И я на всё махнул рукой..
Мне жутко часто и грешно,
Судьбе своей почти что ровня
Ещё бы чуточку здоровья
И было бы совсем смешно.
Леночке Ч.
Ты помнишь, встретились с тобой
На перепутьи трех вокзалов
И ты ни слова не сказала,
Кивнула молча головой.
Я был вполне провинциален,
А ты страдала лимитой,
Слыла душевной и простой,
А я вполне был гениален.
Весомый юности багаж
В метро катился до Арбата,
И там пустая тёти хата,
И лифт работа на этаж.
Купив дешевое вино,
Надёжно, крепко, три семёрки.
Задвинули надёжно шторки
И закрутилося кино..
Паштет и душ, и полотенце
Припоминаю я с трудом.
Но помню, думал я потом:
«Кино кином, а где же немцы?»
Дышали утренней Москвой,
Вели балконные беседы,
Пока по замыслу соседа
Нас посетил городовой..
История любви проста:
И дня, и ночи было мало
А как меня провинциала,
Любви учила лимита..
Артуру К.
В каком, не помню виде спорта,
Но точно знаю, не хоккей.
Дымилась, пенилась аорта,
Я трепетал, как воробей.
Но вот рванулись все со старта
Кто валко, кто ещё быстрей,
Но без особого азарта,
Как инвалид без костылей.
Я ни с Ямайки, ни японец
И не Сахары друг пустынь.
Простой российский марафонец
Из вятских ковылей густых.
Спешу за негром мощным следом,
Плюю засохшую слюну.
Не знал я истину, не ведал,
Что без воды уйду ко дну..
Но слава Богу, мне без прений
Боржоми кто-то в рот суёт.
Подсуетился старший тренер,
Совет тактический даёт.
И я рванул, как на педалях,
В пыли, в сомненьях и в поту.
В носках козлиный и сандалях
В семидесятую версту..
«Смотри, какой из Вятки борзый..»
Подумал эфиоп без сил.
Я победил, я принял бронзу
На грудь измученной Руси..
Бодрову Ю. А.
Я снова продолжаю верить
В тепло ладоней, жадность чувств.
Порой с утра раскрою двери,
