Она просила спасти вас

Катрина с первого этажа зовёт к завтраку Ребекку, свою дочь. Солнечный луч пробился сквозь густые тучи и проник в спальню. Быстрые шажки забарабанили по лестнице, из столовой слышен весёлый девичий смех. Чуть позже зазвучали шаги Катрины. Она идёт его будить.

Алекс с удовольствием окинул взглядом спальню. Подумать только, со дня его повышения прошёл месяц. В новый дом они переехали всего две недели назад. А жена уже успела свить здесь уютное гнёздышко. Обилие фотографий и редких сувениров было их общим фетишем. Сирота, Катрина очень привязалась к семье своего мужа, поэтому искренне любила каждого Эванса. На туалетном столике – фотография двадцатишестилетней давности. С неё на Алекса глядят лучистые голубые глаза. Жене его детское лицо кажется просто ангельским, она его обожает. На другой фотографии дочь, очень похожая на отца. Дверь тихонько открылась. Катрина бесшумно проскользнула в комнату, присела на край кровати. Алекс сделал вид, что спит. Она всегда будила его поцелуем. На этот раз он резко схватил её и увлёк под одеяло, хохоча над своей шуткой. Катрина вывернулась, поправила платье и сделала серьёзный вид.

– Господин постоянный заместитель, у вас сегодня важные переговоры, если помните. А вы ещё в постели! – Она любила обращаться к нему официально. Это веселило их обоих. – Немедленно поднимайтесь и отправляйтесь в Министерство!

– Есть, мэм! – воскликнул Алекс и покинул кровать.

Катрина повезла дочь в школу в то время, как Джек, водитель её мужа, дожидался хозяина в гараже. С самого утра не слушались тормоза. Миссис Эванс, узнав об этом, настояла на том, чтобы муж ехал на такси, а Джек добрался до мастерской. Ожидая заказанную машину, Алекс с Джеком обсудили поломку. Интерес к технике у молодого политика был с детства. Как говорил отец, это у них семейное.

В Министерстве иностранных дел царила суета. Русская делегация уже прибыла, а французские представители опаздывали из-за пробок. Алекс гармонично влился в бурлящую жизнь своего ведомства, расположенного на улице Короля Чарльза, напротив главного военного мемориала Королевства – Памятника Неизвестному солдату. Окна его кабинета смотрели на Уайтхолл. Посмертная награда Адама Эванса, погибшего на службе в 2074 году, занимала почётное место в доме Алекса. Отец, по завещанию, похоронен в братской могиле. А сегодня день его памяти. Вот Алекс и достиг возраста своего покойного отца. Надо бы после работы положить к пьедесталу цветы.

Знакомясь с повесткой дня и последними докладами подчинённых, политик сидел в кресле, лицом к окну, и параллельно раздумывал над прошлым. С детства он отличался неординарными талантами. Например, умел заниматься несколькими не рутинными делами одновременно. Конечно, образовательная и воспитательная система конца XXI века сделала огромный шаг вперёд. Каждый пятый ребёнок при поступлении в начальную школу обладал безупречными навыками чтения, машинописи, ментальной арифметики, нового эсперанто. Каждый пятнадцатый рождался уже с определённым набором талантов, переданным ему генетически. Остальных обучали лучшие умы на основе лучших технологий. Но такой бум гениальности нового поколения случился всего лет пятнадцать назад. Алекс же, когда начинал ходить в школу, сильно выделялся среди сверстников и считался вундеркиндом.

На должность постоянного заместителя министра иностранных дел он перешёл из посольства Великобритании в Италии, прожив в чужой стране 4 года. Самый молодой дипломат на всех своих должностях, Алекс всё же заслужил уважение консервативных коллег на родине. Ему пророчили великое будущее. Сам министр Робин Джон Гарет испытывал к нему покровительские чувства.

Звонок от помощника Р. Дж. Гарета. Министр сегодняшнюю встречу посетить не сможет. Подробности не разглашаются. Эта новость слегка взволновала Алекса. Но задавать вопросов он не стал. Возглавить заседание обязан он. Собрав необходимые бумаги, заместитель проследовал в кабинет, где обе делегации стран-союзниц ждали его появления.

