Проходи уже в светлицу.
Коли я тебе не люба,
Видь во мне, хотя б сестрицу,
В крайнем разе, просто друга».
В дом прошёл светлейший князь —
Розы в чешском хрустале,
Белоснежных шторок бязь,
Угощенье на столе.
6
Князь как будто есть взалкал.
Может, правда голоден?
Да и то, всю ночь скакал
В темноте, да в холоде…
Нахлобучил низко бровки,
Ест с бесхитростным лицом,
Но на самом деле ловко
Кормит доски под столом.
7
Подливает дева водку
И наливку, и вино.
Князь же будто пьёт в охотку
И закусывает, но
Льёт напитки с тем же лоском
На провизии брикет,
Закатив всё тем же доскам
Термоядерный банкет.
8
Вот «покушал» князь. Хозяйка
Помогла Ивану встать:
«А теперь, мой князь, давай-ка
Потихоньку на кровать.
И не спорь ни в коем разе!»
Подвела его к кровати,
Тут царевич краем глаза,
Наклонившись, как бы кстати,
9
С шестернями, с бечевой,
(Слава Богу, разум светел),
Хитроумный спусковой
Механизм внизу заметил.
И забыв приличья, Боже!
Чаровницу подхватил,
На чудное бросил ложе
И педальку опустил.
10
Та ж настолько обомлела —
Ни бельмеса в блюдцах глаз —
В подпол так и полетела,
Выдав князю тайный лаз.
Наклонился следом Ваня:
«Есть ещё там кто-нибудь?»
«Мы, Ванюша!» – душу раня,
Братья бьют в худую грудь.
11
Вытащил он братьев старших
Из могильного из царства,
Легкомысленно попавших
В сети женского коварства.
Братья – тощие, больные,
Словно комья серой глины,
Ни мертвы и ни живые,
Из земли наполовину.
12
Тут им дал Иван воды,
Той, которой выпить если —
Оживаешь. И следы
Разложения исчезли.
Как усердно не смотри,
Точно те же, что и прежде —
С той же гордостью внутри,
С той же молодостью внешне.
13
На свободе, слава Богу!
С телом радостным и чистым.
Счастливы, что снова могут
Наслаждаться днём лучистым,
Видеть неба вышину
И скольженье речки быстрой,
Слушать ночи тишину,
Шёпот трав и шелест листьев.
14
