Могучий русский

Куй железо пока горячо

Я долго думала, как начать вторую книгу, пока мой редактор не сказал мне: «Полина, куйте железо, пока горячо». И правда, эта пословица лучше всего отразила сложившуюся ситуацию: стартовый тираж первой книги «Великий русский» вызвал небывалый ажиотаж и провёл на складе издательства всего дня – настолько быстро его раскупили. Ежедневно мне писали читатели: «Ждём продолжения, очень интересно!» Ну что же, забегу немного вперёд – вторая часть получилась не менее увлекательной.

Когда я вижу на фоне всеобщего языкового пессимизма такое неравнодушие к великому и могучему, всё больше убеждаюсь, что никакая «порча» ему не грозит. Как бы все ни жаловались на повальную безграмотность и отсутствие доверия к дикторам СМИ, стремление говорить и писать грамотно, к счастью, всё-таки есть у большинства.

Русский язык – это действительно то самое пышущее жаром железо в наших руках. Только от нас зависит, будут ли следующие поколения знать и помнить происхождение всем известных слов и выражений, оберегать нынешние литературные нормы или способствовать фиксации новых. Конечно, без последнего существование русского языка невозможно: он меняется и это абсолютно нормально. Значит, он жив. Но, согласитесь, бережное отношение и сохранение его богатого наследия – это важная задача для каждого из нас.

Поэтому я, словно кузнец, работающий с раскалённым металлом, взяла на себя ответственность максимально ёмко, понятно и доступно «заковать» и отразить на страницах этой книги хотя бы часть нынешнего положения языковых дел. Здесь и сейчас. Ведь неизвестно, какие чудеса на лингвистических виражах нас ждут дальше, но знаю точно: всё будет хорошо!

Играть в бирюльки

100 лет – это много или мало? Скажем так: достаточно, чтобы с течением времени забылось истинное значение слова или фразеологизма. Спросите сейчас у любого подростка, знает ли он что-нибудь о существительном «бирюльки»? Услышите что-то вроде «это какая-то чепуха», «ненужные вещи», «брюлики» или «украшения». По крайней мере, именно такие ответы получила я, когда провела блиц-опрос среди своих сверстников.

Так всё же – что такое «бирюльки»? Это старинная игра, которая получила своё название от устаревшего глагола «бирать» – «брать, выбирать». По её правилам участники должны были из груды небольших деревянных предметов (чаще всего предметов посуды) поочерёдно доставать одну бирюльку за другой, не затронув соседние. Обычно это делали с помощью специального крючка или булавки – настолько мелкими были детали.

Эта игра была известна с XVII века и изначально считалась забавой простого народа. Но к началу XIX столения всё изменилось: тогда начался настоящий «бирюлечный» бум и любовь к бирюлькам захлестнула представителей всех сословий. В Российской империи не было ни одной семьи, которая не проводила бы вечера за этим азартным делом: все – от мала до велика – соревновались в количестве пойманных на крючок игрушек. Известно, что даже семью Николая I не обошло стороной это увлечение: для них были изготовлены эксклюзивные наборы из слоновой кости с драгоценными камнями, которые впоследствии передавались по наследству.

Как же получилось, что такое безобидное и полезное для моторики занятие переросло во фразеологизм с негативной коннотацией? Ведь мы знаем, что сейчас «играть в бирюльки» значит «заниматься ерундой и бесполезно тратить время». История умалчивает причины появления такого смысла, но, по всей видимости, однажды это времяпрепровождение стало превышать рамки разумного. «Делу время, а потехе час» – скажете вы и, несомненно, будете правы. Да, но… Листайте дальше, там вас ждёт ещё один интересный факт.

Делу время, а потехе час

Казалось бы, всё понятно: работе необходимо посвящать больше времени, чем развлечениям и всякого рода забавам. Но если бы вы оказались сейчас в XVII веке и предложили кому-нибудь поиграть в те же самые бирюльки после трудного дня, сославшись на законный час «для потехи», вас вряд ли бы кто-то понял. Потому что в то время смысл этой поговорки был совершенно противоположным, да и вообще – имел отношение к охоте. Почему?