За встречей потянулся официальный обед. Перешедший в приватные беседы в кулуарах. Гости разъехались по посольствам только к полуночи. Алекс почтил память отца у мемориала и вернулся в кабинет за вещами. Тут-то его и застал телефонный звонок. Нужно срочно ехать на Карлтон Гарденс, 11. Машина ждёт у выхода. Все подробности он узнает в резиденции Министра. Секретарь положил трубку, оставив Алекса в недоумении. К чему такая срочность и секретность? Он готов был предоставить доклад о сегодняшней встрече завтра. Да и ничего особенного они на этот раз не обсуждали. Повседневные проблемы, не более того.

По дороге Алекс позвонил домой. Когда вернётся, сказать не может. Завтра ещё один долгий день. Так что, скорее всего, он переночует у Гарета. Вокруг дома, куда его везли, подозрительно много машин. Даже одна полицейская. Алекс насторожился. Поэтому, когда секретарь открыл дверь, прежде всего пожелал видеть Министра.

– Это невозможно, – ответил секретарь.

– Вы постоянный заместитель мистер Алекс Эванс? – внезапно на пороге возник ещё один человек. По виду агент МИ52. В комнатах также находились люди из Хоум-Офиса3, много знакомых лиц.

Алекс представился агенту. Тот, оказывается, с нетерпением ждал его. Принялся посвящать в курс дела. Министра Гарета сегодня днём обнаружили мёртвым в одной из комнат резиденции. Эксперты уверены, что он убит выстрелом через окно с крыши соседнего здания. Нет сомнений, работал снайпер. В прессу информация поступит завтра утром. Слишком большой скандал ожидает Королевство. Все боятся даже думать о том, что именно готово разразиться с минуты на минуту. Министр внутренних дел Карл Робертс и ещё несколько чиновников – в соседнем зале. Им пока запрещено пользоваться связью. Следователи дадут знать, когда новость можно будет выпустить за пределы этих стен. Все присутствующие приехали, как только узнали о случившемся. Эвансу решили дать возможность закончить собрание, чтобы не вызывать у МИДа подозрений. Сейчас же им требуется переговорить с постоянным заместителем. Алекс зашёл в указанную комнату и приветствовал коллег. Ночь прошла в решении крайне важных и вполне предсказуемых вопросов. Кто займёт пост Министра? За какую именно деятельность он поплатился жизнью? Кто будет вести расследование?

Алекс запомнил из прошедшей ночи два давивших на него аспекта. Как его убеждали оставить должность, полученную всего месяц назад, и возглавить департамент. И как офицеры полиции то и дело просили его высказать своё мнение о покойном. Так, возражая первым и в поте лица помогая вторым, он пришёл к выводу, что обязан лично контролировать расследование этого дерзкого преступления.

– Каковы были ваши отношения с покойным? – спросили его среди ночи.

– Он был моим наставником.

– Вы общались не только по рабочим вопросам?

– Иногда обедали вместе и устраивали семейные ужины. Но чаще беседовали наедине. Здесь, в его кабинете. Или на корте. Сэр Гарет уважал мой дипломатический опыт и подробно делился своим.

– Означает ли это, что в вас он видел своего преемника?

– Таких целей ни у одного из нас не было. Мы как раз обсуждали, что всегда можно сменить департамент. Хотя он и считал, что нынешний мой пост подходит мне больше всего. Я же колебался между прошлой своей работой, послом, и Министерством культуры. Однако, взявшись за дело, решил осваивать его до конца. К тому же с таким легендарным наставником.

– Кто мог желать смерти Министра?

– Не имею представления. Возможно, какие-то радикалы.

– Вы имеете в виду террористов?

– Не буду это утверждать. Во всяком случае, на сегодняшний день мы не знаем ни об одной настолько агрессивной группировке. План убийства государственного служащего мы бы зафиксировали сразу.

– Значит, он не рассказывал, что кому-то противостоит?

– Нет.

– Он на посту больше тридцати лет. Король сделал его пожизненным министром после окончания войны. Не находите это странным, что именно сейчас, в мирное время, он перешёл кому-то дорогу?

– Ещё как нахожу. Но кому?

– Вот мы и хотим узнать ваши предположения. Всё, что кажется вам странным, даже маловероятным, может помочь.

Алекс так ни до чего и не додумался. Увы, будучи другом министра, он слишком мало знал о частной жизни этого человека. Старик общался с ним на служебные темы, либо интересовался личной жизнью Алекса. Но про свою не особо распространялся. Их жёны хорошо ладили. Обсуждали свои женские темы, не касаясь работы мужей. Вдова Р. Дж. Гарета тоже ничего полезного не смогла припомнить. С ней беседовали в соседней комнате, тоже всю ночь. От первого брака у министра осталось трое детей. От второго один. Все они давно жили собственными семьями и не имели отношения к политике.

