Там, где глаз пробивается третий.
Я уже возбудился частично,
Но оставим подробности эти.
Стайка сизых вспорхнула с помоек.
Не расстроит нас мелкая зависть.
В чреве дней, в череде перестроек
Вдруг набухла поэзии завязь.
Хмарь в балтийский туман отступает,
Начинается новая повесть.
Чудный город из слов проступает,
Но имейте терпенье и совесть…
09.07.2019
Васильевский остров. Утро
По расчерченным тщетно каналам
(Из графитных шпангоутов остов),
По уложенным ровно кварталам —
Простирался Васильевский остров.
В створках дельты линованный жемчуг
Вставлен в пирсинг на Невской губе.
Слегка в сторону скошенный венчик
Красовался на царственном лбе.
Рассветало. Румянились сфинксы,
В своих снах наяву дворцы Фив
Своей древней душой исполинской
Охраняли, подлог позабыв.
Мною тоже так много забыто,
Сердце тает в рассветных лучах.
Всё, что было так тщательно скрыто,
Оживает в бессвязных речах.
Бесшабашная, дикая юность,
Общежитский безбашенный рай.
Бытовая нелепая скудость,
И фонтаны чудес через край.
У Невы ненадёжны архивы.
Из глубин полустёршихся снов
Достаю свои светлые Фивы,
Словно фокусник из рукавов.
11.07.2019
Васильевский остров
Языком величавым из глотки Невы
Торчит остров, где некогда пели волхвы.
Дико выли ветра и буянили лоси,
Низким голосом звали подругу и осень.
Набухали снега, ожидая весны,
Диадемой искрясь в шевелюре сосны.
Воды Балтики мяли прибрежные травы,
И слова колдовские шептали дубравы.
Но барсук задрожал в тёмной нише норы,
И вонзились в древесную плоть топоры.
С той поры изменились ландшафты и нравы,
Втиснут остров в неволю гранитной оправы.
Где росли сталагмиты лосиных корон,
Засверкали дворцы среди жиденьких крон.
Среди пыльных лепнин замелькали мигалки.
Парадиз, но поделенный на коммуналки.
В этом нищенстве пышном за буфером грёз
Я на ощупь взрослел и нечаянно врос —
В эти камни, дворы без простора, без неба,
В ожидании рая и в поисках хлеба.
Но волной перемен и лекарством утрат
Размывает Нева затвердевший субстрат.
Я плыву в неизвестность над зыбью погостов.
И со мною плывёт мой Васильевский остров.
14.08.2019
Власть потока
Одна питерская легенда гласит, что египетские сфинксы указывают место утопленников. Рядом с ними действительно частенько обнаруживают тела, но учёные объясняют этот факт гидрологическими особенностями течений Невы.
Опять утопшего прибило
К бесстрастным сфинксам на Неве.
Двенадцать в крепости пробило,
Свой бег продолжил мутный век.
Полуденное солнце слепо
На ощупь шарит по дворам.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
