Татьяна только утвердительно кивнула головой. И я так же кивнул бы головой, если бы мне сказали пойти туда, не знаю куда и принести то, не знаю что, только чтобы доставить ей удовольствие.
Экселенц совершенно не удивился моей просьбе.
– Такой тип, как вы – искатели – известен везде, – сказал он. – Людям не сидится на месте, не занимается любимым делом, ему каждый день нужно что-то новое, новые люди, новые ощущения, новая любовь, новое расставание. Такие люди видны в раннем детстве. У него гора игрушек. С каждой игрушкой он играется два, в крайнем случае, три дня и теряет к ней интерес. Он готов свернуть гору. Подходит к ней. Копает три дня и бросает лопату. Ему уже надоело и сама идея передвигания горы не кажется чем-то значительным. Он ищет новое дело. И находит. А вы уверены в том, что вашей жизни хватит на то, чтобы преодолеть то пространство, на каком мы находимся от вашей земли? А если вы у меня помрете в полете? Так может вам остаться на земле и спокойно доживать свой век здесь? Может, тебе нужно посоветоваться со своей женщиной? Иди, посоветуйся. Она мудрый человек и может принять разумное решение. И не боится ли она оказаться белой вороной в обществе наших женщин? Я это серьезно говорю, ведь для меня не составит труда отвезти вас к себе. В контакт с землянами я вступил давно. Вы – цивилизованные люди и не будете падать ниц перед техническими новинками. Нашим специалистам даже будет интересно пообщаться с людьми из будущего Земли.
– Неужели вы не умеете перемещаться во времени? – спросил я.
– Пока нет, – улыбнулся экселенц. – У нас был один ученый, который изобрел что-то, но такое маленькое, что даже при нашем уровне развития оно не могло быть техническим изделием. А вы бы поделились с нами своей возможностью путешествовать во времени? И мы бы что-то дали взамен вашей цивилизации на ваш выбор. Решайте, – сказал он и снова углубился в рассмотрение бумаг.
Я передал содержание нашего разговора Татьяне и сказал, что мы можем не вернуться назад.
– Ну и что, что не вернемся назад, – сказала она, – зато никто не сможет нас развести в разные стороны, а мне везде хорошо с тобой. Только боюсь я, что отберут они твое колечко, и никогда мы увидим нашу матушку-Россию, не потрогаем ласковую траву и не послушаем, о чем шелестят нам березы, – и Татьяна смахнула слезу, которая непроизвольно выступила из уголка глаза во время улыбки.
– Значит – летим, – твердо сказал я и пошел к министру.
Глава 18
– Мы летим, – сказал я.
– Что с вами делать, – улыбнулся экселенц, – мне самому нравятся такие люди, как вы. У меня как раз запланирован полет на нашу станцию. Я могу там вас оставить, чтобы кто-то из возвращающихся исследователей взял вас с собой, если будет место. Да-да, если будет место, – сказал, заметив мой удивленный взгляд, – наши корабли не резиновые и них есть предельная вместимость пассажиров и грузов. Как вам будет удобно, так и полетим.
– Я понимаю, – сказал я, потому что всегда удивлялся сериалам «звездные войны», где космический корабль представлял собой целый город, да что там город – целое государство, где люди жили, рождались, умирали или погибали то ли в пьяной драке в космическом кабаке или в схватке с злым императором Вселенной. Все-таки, космический корабль – это как автомобиль, как средство передвижения или как средство доставки грузов. Бывают и лимузины. Ну, с лимузинами лучше не связываться – много грома – толку мало.
В хорошем настроении я шел к нашему флигелю, гостевому домику, бунгало, называйте, как хотите, но этот домик превратился уютное гнездышко, куда ноги несли сами, и напевал, вероятно, самую известную песню наших времен:
Заправлены в планшеты космические карты
И штурман уточняет в последний раз маршрут,
Давайте-ка, ребята, покурим перед стартом,
У нас еще в запасе четырнадцать минут.
– Летим, – спросила Татьяна, – что будем с собой брать?
– Летим, – ответил я, – а что у нас есть? Ничего. Главное – не забыть самих себя.
Я сказал это и вдруг почувствовал, что это не простое путешествие, начинающееся с продумывания маршрута, обстановки, линии поведения и поворота кольца на значение минусуемых лет. Мы улетаем в неизвестность вообще. А вдруг там кто-то повернет кольцо, и мы потеряемся во времени и на просторах неизвестной Галактики. Совсем исчезать мне не хотелось. Исчезновение человека из памяти знающих его людей равносильно его смерти. Человека вспоминают от случая к случаю и говорят про него – был, потому что человек перестал существовать в той среде, для которой он родился, появился из неизвестности и стал снова тем человеком, про которого говорят наш или не наш. Но это на нашей планете. А на другой? Я осторожно снял с руки персть царицы Нефертити и повесил его на шею на крепком кожаном шнурке. Береженого и Бог бережет.
