Запив компотом пшёнку.
И над водою воспарил,
Зажав в руке мошонку.
ОВСЯННИКОВУ БОРЕ
Хлеб
Душа полна энтузиазма,
Степь казахстанская хлебов.
От комсомольского оргазма
Лишь пыль на шкуре до зубов..
Пел председатель панегирик:
«Весомый дюже ваш гектар..»
Мы жнём хлеба, пока не сгинем
Без спелой водки и путан..
Молотим сутки: днём и ночью
Без остановки и воды.
И хлеб, и звёзды, всё воочью,
Спаси, Создатель, от беды..
А на обед, чтоб мы не скисли
И не теряли к жизни вкус,
Нам подносили светлый «Рислинг»
И мяса огромадный кус..
Где б не носило, где бы ни был,
Во снах грохочет молотьба:
Звенящий, звёздный купол неба,
Планета в золотых хлебах..
РОМАНОВУ Т.
Немилость царская – опала
И турпоход в Березняки.
И от державного штурвала
Этапом пешим в рудники.
Нас не пугали на экране,
Что на ветру звенит сопля,
Что не пристало в Магадане,
Как на «Привозе» без «копья»..
Один Высоцкий пел всерьёз,
Что друг уехал добровольно.
А сорок градусов мороз
Без стопоря вполне прикольно.
Я сам по духу Водолей
И не дают покоя гены.
Но двадцать пять отрадных лет
Я посвятил аборигенам..
Костёр и талая вода,
Сырая рыба, спирт и печень
Пленили тело навсегда,
А романтизм был обеспечен..
РЯБЕНКО Ю. И.
Наш Юлий сущий эрудит,
Из умных эллинов, Сократов.
Наметит жертву впереди
И покоряет многократно..
Алчевский парубок, горняк,
Почётный сын интеллигентов.
С женой, отнюдь не впопыхах
Влетел на Север буйным ветром.
Мы обнялись на тенкелях,
Донбасс хранил и нас и время.
И не было тупых нерях:
Звенит сезон, и ноги в стремя..
Его ценил Володя – шеф,
Меня надолго сделал замом.
И двадцать лет звучал фуршет
Меж Чокурдахом, Тикси, «БАМом»..
Он до кроссвордов был охоч,
Имел гроссмейстерскую память
Был остограмиться непрочь
И добровольно в ризы падать.
Сегодня – вечно молодой
На полигонах Депутатска.
Помянем водкой и слезой,
Польём и выпьем без остатка..
МИШЕЛЮ С.
Я раб приятного безделья,
Но чувствую, уже невмочь.
Устал от суточного бденья,
Похож на карася точь в точь..
Опять ток-шоу и поп-арт,
А может разочарованье?
Как только вылез из-за парт,
Я понял, кисть моё призванье.
Но я еще пока не шут,
Ни Гойя, ни земляк Малевич.
В душе фалангой рою шурф,
Но не жалел и не жалею..
Какой уже эксперимент,
Скорей картина дегустаций.
Устал от собственных премьер
И неосознанных простраций.
