– Ты можешь остановиться в любую минуту, не забывай об этом.
Лиза кивнула.
Миш сказала:
– Вначале сделаем грубый набросок его лица. Он может не иметь ничего общего с настоящим, но нам нужна какая-то основа. Затем перейдем к деталям. Подумайте хорошенько, сконцентрируйтесь и опишите его хотя бы в общих чертах. Не торопитесь.
Лиза закрыла глаза.
– Белый мужчина примерно моего возраста. Волосы короткие, неопределенного цвета. Глаза светлые, кажется, голубые. Нос прямой…
Миш задвигала «мышкой». Джинни встала у нее за спиной, чтобы видеть экран монитора. Компьютер работал в программе Windows. В верхнем правом углу появилось лицо, разделенное на восемь секторов. Лиза называла отдельные черты, Миш тут же щелкала по названному сектору лица, потом выбирала в меню названные Лизой характеристики: короткие волосы, светлые глаза, прямой нос.
Лиза тем временем продолжала:
– Подбородок квадратный, бороды и усов нет… Ну, как я справляюсь?
– Просто отлично! – Миш щелкнула «мышкой» еще раз, и весь экран заполнило лицо. На женщин смотрел белый мужчина лет под тридцать с правильными чертами лица. Таких кругом тысячи. Миш развернула компьютер так, чтобы и Лиза видела тоже. – Ну а теперь мы будем понемногу менять это прелестное личико. Прежде всего я покажу вам набор лиц с разными формами лба и различными прическами. И вы будете говорить мне просто «да», «нет», «возможно». Готовы?
– Да.
Миш щелкнула «мышью». Лицо на экране изменилось, появились залысины.
– Нет, – сказала Лиза.
Снова щелчок. На сей раз волосы были подстрижены в форме каре, напоминавшего модную в свое время прическу битлов.
– Нет.
Третья прическа состояла из кудрей, и Лиза кивнула:
– А вот это уже ближе. Но кажется, у него был пробор.
Появились кудрявые волосы с пробором.
– Так лучше, гораздо лучше, – оживилась Лиза. – Вот только волосы слишком темные.
– Давайте сначала просмотрим все, – сказала Миш, – а потом вернемся к вариантам, которые вас больше всего устраивают. Когда у нас будет все лицо целиком, можно будет продолжить менять и совершенствовать изображение с помощью ретушера: делать волосы светлее или темнее, сдвигать отдельные черты, состарить лицо или, напротив, омолодить.
Джинни была заворожена процессом, но, по ее расчетам, он должен был занять еще не меньше часа, а ей нужно было идти на работу.
– Мне пора, – сказала она. – Ты как, в порядке, Лиза?
– В полном, – ответила подруга, и Джинни знала, что это правда. Может, так даже лучше для Лизы, пусть займется хоть чем-нибудь, хотя бы охотой за преступником. Она перехватила взгляд Миш и увидела, что в ее глазах мелькнул торжествующий блеск. «Может, я была не права, столь враждебно восприняв Миш и пытаясь огородить Лизу от всего, связанного с преступлением? Эта самая Миш просто симпатяга. И уж что-что, а свое дело она знает. И выбирает правильные слова. И для нее одинаково важны обе задачи – помочь Лизе и поймать насильника».
– Я тебе позвоню, – сказала Джинни.
Лиза обняла ее.
– Ты и без того столько времени со мной провозилась. Спасибо тебе!
Миш протянула руку и сказала:
– Рада была познакомиться.
Они обменялись рукопожатием.
– Удачи вам, – сказала Джинни. – Надеюсь, вы его все-таки поймаете.
– Я тоже на это надеюсь, – ответила Миш.
6
Стив припарковался на большой студенческой стоянке в юго-восточной части кампуса Джонс-Фоллз, общая площадь которого составляла не менее ста акров. Было без нескольких минут десять, и кампус так и кишел по-летнему одетыми студентами, спешившими на первую лекцию. Он шел и высматривал в толпе девушку с теннисного корта. Стив понимал, что шансов встретить ее мало, но разглядывал всех высоких темноволосых девушек в надежде заметить в ноздре тоненькое серебряное колечко.
Психологический факультет имени Рут У. Экорн располагался в современном четырехэтажном здании из красного кирпича. Стив назвал в вестибюле свое имя, и ему показали, где находится лаборатория.
На протяжении следующих трех часов он прошел через множество тестов – им занялись всерьез, он такого не ожидал. Его взвесили, измерили рост, сняли отпечатки пальцев. Научные и технические сотрудники, а также студенты фотографировали его уши, проверяли силу, изучали реакцию на проявление насилия, показывая снимки заживо сгоревших людей и расчлененных тел. Он отвечал на вопросы о своих увлечениях, о религиозных верованиях, о девушках и карьерных устремлениях. Его спрашивали, может ли он починить дверной звонок, считает ли себя опрятным и ухоженным, будет ли подвергать своих детей физическим наказаниям. Ему включали разную музыку и спрашивали, какие картины встают при этом у него перед глазами. Но никто, ни один человек не объяснил ему, почему выбрали именно его.
Он был здесь не единственным испытуемым. Вместе с ним в лаборатории находились две маленькие девочки и средних лет мужчина в ковбойских сапогах, джинсах и клетчатой рубашке. В полдень всех их собрали в просторной комнате с диванами и телевизором и угостили пиццей и кока-колой. Только здесь Стив увидел, что «ковбоев» двое. Это были близнецы, средних лет мужчины, необычайно похожие друг на друга и одетые совершенно одинаково.
Он представился и узнал, что мужчин зовут Бенни и Арнольд, а девочек – Сью и Элизабет.
– А вы всегда одинаково одеваетесь? – спросил Стив.
Близнецы переглянулись, затем Бенни ответил:
– Не знаю. Вообще-то мы только что познакомились.
– Как это? – удивился Стив. – Вы же близнецы, и только что познакомились?
– Мы попали к разным приемным родителям еще младенцами. В разные семьи.
– И совершенно случайно оделись одинаково?
– Выходит, что так. Смешно, правда?
– И еще мы оба плотники, – добавил Арнольд, – и оба курим «Кэмел лайтс». И у обоих по двое детей – мальчик и девочка.
– И обеих девочек мы назвали Кэролайн, – подхватил Бенни. – А вот с мальчиками вышла промашка. У меня Джон, а у него Ричард.
Арнольд сказал:
– Вообще-то я хотел назвать своего Джоном, но жена настояла на Ричарде.
– Вот это да! – воскликнул Стив. – Просто не верится, что вкус к определенной марке сигарет может передаваться по наследству.
– Бог его знает, как это происходит.