– Когда летим? – спросила Татьяна.
– Как нам будет удобно, – ответил я. – Тебе когда удобно?
– Да хоть сейчас, – улыбнулась женщина.
– Тогда пошли, – я взял ее за руку, и мы вместе пошли к министру. – Мы готовы к полету, – сказал я экселенцу, когда мы были допущены секретарем в его кабинет.
– Я так и предполагал, – сказал он, – и уже написал фараону письмо, что выезжаю на некоторое время для осмотра мест залегания драгоценных камней и подготовки мест для строительства новых пирамид. Лошади уже готовы, через час мы будем в космосе.
Я смотрел на него и думал, уж не шутит ли этот человек? Я прекрасно знаю, что значит осуществить запуск космического корабля. На это событие работают несколько отраслей и тысячи человек трудятся день и ночь, не покладая рук.
Мы сели на лошадей и поехали в сторону гор в место, объявленное запретным для простых людей, которые не имеют права добывать самоцветные камни. Чем больше запретов, тем больше людей, которых привлекают именно эти запреты.
Если на мосту через реку повесить вывеску, что категорически запрещено прыгать с этого моста в воду, то от желающих прыгнуть вниз не будет отбоя. Каждое «да» вызывает свое «нет» и каждое «нет» вызывает свое «да». Мы вспугнули несколько человек, которые сломя голову бежали в сторону долины, понимая, что вслед за министром и его гостями следует многочисленная охрана, которая не будет церемониться с нарушителями запретов.
Наконец, мы остановились. Экселенц указал рукой на предгорье и сказал, что вот он его корабль. Мы не видели ничего. Министр достал из складок своей одежды небольшой приборчик, похожий на пульт управления музыкальным центром или телевизором и нажал кнопку. Появился космический корабль, размером с небольшой автобус.
– Вот смотрите, – начал объяснение экселенц, – я отключил защитное поле корабля, а затем включил его видимость.
– А каким образом вы создаете невидимость? – спросил я.
– Я так и знал, что последуют такие вопросы и поэтому подготовился к ответам, – улыбнулся министр, – и на все ваши вопросы попробую ответить, насколько мне хватит моих знаний. Мы не видим прозрачные предметы, если коэффициент прозрачности предмета равен коэффициенту прозрачности воздуха и соответствует уровню освещенности. Тогда мы видим все, что находится за прозрачным предметом и не видим сам прозрачный предмет. Такое объективно невозможно, потому что всегда будет разница в коэффициенте прозрачности и освещенности и якобы невидимый предмет будет видимым. «Невидимость» – это средство маскировки. Суть ее заключается в том, что поверх предмета образуется силовое поле, которое препятствует проникновению посторонних на объект и является как бы экраном, на котором отображается то, что находится за объектом. Получается, что мы смотрим вперед и видим только то, что находится за объектом. То есть сам объект мы не видим. Я могу включить защитное поле на себе, и датчик спроецирует на него то, что находится за моей спиной. Для вас я стану практически невидимым. Буду невидимым и для других людей, смотрящих со стороны, потому что на мне будет круговая картинка и люди, которые окажутся за моей спиной, будут тоже видеть вас, но не меня.
– Интересно, – сказал я, – в принципе, такое можно реализовать и у нас, главное – научиться создавать силовое поле, которое не будет оказывать вредного воздействия на человека. Сейчас в нашем обществе бытует теория о том, что электромагнитное излучение и поле оказывают вредное воздействие на человека.
– Вы не одиноки в этих заблуждениях, – наша беседа стала приобретать вид интересной дискуссии, к которому с интересом прислушивалась Татьяна, – мы все время находимся под воздействием сильного электромагнитного поля наших планет. Нужно использовать это поле и тогда никто не будет говорить, что это поле вредно. Все будут говорить, что поле полезно. Невозможно представить, если электромагнитное поле исчезнет. Самое первое, исчезнет магнитная направленность атомов. Все сразу исчезнет, превратится в прах, который никто не увидит, потому что в такой же прах превратится вся земля, планета, поэтому говорить о вреде магнитного поля это все равно, что говорить о вреде нахождения человека на самой планете и самой планеты во Вселенной. Когда мы поняли, каким подарком для нас является магнитное поле, мы стали благодарить его, а не критиковать.
– Естественно, – сказала Татьяна, – без магнитного поля не было бы электричества, и не работал бы генератор у автомашины, который во время движения подзаряжает аккумуляторы и питает все электрические приборы: лампы освещения, кондиционер, радиоприемник, проигрыватель дисков. Даже автомобильный пылесос работает на этой энергии и телевизор на привале. А сколько областей применения электричества в повседневной жизни…
– Вот видите, – сказал экселенц, – даже женщина понимает, что все эти теории о вреде магнитного поля есть результат обыкновенного невежества, которое не изжито даже в нашей среде высокообразованных существ.
