Домашняя база: Лангемарк.
Отметил, что она уже повысила уровень. Наверняка, получила награду за блестящую поимку беглого раба.
– Третий тиер, – сказал Роман. – Даже на Локусе ты выслужилась до высокого военного ранга.
Тиеры присваивались только боевым рабам. То есть тем, кому оружие доверяли уже с десятого уровня. Новый тиер выдавался после восьмидесятого уровня, когда раб крутил Колесо Фортуны, а потом обнулял уровни.
Каждый уровень тиера давал какие-то плюшки, но какие именно Роман тоже не знал. Военные рабы и рабы-инженеры редко пересекались в жизни. Боевики проводили время на войне или тренировках, а инженеры на стройплощадках.
Боевые рабы участвовали во всех военных операциях комиссаров. Именно они проявляли наибольшую лояльность к своему рабскому положению. Можно сказать, что боевым рабам искренне нравилось то, чем они занимались.
Ну и конечно, за выполнение боевых заданий они получали много экспы, быстро поднимая уровни. Но за смерть при исполнении их наказывали обнулением. Поэтому третий тиер Жанны – это свидетельство того, что она ни разу не умирала на поле боя.
Все комиссары, которые были когда-то рабами, были именно боевыми рабами двадцатого тиера.
– Нет слов, – сказал Роман. – Ты мечтаешь стать комиссаром Рамиреса?
– Не мечтаю, а намереваюсь, – поправила Жанна.
Она села на корточки напротив Романа:
– Оставим в стороне мои намерения, а поговорим о твоих.
– А что тут говорить? Я пытался сбежать из рабства, ты мне помешала.
– Прости меня, мальчик мой.
Роман сам не ожидал, что ответит так, но ответил:
– Прощаю, старушка. Я понимаю, как рабство меняет поведение. Сам таким был.
Жанна сделала резкое движение рукой:
– Ты опять видишь только чёрное или белое? Почему ты отказываешь мне в личном выборе?
– Какой личный выбор может быть у раба? Чтобы ты ни придумывала – это всё выбор рабского фенома.
Жанна резко сняла с плеча свою винтовку.
– Вот и сейчас хватаешься за оружие…
Но Жанна взяла Assassin's Breed двумя руками и ткнула Романа в грудь, насильно вкладывая оружие в его руки:
– Стреляй.
– В кого? – не понял Роман, озираясь.
Жанна сняла переднюю часть боевого УниКома и показала на свою грудь, обтянутую металлическим бодисьютом:
– Нужно не менее пяти прямых попаданий заряда максимальной мощности. Очень уж я живучая стала.
– Жанна, мне не нужна месть. Особенно тебе. Ты не виновата, ты же раб…
– Я – военный. Подчинение раба и субординация – это разные вещи.
Роман не стал спорить, подумав: «Трудно поверить, но недавно я сам доказывал, что быть рабом Рамиреса – это не страшно, и даже имеет преимущества…»
Он положил руку на приклад любимой винтовки Жанны. Ладонь кольнуло соединение коннектора, а в интерфейсе высветились статы оружия.
– Но как я буду стрелять в тебя? Ты же раб… то есть, прости, невольный военный третьего тиера. Феном не позволит мне выстрелить.
Жанна повернулась спиной:
– В рюкзаке моего УниКома лежит сканер Мейронг.
Роман раскрыл рюкзак и вынул устройство. Оно было в два раза больше того, какое Владимир носил под шляпой.
– Где ты его взяла?
– Думаешь только у тебя есть друзья? Вова передал его мне этот прототип ещё два сезона назад. Хотел, чтобы я избавилась от рабства. Но я его так и не включила.
Роман осмотрел устройство:
– Но ведь теперь его надо настраивать…
– Об этом не беспокойся. Когда комиссары избивали какого-нибудь раба психоплёткой, я подходила ближе и незаметно настраивала сканер. Правда, пришлось наблюдать несколько наказаний – сканер долго перехватывал канал, единичного наказания не хватало. Комиссары даже подумали, что мне нравится смотреть на страдания других рабов. До сих пор зовут меня смотреть казни.
Роман не удержался от усмешки:
– А ты?
– Что я? Тупых рабов нужно наказывать. Меня за всё время службы наказали только один раз. И то по моей вине – ослушалась приказа комиссара на поле боя.
Роман не стал указывать Жанне на то, что она назвала рабство «службой». У каждого лояльного раба свои иллюзии.
– Ты говоришь, что так и не использовала сканер для побега. Почему?
– Не хочу. Мне нравится Рамирес. Мне нравится его подход к организации Империи. Это мой выбор. Я так Вове и сказала.
– Тогда зачем ты мне помогаешь? Ведь Рамирес такой молодец?
– Потому что это мой выбор, дурачок.
– Хватит меня обзывать, – вспылил Роман.
– А ты прекращай тупить и делай, что я говорю. Сейчас вернутся комиссары.
Роман улыбнулся:
