И я теряюсь в недрах соцсетей,
И я молчу, молчание прости мне.
Баланс канатоходцев – наш удел…
Ну почему с тобою нам так трудно?
Мы слишком разных видели людей
Друг в друге, убивая их попутно.
Туги канаты, ноги тяжелы,
А в воздухе опять летают стрелы,
Но к черту страх, не будет нам хулы:
Вот жизнь с нуля, и ты в ней снова первый.
Исходники
Мне тебя не хватает в объеме и в ярких красках,
Хоть душа, слава Богу, бесплотна как Интернет,
А тоске по тебе нет ни выхода, ни огласки,
Как и смысла большого в ней тоже, пожалуй, нет.
Нас учили быть цельными и не дробить на части
То, что в книгах зовется личностью или ядром,
Но сейчас находя слишком мало причин для счастья,
Я хочу отложить эти чтения на потом.
Я хочу рассмотреть все исходники после съёмки,
Накопитель – не флэшка и даже не Яндекс-диск —
А уставшее сердце, в котором застрял осколком-
Мощный взмах твоих крыльев, убивший всех прочих птиц.
Я увижу всё ясно в объеме и в ярких красках,
На исходниках: в цвете, в сепии или в чб,
И смогу наконец позволить себе огласку
Через боль и тоску – и тоска сейчас по тебе.
Сердце и полголовы
Пирог многослойный сомнений, причин,
Мне даже не странно, что он так горчит,
Взрослеем, мудреем, грустнеем, – увы,
Мы сердце отдали за полголовы.
Подолгу в себе и так громко молчим
Меж женским началом и чем-то мужским,
Мы всё ещё ищем какой-то мэйнстрим,
Пытаясь забыть то, что стало чужим.
И без заявлений, без клятв и молитв,
Хотя бы спокойно, хотя бы без битв,
Стремимся так стойко, наверно – вперед,
И что-то там празднуем – кончился год.
Но, сняв сапоги, наступаем на снег,
И шепчем кому-то: «Я твой человек»,
И дарим вновь сердце и полголовы —
Пирог многослойный, что горек, увы…
Я продолжаю
Я продолжаю быть, а не казаться —
Без «всё отлично», если всё не айс,
И в тридцать восемь надо ль притворяться?
Живи, люби и всё запоминай…
Смотри в окно, задумавшись о чём-то,
Расти поддержкой в чьих-то головах,
И перестав навек грустить о ком-то,
Не затевай иное впопыхах.
По мостовым шагай неторопливо,
В глазах прохожих узнавай себя,
Топясь опять в приливах и отливах,
Свети – и ярко, только не слепя.
Люби дожди и тихие закаты, —
Их у тебя не заберёт никто,
И будь всегда им первозданно рада,
И в каждой грусти находи «зато»…
Любовь не вожжи
Настройки сбросив, достаю до дна,
Врастая в дно и прорастая корнем:
Теперь одна, теперь всегда одна,
Стационарно и амбулаторно.
Не даст себя забыть скелет в шкафу,
И валидол не помогает – странно…
Я вписываюсь в новую графу,
Но не сказать, что очень сильно рада.
«Напрасно» в ней сильнее «вопреки» —
Так отчуждённость прерывает близость.
Вот, чтобы срифмовать конец строки,
Сама с собой опять иду на хитрость.
Я затыкаю уши, ноздри, рот,
Я не дышу уже который месяц,
И вижу: ты всё тот же идиот,
Который как и раньше меня бесит.