– Почему вы называете себя высокообразованными существами, – обиделся я, – тем самым считая, что мы необразованные существа? Вы даже имя свое не называете, заставляя все время обращаться к вам как Ваше превосходительство…
– Успокойтесь, мой друг и не обижайтесь, – сказал министр, – вы такая же высокоорганизованная нация, как и мы, но у нас есть небольшая особенность, из-за которой я не хочу называть свое имя и показывать, как звучит наш язык.
– Что же это за язык, – обида моя так и не прошла, – что мы с ним не сможем справиться?
– Ваш язык состоит из звуков, с помощью которого вы выражаете свои мысли, – начал объяснять экселенц, – и наш язык состоит из звуков, но это компьютерный язык. Вы буквами выражаете слово – БУМАГА, на нашем языке это будет – 0000 0010 0111 1111 1000 0001. И звучание нашего языка такое же, но зато оно хорошо воспринимается всеми техническими системами. С помощью нашего языка мы можем без труда перевести любой язык на свой и свой мы можем перевести на любой из существующих языков. И вы можете выучить этот язык, для этого у вас есть достаточно интеллекта и способностей. Я вижу ваше осмысленное выражение, потому что таким же языком вы пользуетесь при разработке компьютерных программ, так вот и наш язык практически полная компьютерная программа, при помощи которой мы выражаем свои мысли, общаемся, любим, поем песни, работаем. Вам для работы нужна программа, а мы сразу с детства являемся уже готовыми программами, которые мы совершенствуем в процессе своей жизни. У нас даже дети ведут работу на своем уровне и прилагают свои усилия для ее совершенствования. Пределов совершенствования нет. И мой корабль есть произведение этой мысли. Не смотрите, что он представляет собой блок, из которого строится пирамида. Как только мы войдем внутрь, он трансформируется в соответствии с количеством пассажиров и груза. Прошу вас, – и он приглашающе протянул руку, – лошадей мы оставим здесь.
Глава 19
Дверь закрывалась лепестками и была похожа на диафрагму огромного фотоаппарата. Это дверь-убийца. Мне уже приходилось встречаться с дверями гильотинного типа и все эти системы и механизмы в первую очередь изобретались для уничтожения людей, а потом стали находить применение в повседневной жизни.
Корабль внутри напоминал комфортабельный автобус междугороднего сообщения. Сидения, раскладывающиеся для отдыха. Ящички. Дверцы. Приборы. Экраны.
– Не всматривайтесь, – предупредил экселенц, – ни окон, ни стекол, ни форточек для выбрасывания мусора не предусмотрено. Мы ориентируемся по показаниям приборов и осматриваемся вокруг с помощью установленных различных видеокамер и датчиков. Прошу не обижаться на мой учительский тон – я действительно веду урок знакомства с кораблем и разъясняю принципы действия приборов и систем, чтобы вы могли, в случае чего, взять на себя управление кораблем и привести его в точку назначения. Мы члены одного экипажа и каждый член экипажа будет исполнять определенные для него обязанности. Прошу сесть в кресла и пристегнуться. Сейчас я отключу гравитацию, и вы испытаете чувство невесомости.
Он щелкнул пару раз тумблерами, и я почувствовал, что мое тело удерживается ремнями от того, чтобы всплыть из кресла. Я двигал руками и не чувствовал никакой тяжести в движениях как в условиях земного тяготения. Кто-то из юмористов сказал, что сущность всемирного тяготения состоит в том, что на каждый квадратный сантиметр площади, занимаемой человеком на земле, давит столб весом в семьдесят шесть килограммов. Иногда это 76,5 кг, 73 кг и этот вес мы определяем с помощью барометра по величине ртутного столба, высота которого в 760 мм является нормальным значением.
Гравитация происходит от латинского слова gravitas – тяжесть. Ньютон в законе всемирного тяготения описал, что сила гравитационного притяжения между двумя материальными точками массы m
и m
на расстоянии R, определяется по формуле F=G (m
m
/R
). Здесь G – гравитационная постоянная, равная 6,673 на десять в минус одиннадцатой степени м?/ (кг с?). Знак минус означает, что сила, действующая на тело, всегда равна по направлению радиус-вектору, направленному на тело, т.е. гравитационное взаимодействие приводит к притяжению любых тел. Такие космические объекты, как планеты и галактики имеют огромную массу и создают свои гравитационные поля. Глобальная гравитация определяет структуру галактик, черные дыры, расширение Вселенной, орбиты планет и просто притяжение к поверхности планет и падения тел. Но мы находимся еще на земле и не чувствуем земного притяжения.
– Все-таки они решили проблему гравитации, – подумал я, – также как и мы решили проблему освещения, включая и выключая источник света.