В связи с бессонной ночью Алекс взял на работе отгул. В доме номер 1, заполненном офицерами в штатском, он не сомкнул глаз ни на минуту. Утром же туда прибыла ещё и пресса. Алекс поспешил к себе домой. Катрина узнала новости, пока он был в пути. Тем лучше, не пришлось объяснять ей, что делал всю ночь. Он упал на кровать и проспал четыре часа. Ребекка была уже в школе, а Катрина отслеживала во всех СМИ новые подробности вчерашней трагедии. Именно трагедией национального масштаба журналисты и политики называли убийство восьмидесятитрёхлетнего министра сэра Робина Дж. Гарета.

Алекс проснулся от телефонного звонка. Он просил секретаршу разбудить его в 10 утра, во сколько бы он ни лёг. Разбитый и подавленный, спустился в столовую. Пока он завтракал, Катрина рассказала всё, что почерпнула из последних новостей. Она помогла ему привести себя в порядок и переодеться. Бриться Алекс не стал. Щетина шла ему, а мокрые непослушные волосы мило завивались. Завязать ему галстук Катрина долго не могла, хотя обычно это занимало у неё пару секунд. Наконец, рассеянный Алекс понял, в чём дело. Жена едва сдерживала слёзы.

Он взял её руки в свои ладони и усадил в кресло. Попросил высказать всё, что она чувствует. Катрина, конечно, опечалена смертью Робина, но ещё больше она боится за жизнь своего супруга. Ведь, кто бы ни убил Министра, все знали, что Алекс – первый претендент на его должность.

– Во-первых, я ещё не соглашался оставить свой пост, – утешал её муж. – А во-вторых, я не веду сомнительных дел, которые могли бы вызвать чьё-то неодобрение.

– Ты абсолютно уверен, что это не связано с работой? – цеплялась за надежду Катрина.

– На сто процентов. Возможно, здесь сыграли роль личные мотивы. Или Министр вёл тайную закулисную игру. Конечно, абы кто, обидевшись из-за ерунды, не станет нанимать киллера. Это либо кто-то очень влиятельный, либо профессиональная группировка. Раз так, они должны знать, что в свои личные дела Гарет меня не посвящал.

– А что, если не знают?

– Знают, – прекратил спор Эванс. Он поднялся с колен и спокойно указал жене на недоделанную работу. Та тоже встала рядом и закончила узел. На прощание крепко обняла Алекса и весь день, чем бы ни занималась, не выключала новостной канал.

Сэр Эванс в этот день часто мелькал на экране. Короткие, неинформативные интервью с членами министерства не несли смысловой нагрузки. Но нужно чем-то заполнять эфир, пока полиция воздерживается от комментариев. Когда дела на Уайтхолл более-менее утряслись, на Алекса насела агент по связям с общественностью. Дона Рихарт застала его среди полицейских возле того дома, на крыше которого работал снайпер. Она пришла не одна, с фотографом. В целях пиар-компании Дона потребовала от Алекса большей вовлечённости в процесс расследования. Велела ему осмотреть место преступления совместно со следователями. Постоянный заместитель даже поругался с ней на этой почве. Он получает отчёты, а не лазает по крышам. Но Дона была не из тех пиарщиков, которых легко переубедить.

“Будет ли продолжена политика Гарета?” “Насколько решительно настроено министерство на скорейшее осуждение его убийцы?” “Преданный преемник готов бороться за справедливое возмездие”. Такие примеры для создания информационных поводов она привела, лишь бы заставить Алекса всенародно продемонстрировать своё участие в деле. Его сфотографировали с экспертами. Возле пятна крови в доме номер 1. В окружении констеблей, стоявших в оцеплении. Ещё пара кадров на крыше, и она отстанет. Решив, что это краткий путь к свободе, Алекс поддался.

Противнее, чем его моральное состояние, сегодня была только Дона. А хуже неё – погода. Холодный дождь и пронизывающий ноябрьский ветер. На крыше ещё холоднее. Алекс всю дорогу наверх сетовал, что чердак пыльный, а его плащ – новый. Отряхнувшись, он попозировал возле выхода на крышу. Эксперты закончили работу. Все крупные улики нашли ещё вчера. Сегодня спасли от дождя оставшиеся.

