и ванная комната. В спальне располагалась кровать, заправленная голубым покрывалом и украшенная высоким изголовьем из золотистого дерева. К тому же кровать украшал голубой балдахин, подвешенный на специальный карниз. На кровати было шесть подушек: белые комбинировались вперемешку с голубыми. Рядом с кроватью с обеих сторон стояли комоды с резьбой и золотыми накладками. На них ютились торшеры с белым абажуром и статуэтки в виде русалок и лесных фей. Далее шел шкаф, напольный торшер и арочное окно с голубыми портьерами, декорированными золотыми кистями. На полу лежал голубой ковер с янтарными вкраплениями узоров. Потолок был украшен фреской «Сотворение солнца, луны и планет» и хрустальной люстрой. В ванной комнате полы и стены были выложены черным полированным мрамором, по углам стояли золотые колонны. Одна стена была полностью витражной, гидромассажная ванна соседствовала с душевой кабиной и тремя раковинами, сделанными в форме распустившегося лотоса. Настенные светильники в своих изогнутых металлических лапах держали восемь тюльпанообразных хрустальных плафонов. На потолке была лепнина и фреска с изображением неба и облаков. Вот в такой чудный номер и должен был заселиться наш важный гость.
Мы с Олей зашли в номер. Во всех комнатах с озабоченными лицами сновали слесари. Мы поднялись на второй этаж, и подошли к Роме, самому разговорчивому слесарю. Уж он-то точно поведает нам о том, что тут происходит.
– Что ты делаешь? – спросила я без приветствия.
Он, примостившись на корточки, распиливал на полу золотистую дощечку.
– Я мастерю в выдвижных шкафчиках ячейки для нижнего белья, – подняв на нас усталые серые глаза, пояснил он.
Мы с Олей многозначительно переглянулись.
– А еще мне пришлось добавить новые шкафы и расширить старые, чтобы костюмы этого Берестова свободно помещались и не мялись. Харитоненко предугадывает, что вещей у нашего будущего гостя будет очень много. Первый шкаф у него будет только для рубашек, второй для футболок, третий для свитеров, четвертый для костюмов, а пятый для верхней одежды, – усмехнувшись, пояснил Рома.
– Ничего себе! – удивилась я. – Это он сам сказал?
– Насколько я понял по рассказам Харитоненко, – да.
– Какой царь! – возмутилась Оля. – Отдельный шкаф ему для нижнего белья, отдельный для рубашек! Чувствую, что этот субъект доставит нам в будущем немало хлопот…
– Конечно! – согласилась я с уверенностью. – Наверное, только и будет делать, что жаловаться на нас, если мы, например, на сантиметр левее, чем нужно, повесим его костюм.
– Ну, это уж слишком! – почесав озадаченно свою кучерявую черноволосую шевелюру, сказал Рома. – Не предполагайте, вот так сразу, самое худшее… Вдруг все ваши страхи напрасны.
– Да ну как же! – махнула рукой Оля, скривив губы. – Мы уже научились предугадывать проблемных гостей, как настоящие оракулы.
Мы спустились на первый этаж и увидели, как один из слесарей устанавливает в гостиной высокий рельефный шкаф золотистого цвета. Это был пожилой седовласый мужчина с короткой стрижкой. Его имени я еще не знала. У него были крепкие мозолистые руки и бесхитростное лицо простого работяги. Большие карие глаза сосредоточенно следили за тем, как мощные с вздувшимися венами руки устанавливали широкие полированные полки.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
