По приезде, Фома Фомич разместит АВЧ в боковом флигельке (предварительно сослав всех дворовых Фалалеев на задний двор), а свою комнатку в особняке на втором этаже уступит ЛНК.
Комнатка эта, по словам Фомы Фомича, с видом на прелестные дали этой самой средне-русской возвышенности, будто специально, создана для философских размышлений и литературных трудов. Здесь ЛНК без суеты и спешки мог бы продолжать обличать мракобесов в мракобесии, а клерикалов в слепом отказе признать целебные свойства эвтаназии для больного человечества…
Мне же Фома Фомич предлагает на выбор: или другой флигелёк, или душистый сеновал и гумно, где бы никто из постояльцев не причинил беспокойства ночными трелями…
Но – радушно продолжает он – «красна изба не углами, а пирогами», и потому трижды в день придётся оторвать ЛНК от мыслительного процесса необходимостью спуститься к обеденному столу.
…Каждое утро перед завтраком, АВЧ мог бы, по своему обыкновению, поздравлять собравшихся с очередной значимой датой, как то: рождением Карла Маркса или Павлика Морозова, с победой на Куликовом поле или взятием Казани, с юбилеем Сун Ят-Сена или Пифагора (теорема которого вызывает у Ф.Ф. большие сомнения). Такое вступление к наступающему дню дало бы обильную пищу для взаимных поздравлений и высоконравственных бесед.
Уже к вечеру, после ужина, на десерт (в дополнение к клубнике в сметане), АВЧ мог бы побаловать общество своими новыми стихами.
Сам же Фома Фомич получил бы долгожданнейшую возможность пообщаться ТЕТ-А-ТЕТ с ЛНК на французском, ибо, в окружении плебейского населения, стало забываться это изящное наречие.
Изящное! – восклицает в письме Фома Фомич, – это лучшая пища для души… или, как выразился один представительный литератор, – «майский день, именины сердца!..» Пусть другие ставят себе памятники и постаменты – пусть!, а мне дайте изящного Человека.
Да-да, Человека! (а не Филалея), того самого Человека, в поисках которого я провёл большую часть своей жизни и обрёл, обрёл!, наконец, в лице своих будущих постояльцев. И как тонко и справедливо отмечено в их предыдущей переписке, «ЛНК и АВЧ – не Спинозы какие-нибудь, чтобы выделывать мозгами кренделя, а настоящие….»
…… … … ……
…… … … ……
(На этом месте текст прерывается дорожкой чернильных пятен – след выпавшего от волнения пера.)
Поневоле, я беру на себя смелость закончить письмо Ф.Ф., в тщетной попытке хотя бы отдалённо соответствовать его непревзойдённому стилю и глубине.
После ужина, под впечатлением личностного обаяния, мы неспешно расходимся по своим «углам».
АВЧ – к сочинению стихов, поиску в календаре очередной замечательной даты к завтрашнему дню и обнаружению в космических глубинах новых Числовых символов – путеводителей…
Ваш «покорный Сосед» – на гумно, к воображаемому «дирижёрскому пульту», где, самозабвенно размахивая руками, возводил бы на трон Бориса Годунова…
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
