Капкан для вечной
Сергей Александрович Баталов
Чем занять свой досуг бессмертному магнату, который может жить вечно? Смертным сложно ответить на такой вопрос.... А для олигарха города бессмертных это вопрос риторический. Вечные живут тем же, что и простые смертные. Они любят, ошибаются, мстят, устраивают друг другу ловушки.... Сможет ли бессмертный сенатор Города Богов заманить в свой "вечный" капкан не менее искушенную в таких интригах бессмертную? Хозяйка Звездной академии убеждена, что – нет. Но другого мнения придерживается брат сенатора, скромный хранитель ключей скромного Дома правды.... Содержит нецензурную брань.
Сергей Баталов
Капкан для вечной
Глава 1
Дня три звездные рекруты просто отсыпались.
Сумасшедший «военный» режим последних недель подготовки здорово измотал всех курсантов, без исключения. Но больше всех досталось Ар'рахху. Здоровенный зеленый драк прежде никогда еще не вкалывал в таком сумасшедшем темпе несколько недель кряду. Жизнь рептилии на его родной планете была построена по иному принципу. Захотел кушать – взял стреломёт – убил птеродактиля. Если повезет – добыл Б'ка. Пожарил, покушал, насытился, завалился отдыхать под дерево. И лежи себе – до тех пор, пока снова не захотел лопать.
Для курсантов Звездной Академии, когда-то прошедших воинскую или спортивную подготовку на Земле, «боевой» режим заметного ущерба здоровью не нанес. Молодые люди быстро адаптировались к повышенным нагрузкам; стойкость к невзгодам вообще всегда была самой выигрышной отличительной чертой русских парней и девушек.
Жучиха-богомолка с русским именем Маша на усталость не жаловалась, да и внешне никак не реагировала на переизбыток тренировок и недостаток сна. Однако наблюдательный Ар'рахх заметил, что за пять недель сверхинтенсивной подготовки у жучихи заметно изменился «рисунок» усиков на макушке головы – они стали тоньше, поникли, прижались к голове…. В общем, от «закрутившей гайки» Диты досталось всем.
Меньше всех пострадал, как обычно это и бывает, сам виновник плохого настроения бессмертной – Заречнев. Александр вволю спал, много кушал, мало двигался, поскольку практически все время проводил в недрах реанимационно-сканирующего аппарата.
Ежедневное многочасовое пребывание землянина внутри «сканера» шло ему только на пользу. За невообразимо короткое время – всего за месяц – у него полностью срослись и даже затянулись множественные переломы в ступнях, а мышцы рук, поврежденные громадными гвоздями, как и ноги, быстро обретали привычную чувствительность и точность. Только кожные покровы курсанта все еще хранила следы изуверства островных пилотов.
Сразу после экзекуции грудь новобранца Звездной Академии была похожа скорее на шкуру далматинца, нежели на кожу человека.
И все же глубокие черные ожоги, оставленные лучеметами палачей-любителей, благодаря «сканеру» затянулись быстро. Со временем продолговатые кроваво-черные пятна сменили цвет, они порозовели, но боль от них все еще чувствовалась, особенно при резких движениях.
Сразу после погрузки на космолет, затянувшейся допоздна и закончившейся далеко за полночь, курсанты – все, как один – отправились «на боковую».
К завтраку не встал никто.
Элойка сделал вид, что она занята жутко неотложными делами, и у неё нет времени лично ходить по каютам и будить мертвецки уставших рекрутов.
А у Заречнева накануне закончился полный курс реабилитации. В тот день он проснулся, как обычно, без будильника, за пару часов до завтрака, мельком глянул на зеленого верзилу, сладко посапывающего на своей безразмерной кровати (наверняка её делали по специальному заказу конкретно для зеленокожего следопыта), тихо встал, осторожно оделся, вышел в коридор. Экипаж яхты еще спал. В корабле царила тишина.
Едва слышно «вздыхали» скрытые где-то глубоко в недрах космического судна силовые установки; почти незаметная вибрация от могучего биения сердца космического корабля ощущалась только ступнями босых ног. Свет не в слишком просторных коридорах космической яхты загорался секциями, в ритм движению землянина; светильники, скрытые на потолке, под обшивкой, вспыхивали над Александром и немедленно гасли за спиной одинокого утреннего исследователя межзвездной лодки.
Вопросом – чем ему заняться – Заречнев долго не мучился. Немного побродив, вместо зарядки, по пустому лабиринту коридоров яхты, окончательно прогнав сон, он, все еще сильно прихрамывая на обе ноги, побрел в тренировочный центр.
Тонкие и плотные маты из неизвестного материала без зазора покрывали стены и пол той части помещения, в которой курсанты должны были отрабатывать приемы рукопашного боя. Сашка прошел внутрь, опустил за собой дверь.