– Ты идёшь, Эванс? – позвала с лестницы Дона. Им с фотографом самим уже не терпелось добраться до ближайшего бара, откуда в тепле и уюте можно выложить качественный пост на сайт Правительства.

Алекс махнул им рукой, показывая уходить без него. Внимание политика привлёк молодой эксперт, оставшийся собрать оборудование. Тот работал размеренно, выполнял привычные действия. Алексу же, глядя на него, вдруг стало нестерпимо грустно. Дождь разошёлся, и его слёзы оставались незаметными. Он прислонился к двери и впервые почтил память своего старшего друга. Эксперт, наконец, обратил на него внимание. От волнения перед лицом чиновника, юноша вытянулся в струну и уставился на Алекса, будто ожидая каких-то распоряжений. Другого оправдания, почему он всё ещё здесь, тот бы и не придумал. Не признаваться же первому встречному, что его вдруг захлестнули чувства. Алекс обратился к юноше:

– Мне сказали ждать доклад до вечера. Но это долго. Не могли бы вы в двух словах вынести предварительное заключение?

– Конечно, сэр. Убийца поднялся на крышу не по этой лестнице. Он перебрался с соседнего здания. В дома по улице Мелл можно проникнуть без проблем. На их крыши при желании тоже. Но он должен быть настоящим акробатом, чтобы преодолеть улицу и попасть сюда. Подойдите, посмотрите сами, тут большое расстояние до соседней крыши.

– Нет, спасибо, я посмотрю снизу. – Алекс боялся высоты. Приходил в ужас, даже стоя на стремянке. – Значит, наш снайпер ещё и канатоходец?

– Мы пока не поняли, как именно он перебрался. Если он провёл здесь ночь, как считает большинство, то, да, он мог использовать канат в темноте. Однако есть и другие способы. Кошки, липучки. Понятно одно: он был хорошо экипирован. Это убийство очень сильно кому-то нужно, сэр.

– Спасибо…

– Просто Сэм, сэр.

– Спасибо, Сэм. Ступай. Прости, что задержал.

Алекс остался один, чтобы ещё немного прийти в себя вдали от любопытных глаз. Телохранители ждали на верхнем этаже, отслеживая сигнал его смарт-часов. Он присел на корточки, чтобы не видеть край крыши, и закрыл лицо ладонями. В глубине души зрела мысль о правоте Катрины. Вдруг ему тоже грозит опасность? Алекс отогнал от себя эту идею и поднялся, готовый уйти. Боковым зрением он обратил внимание на какую-то деталь, которой не было, когда они разговаривали с Сэмом. Сначала Алекс собрался проигнорировать увиденное. Но уж больно негативные эмоции это вызвало в его подсознании. Борясь с желанием скорее покинуть крышу и влекомый потребностью устранить неизвестный фактор, Алекс повернулся к тревожащему объекту. На краю крыши, там, где работал снайпер, стоял высокий силуэт в плаще. Не таком, как у Алекса, модном и приталенном, а в накидке с капюшоном, державшейся на одной завязке у горла. Одним словом, в старомодном. Фигура была настолько внушительной и бесформенной, что Алекс напрягся. Сюда никак не проникнуть, кроме как по лестнице. Но мимо него никто не проходил. Неужели, это иллюстрация того, о чём только что сказал Сэм? А вдруг перед ним снайпер? Мысленно “поблагодарив” Дону за то, что втянула его в это нелепое приключение, и посетовав на свою неосторожность, постоянный заместитель не очень уверенно окликнул незнакомца.

– Приятель, все работники уехали. А посторонним на оцепленную территорию нельзя.

Силуэт не шелохнулся. Не мерещится же ему эта чёрная фигура. Алекс подошёл ближе. Встать рядом, у бортика, он так и не решился.

– Прошу вас проследовать вниз. Вам нельзя здесь находиться, – повторил он, смотря в затылок под капюшоном.

– Боишься подойти? – Наконец, заговорил неизвестный. Алекс с удивлением понял, что это женщина.

– Мэм? – Он надеялся получить объяснения. – Как вы сюда попали?

– Слышу страх в твоём голосе, – продолжала она, не придавая значения вопросам и не меняя положения. – Странно, конечно, что тебя пугает высота. Но не удивительно, что рядом со мной ты беспокоишься за свою жизнь. И то, и другое, действительно, реальная угроза – крыши и незнакомцы. Но не я.