«Делу время и потехе час» – известное высказывание царя Алексея Михайловича, при котором соколиной охоте, именуемой потехой, придавалось практически государственное значение. Об этом красноречиво говорят два факта: во-первых, ею ведал Приказ тайных дел – самое влиятельное в то время учреждение в России, а во-вторых, в 1656 году по распоряжению царя было составлено подробное руководство «Книга, глаголемая Урядник: новое уложение и устроение чина сокольничья пути», в котором описывались правила и виды птичьей охоты.

К счастью, до нас дошла подлинная рукопись «Урядника», где есть приписка «царского величества рукою»: «…не забывайте: делу время и потехе час». Обратили внимание на соединительный союз «и»? Получается, Алексей Михайлович подразумевал, что необходимо заниматься в равной степени и охотой, и делами; к тому же, тогда «час» и «время» были синонимами и оба означали «длительный период».

Упадок соколиной охоты как дела государственной важности пришёлся на время правления Петра I, который, в отличие от отца, к ней относился равнодушно. Тем не менее история царской фразы на этом не закончилась: в фольклор она вошла как «делу время, потехе час», а потом и вовсе обрела новое значение благодаря противительному союзу «а». Тогда же и у «потехи» появились новые значения: сначала «увеселительное мероприятие», а потом уже и «развлечение, забава, шутка».

Семь пятниц на неделе

Что общего у язычников и тех, кто работает пять дней в неделю? И те, и другие всегда придавали пятнице особое значение. В языческие времена этот день посвящался богине плодородия и покровительнице женского начала Мокоши, благодаря чему всем женщинам запрещалось прясть, ткать и стирать. После принятия христианства эта традиция переродилась в день святой Параскевы (Параскева – буквально с древнегреческого «пятница»), которая считалась хранительницей семейного счастья и помощницей в земледельческих трудах, как и Мокошь.

Со временем для почитания святой Параскевы стало отводиться всего два дня в году: 14 и 8 октября по старому стилю. Но были и обетные пятницы, когда многие православные по-прежнему отказывались работать, что и осуждалось церковью. Так, например, все древнерусские суеверия, связанные с этим днём недели, в Стоглаве назывались «богомерзкими и прельщениями бесовскими»:

«Да по погостом и по селом и по волостем ходят лживые пророки-мужики и жонки, и девки, и старыя бабы, наги и босы, и волосы отрастив и распустя, трясутся и убиваются. А сказывают, что им являются святая Пятница и святая Анастасия и велят им заповедати хрестьяном каноны завечивати. Они же заповедают крестьянам в среду и в пятницу ручного дела не делати, и женам не прясти, и платья не мыти, и каменья не разжигати и иные заповедают богомерзкие дела творити кроме божественных писаний…»

Очевидно, именно о таких и говорили, что у них семь пятниц на неделе. А сейчас так говорят о тех, кто часто меняет свои решения.

Дать дуба

Однажды в разговоре с подругой я услышала в свой адрес фразу: «Ты что, дуба дала?» Как вы думаете, что она имела в виду? Оказывается, просто поинтересовалась, всё ли в порядке у меня с головой и не сошла ли я с ума. Каково было её удивление, когда она узнала, что истинное значение этого фразеологизма – «умереть». Да. И есть несколько версий его происхождения.

По одной из них, этот оборот связан с глаголом «задубеть» («остыть, потерять чувствительность, сделаться твёрдым»). Таким образом, его исходное значение – «стать неподвижным, как дуб, охолодеть».

По другой, фразеологизм может быть связан с традицией хоронить умерших под дубом.

А третья версия связывает происхождение выражения с языческими обрядами: согласно этой гипотезе, первоначально оборот звучал как «дать дубу», то есть принести жертву божеству. Почему дубу? Это дерево было священным символом Перуна – языческого бога грома.

Шерочка с машерочкой

«Шерочка, что вы сегодня такая кисленькая, точно осенняя муха?»

Как считаете, удивился бы кто-нибудь в XIX веке, услышав о «шерочке»? Нет. Потому что в то время такое обращение к женщине было широко распространено: ma chère – «моя дорогая» – обычно так называли друг друга воспитанницы институтов благородных девиц. От этого французского словосочетания появились и «шерочка», и «машерочка» как производные на русский лад существительные.