Ножи, мечи, булавы, палки, копья, звездочки и много чего еще, отдаленно напоминающее реквизит из фильмов про японских ниндзей, в избытке лежало, стояло и висело на трех из четырех стен тренировочного зала. Четвертая стена была зеркальная….
Александр подошел к оружию, осторожно потрогал шипы на булаве. «Гвозди» оказались из латекса, либо из резины, хотя выглядели выкованными вручную на наковальне в деревенской кузнице. Он хмыкнул, двинулся дальше, по очереди коснулся жала копья, лезвий меча и кинжала. Все тренировочное оружие было из одного и того же материала. Сашка выбрал для тренировки копье, энергично потянул на себя резиновый набалдашник, снимая его, отбросил резиновое «жало» к стене.
Палка все еще была его любимым оружием рукопашного боя. Причина, собственно, была простой – на Земле, у тренера Александра не было никакой легитимной возможности познакомить учеников с личным холодным оружием, а нарушать законов он не хотел.
После призыва, во время службы в армии, Заречнев освоил ножевой бой, научился отлично стрелять из автомата и снайперской винтовки, точно метал ножи.
Сашка машинально «взвесил» на руке деревянный обрубок, определяя, где у него находится центр тяжести. Вышел на центр зала, повернулся лицом к зеркальной стене, медленно и осторожно крутанул древко вокруг себя….
Холодок тревоги прокрался в сердце хозяйки Звездной Академии сразу, как только не вышел на связь космолет, на котором должны были прибыть оставшиеся члены её отряда – штурман и его помощник. Зная пунктуальность людей, многократно проверенных в деле выпускников Звездной Академии, Дита тотчас же разбудила своего первого пилота Демьяна Паршина (сегодня предутреннюю вахту несла она сама) и приказала ему немедленно выяснить, что произошло с экипажем космолета номер таким-то, направлявшимся в район, где они должны были забрать их на борт.
Демьян буркнул что-то неразборчивое, наскоро оделся, сполоснул лицо над умывальником и ушел в штурманскую рубку. Довольно долго от него не было никакой информации. Элойка несколько раз порывалась придавить кнопку внутренней связи, поторопить первого пилота с докладом, но всякий раз удерживала руку, надеясь, что все еще обойдется, а штурман и его помощник по каким-то причинам просто задержались в пути.
Доклада по видеофону Дита так и не дождалась.
Демьян появился в коридоре, протиснулся в рубку могучим телом сквозь тесную для него дверь, молча положил на пульт перед шефиней листок с коротким сообщением. Хозяйка Звездной Академии хорошо знала привычки и методы работы своего первого пилота. О неприятностях, особенно таких – крупных, он предпочитал докладывать лично, а не видеофону.
Элойка быстро пробежала глазами колонку цифр, прочитала сухое короткое сообщение снизу. Как сообщала служба мониторинга космического пространства, в районе – недалеко от предполагаемого места встречи – обнаружены многочисленные обломки космического аппарата, разлетающиеся с большой скоростью, вследствие катастрофически быстрого разрушения оного. Иначе говоря – взрыва. Она нервно скомкала светлый прямоугольник.
– Уничтожь! – приказала она первому пилоту, передавая светлый комочек. – И о произошедшем пока – никому!
Демьян кивнул, ушел обратно в штурманскую – еще раз перепроверить информацию. Всегда оставался шанс, что где-то кто-то что-то напутал.
Дита вновь осталась одна. Она задумчиво потерла подбородок, померила шагами поперечник кают-компании. Дело было – швах. Без опытных спецов по космической навигации за то дело, которое ей предстояло, лучше было не браться. Здесь, внутри большой группы дружественных для элоев миров, можно было, не опасаясь сбиться с пути, путешествовать даже малоопытным туристам. Но что будет дальше? Там, за невидимой, но четко обозначенной в пространстве границей цивилизованных миров, до которой все «играют» по давно определенным правилам, а за её пределами – и знать ничего не хотят о каких-то законах, ограничивающих свободу (то есть – тиранию и сумасбродство) того или иного властелинчика планеты или планетной системы?
Вечная присела в кресло, рефлекторно встряхнула роскошной гривой каштановых волос; свои длинные, ровные, идеальной формы ноги положила на краешек стола, задумалась.
«Возвращаться обратно, чтобы взять кого-то из моих курсантов»? – размышляла она. – «Потеряю время. Лететь в Город Богов, нанять других навигаторов? Снова задержка, причем на какое время – неизвестно.
Что же произошло моими штурманами? Несчастный случай? Или…. Или очередная подножка со стороны известных мне «друзей»? Чего хотят они, лишая меня важнейших членов экипажа перед самым началом экспедиции? Вариантов, собственно, немного. Первый – сорвать мои поиски, второй – сделать их подконтрольными. Для реализации «пункта «б» нужно внедрить кого-то из своих в мой отряд. Способов много….
Впрочем, выход есть всегда. Можно, например, послать к дьяволу этого Джаддаффа или тех, кто строит козни против меня, и двинуться дальше с теми силами, которыми я располагаю сейчас. Иначе говоря – на свой страх и риск. При большом желании я смогу обойтись и без навигатора, сделаю его работу сама. Надеюсь, дисциплина в экипаже при этом пострадает не очень сильно».
Дита в задумчивом одиночестве долго мерила каюту шагами, подперев подбородок рукой. Риск был велик. Но и выигрыш во времени был ощутимым.
Плохо было то, что советоваться нельзя было ни с кем. Не смотря на полный и тотальный контроль бессмертной над всеми участниками экспедиции, она не могла до конца быть уверенной в том, как поведут себя молодые курсанты-новобранцы в той или иной критической ситуации, особенно – когда поймут, что шансов на успех у их команды не было изначально. Однако её интуиция, помноженная на тысячелетний опыт работы и общения с землянами говорила ей, что её новые звездные рекруты – русские парни и девушки – в трудной ситуации не подведут.
Сложно было предсказать, как поведут себя драк и богомолка…. Но их суммарный «вес» в составе экспедиции был невелик…
Значит, – определилась она, – с навигаторами, или без них – все равно нужно придерживаться плана, намеченного изначально.
От принятого решения стало полегче. Дита выпрямилась, снова встряхнула волосами, словно окончательно избавляясь от мусора, случайно прилипшего к прическе, расцепила руки.
«Та-ак»! – подумала он. – А чем же у нас занимается наш проблемный? У него ведь вчера закончился восстановительный период. Маловероятно, что он спит, как и все. Наверняка уже забрел в какой-нибудь узел судна…. Сломать, конечно, ничего не сломает, но проверить, чем он занят, все равно не мешало бы». – она подошла к пульту и начала по очереди включать камеры слежения, проверяя все внутреннее пространство космического судна.
…Наскоро ополоснувшись под душем, Сашка плотно закрыл вентили, с наслаждением растерся полотенцем. Дита многажды предупреждала курсантов, что здесь, на борту космической яхты к воде нужно относиться максимально бережно. Да, вся вода обращается в судне по замкнутому циклу, она используется многократно. Однако при значительном использовании воды из-за испарения её невосполнимые потери станут весьма заметными – и очень скоро – намного раньше, чем впереди в пространстве появится хоть какой-то источник влаги – планета, или база, на которой можно прикупить воды, им придется серьезно ограничить её потребление. А что такое дефицит жидкости в замкнутом пространстве, в космическом корабле, на много миллионов километров удаленных от ближайших источников воды – им лучше узнать из рассказов бывалых космических путешественников, а не из собственного опыта.
Забросив полотенце во влагоотделитель, Заречнев незаметно взглянул на один из таймеров, кои во множестве были развешены во всех помещениях судна, порой в самых неожиданных местах. Бывший гладиатор подозревал, что функции «часов» с большими цифрами в половину экрана не ограничиваются только измерением времени. До армии он с упоением смотрел фантастические фильмы – все подряд, знал, что в любом военном или космическом корабле есть системы внутреннего контроля. Большие часы на видном месте были бы идеальной маскировкой для такой системы.
«До завтрака – почти часа полтора. – машинально отметил он. – Вряд ли все будут дрыхнуть до обеда. Наверняка хоть половина ребят, да встанет. Значит, для меня сейчас главное – не опоздать к завтраку. Иначе придется ждать обеда….»
Он еще раз мельком глянул в сторону часов, подавил в себе желание помахать им рукой. Если у бессмертной настроение такое же, как и весь последний месяц, за его невинный жест может снова достаться ребятам.
Оружие – вот что сейчас реально интересовало Заречнева. Мощное корабельное оружие, искусно скрытое под обшивкой неприметной туристической яхты. Сашка понимал – рано или поздно ему и его другу придется освоить управление могучими носовыми и кормовыми лучевыми пушками. Однако нетерпение перевешивало понимание. В душе каждого парня, мужчины, старика всегда живет мальчишка, подросток, пацан. И так же, как отрок не может долго сомкнуть глаза в предвкушении завтрашнего испытания нового велосипеда, так и взрослый мужик ворочается в своей постели до утра, не в силах дождаться того мига, когда он, наконец, сядет за руль своего нового авто.
Оружие же для мужчины вообще – категория особая. Собственно, именно оружие позволяет ему ощущать себя настоящим мужиком – воином, защитником, завоевателем. Властелином мира и судеб.
К «главному калибру» корабля вели удобные просторные коридоры без каких-либо признаков дверей. Александр догадывался, что – неспроста. Любая случайно или не вовремя открытая дверь может решить судьбу космической яхты, если она перекроет путь оператору орудийной установки, спешащему к своему боевому посту.