Она повернула к нему голову. Одного роста, они мгновенно впились друг в друга глазами. Лицо девушки необыкновенно красиво. Настолько, что Алекс забыл про свои страхи. Она улыбнулась.

– Если вы не имеете отношения к происходящему, то что здесь делаете? – Стоял на своём чиновник.

– До убийства мне, и правда, нет дела. Мне нужен ты.

– Для чего?

– Познакомиться, для начала.

Плащ окутывал её целиком. Кроме лица не видна ни фигура, ни одежда, ни то, что ещё она могла бы скрыть от посторонних глаз.

– Из какого вы отдела? – Алексу пришло в голову, что она может быть агентом МИ5 или экстравагантным следователем. Увидеть бы форму. Но дождь не позволял надеяться, что она распахнёт, хотя бы на мгновение, свою накидку.

– Не из тех, о которых ты подумал. Даже не знаю, с чего начать. Внешне ты настоящий Эванс. Но что насчёт твоих детских воспоминаний. Ты их не утратил?

Постоянный заместитель потянулся к часам, чтобы незаметно через приложение попросить телохранителей подойти к нему. Те наверняка засекли посторонний объект на крыше и только и ждут команды, чтобы ворваться и нейтрализовать угрозу. Она перехватила взглядом его жест. Снисходительно улыбнулась.

– Похоже, не лучшее место и время я выбрала. Сейчас все так напряжены. Правильнее было бы записаться у твоей секретарши и прийти в твой кабинет.

– Даю вам последнюю возможность описать суть вашего дела ко мне, мэм. Иначе вам, и правда, придётся общаться в кабинете, только не в моём, а в ближайшем участке, и не со мной, а с детективами.

При всей настороженности и строгости, Алекс всё же загорелся сильным любопытством. Он очень хотел узнать, кто эта прекрасная таинственная личность. Слишком знакомой ему казалась внешность, хотя вспомнить её он не мог, как ни старался. И пронзительный взгляд, когда он пересекался с ним, скорее пленял, чем угрожал. Заметив в собеседнике это настроение и не желая привлекать к себе внимание охранительных органов, женщина решилась на откровение.

– Буду надеяться, что ты истинный сын своих предков. И всё, что я скажу, примешь спокойно, без желания натравить на меня телохранителей. Ты же верил в необычные вещи в детстве. Помнишь? Веришь ли до сих пор?

– Мы знакомы? – Задал он мучивший его вопрос.

– Нет. Но я знаю тебя. Как воспитанный человек, и сама хочу представиться. Только боюсь.

– В этом нет нужды, – подбодрил её Алекс. – Говори. А то я промок насквозь. Да и ты, вижу, тоже. Нам бы поскорее познакомиться и убраться отсюда обоим. Моя охрана долго не выдержит. Я не должен здесь находиться, понимаешь?

– Верно. Я и забыла, что ты мёрзнешь, стоя здесь. Но и самое безопасное для тебя место – рядом со мной. Так и быть, я покажу тебе кое-что. Ты уже слышал об этом раньше.

Она не договорила. Взамен слов развязала ленту у горла и сбросила плащ на пол. Высокая, 6,4 фута4, безупречно сложена. Вся в коже. Чёрные брюки и куртка сжимали крепкое тело, подчёркивая силу мышц. Руки в перчатках, а на ногах высокие, плотно облегающие икры, ботфорты. Под курткой чёрная водолазка. На голове копна блестящих чёрных волос с золотыми отблесками, сияющими даже под проливным дождём. На ремне ножны с коротким кинжалом. Алекс обратил на него внимание сразу после того, как прошёл первый шок от увиденного совершенства. Незнакомка вооружена. Хотя и как-то странно. Кинжал? Кто их вообще использует? Однако это была лишь прелюдия. За её спиной что-то шевелилось. Эванс напрягся, потому что это было что-то живое. Её руки он видел, ничего держать за спиной она не могла. Тем не менее, послышался шорох, и сонм ярких золотых искр разлетелся в стороны позади незнакомки. От неожиданности Алекс отпрянул и прикрыл лицо рукой. Никакого физического воздействия на себя он не ощутил, поэтому, глядя сквозь пальцы, стал рассматривать гигантский светящийся шлейф. Казалось, что она набросила новый плащ, сделанный из золотой материи. Он также окутал её и развевался на ветру. Только это был не плащ. Алекс со своего места попытался заглянуть ей за спину. Незнакомка облегчила ему задачу и покрутилась, демонстрируя всё своё убранство. Да, его нелепая догадка оказалась верна. Это были крылья. Сзади они выходили сквозь аккуратные прорези на куртке и ниспадали до земли. Судя по количеству перьев, размах должен был составлять не меньше семнадцати футов5.

Алекс провёл рукой по лицу, размазывая дождевую воду. Он так и остался стоять, наполовину прикрыв рот рукой и глядя на женщину во все глаза. Она молчала, ожидая его реакции. Чиновник в этой ситуации мог воспроизвести только одну мысль. Он вспомнил раннее детство.

– Ты Гару?

От собственных слов ему стало и страшно, и легко на душе. Она не незнакомка. А их семейная легенда не вымысел. Многолетняя вера в сказку воплотилась перед ним. Гостья из прошлого, о которой он столько грезил, пришла к нему, как к потомку своего прежнего друга и напарника инспектора Эванса. Гаргулья6 облегчённо выдохнула и приблизилась. Она была довольна тем, что он распознал её сущность и не боялся. Его вопрос вызвал у неё смех.

– Нет. Но я рада, что ты помнишь это имя. Я – её дочь.

Глава 1

Алекс Эванс от души рассмеялся. Из всего услышанного и увиденного за сегодняшний день эта новость казалась самой невероятной. Он похлопал собеседницу по плечу. Указал на выход и предложил пообедать вместе. Им явно было, что обсудить. В это же время его отвлёк телефонный звонок. В гарнитуре взволнованный голос охранника спросил, как у постоянного заместителя дела, и что за объект приблизился к нему вплотную? Алекс ответил, что всё в порядке. Он с хорошим другом. Попросил подогнать его машину к подъезду.

Закончив связь, снова вернулся к гаргулье.

– Так что, пообедаешь со мной?

– Видишь ли, я не могу посещать места большого скопления людей, – смутилась она. – Там приходится снимать плащ, и крылья… Сам понимаешь.

Но Алекс не понял. О природе гаргулий он помнил одно: она двойственная.

– Превратись в человека, – развёл он руками, поторапливая её. Но она не сдвинулась с места.

– То, что сейчас перед тобой – это всё, что у меня есть.

Мужчина посмотрел на неё с недоверием. Всё больше и больше фактов не стыковалось с рассказами прадеда. Алексу хотелось разобраться. Он заказал в ресторане отдельный кабинет, где их никто не потревожит, даже официанты. Поднял с пола плащ и накинул ей на плечи. Вместе они спустились к машине. Уже через пятнадцать минут сделали заказ и удобно устроились на мягких диванах. Потягивая аперитив, женщина внимательно разглядывала его. Чиновника первое время смущал этот слишком пристальный взгляд. А ещё нежная улыбка, которая не сходила с её губ. Так обычно любуются друг другом новобрачные. Алекс отвечал стыдливым румянцем. Давно собеседники не вынуждали его отводить взгляд. Насмотревшись, спутница сделала серьёзное лицо, готовая к важному разговору. Постоянный заместитель уловил её изменившийся настрой и заговорил первым.

– Я до сих пор не спросил твоё имя.

– Аполлинария. Можно Полина. Как тебе больше нравится.

– Разве гаргульи не выбирают себе имена в виде производных от названия своего рода? – Это Алекс помнил отчётливо.

– Да. Но я не совсем из рода гаргулий.

– Ты похожа на тех, о ком говорил прадедушка. Только не умеешь прятать крылья. И как ты можешь называться чьей-то дочерью, если у вас есть только один отец – Аполлон?

– У меня есть и отец, и мать. И рождена я была человеком. Крылья – мой дар, полученный в юношеском возрасте.

– То есть, это не аллегория? Ты действительно её дочь? – Полина кивнула. – Как? – Вытаращил на неё глаза молодой Эванс. Собеседница ненадолго задумалась, подбирая слова перед наклёвывающейся деликатной темой.

– Ну… Я много раз представляла себе нашу встречу. И догадывалась, что тебя заденет новость о том, что после расставания с твоим прадедушкой у Гару родилась дочь…

– Они же не..? – Алекс был уже достаточно напряжён и подозрителен.

– О, нет! Калеб говорил вам правду. Они окончательно расстались тогда на Олимпе, а потом он встретил твою прабабушку – успокоила его Полина. – Моё появление на свет – это очень длинная история. Твой график не позволит выслушать её до конца сейчас. Может быть, обсудим это позже?