Я не верила своим глазам, какая же она маленькая, ее голова едва достигала его плеча.
На ней был надет облегающий черный костюм с белой блузкой и черно-желтым шарфом из «Либерти»[5 - «Либерти» – дорогой магазин в Лондоне на Риджентстрит.], и, несмотря на серость дня, ее лицо напоминало цветом сливки на залитой летним солнцем кухне.
– Привет! – сказала она, остановившись передо мной. – Я уже видела это лицо. Ты Флавия де Люс, если не ошибаюсь. Я надеялась, что ты здесь.
У меня остановилось дыхание, но мне было наплевать.
– Твоя фотография была в «Дейли миррор». Это ужасное происшествие со Стонепенни или Бонепенни, или как там его звали.
– Бонепенни, – сказала я. – Гораций Бонепенни.
Я оказала помощь полиции в этом деле, когда они зашли в абсолютный тупик.
– Точно! – Она схватила меня за руку, будто мы сестры. – Бонепенни. Я оплачиваю подписку на «Полицейскую газету» и «Настоящее преступление» и не пропускаю ни единого выпуска «Всемирных новостей». Просто обожаю читать о великих убийцах: утопленные жены[6 - Имеется в виду дело британского серийного убийцы Джорджа Джозефа Смита (1872–1915), утопившего трех своих жен в ванной ради получения страховки.], излингтонский убийца[7 - Излингтон – район в Лондоне. Филлис немного запуталась. Излингтонский убийца – это доктор Харви Криппен (1862–1910), американский врач, убивший свою женуактрису и так изуродовавший тело, что его долго не могли опознать. Дело доктора Криппена было очень нашумевшим, легло в основу ряда художественных произведений (в том числе «Излингтонской загадки») и даже мюзикла.], майор Армстронг[8 - Герберт Р. Армстронг (1869–1922) – английский солиситор, осужденный за убийство жены (отравил ее мышьяком). Также пытался с помощью мышьяка избавиться от своего конкурента.], доктор Криппен… Это так драматично! Заставляет задуматься, не так ли? Чем была бы жизнь, в конце концов, без озадачивающей смерти?
«Именно!» – подумала я.
– А теперь, думаю, нам надо войти и не держать бедного мистера Доггера на морозе.
Я бросила взгляд на Доггера, но выражение его лица можно было сравнить разве что с мельничным прудом.
Когда она прошла мимо меня, я не смогла удержаться от мысли: «Я дышу одним воздухом с Филлис Уиверн!»
Внезапно мой нос наполнился ее духами – ароматом жасмина.
Вероятно, они были сделаны в какой-нибудь парфюмерной лавке, подумала я, из фенола и уксусной кислоты. Фенол, припомнила я, был открыт в середине XVII века немецким химиком Иоганном-Рудольфом Глаубером, хотя его смог выделить только почти двести лет спустя его земляк, Фридлиб-Фердинанд Рунге, получивший его из угольной смолы и окрестивший «карболовой кислотой». Я синтезировала это весьма ядовитое вещество с помощью процесса, включавшего неполное окисление бензола, и с удовольствием припоминаю, что это самое мощное бальзамирующее средство, известное человечеству, его используют, когда тело должно храниться долго-долго.
Также оно встречается в некоторых сортах шотландского виски.
Филлис Уиверн прошелестела мимо меня в вестибюль и теперь с восторженным видом описывала по нему круг.
– Какой мрачный старый дом! – сказала она, хлопая в ладоши. – Он идеален! Совершенно идеален!
К этому времени шофер принес багаж и теперь составлял его аккуратной горкой рядом с дверью.
– Оставь вещи тут, Энтони, – распорядилась она. – Кто-нибудь о них позаботится.
– Да, мисс Уиверн, – ответил он, устраивая целое представление из выполнения приказа. Только что каблуками не щелкнул.
В нем было что-то смутно знакомое, но я никак не могла сообразить, что именно.
Он стоял там довольно долго, совершенно неподвижно, будто ожидал чаевых, – или он ждал, что его пригласят выпить и выкурить сигару?
– Можешь идти, – объявила она довольно резко, и чары были нарушены. Вмиг он превратился в не более чем хориста в «Шоколадном солдате»[9 - «Шоколадный солдат» (1908) – оперетта Оскара Штрауса по пьесе Бернарда Шоу. В 1941 году по ней был снят одноименный фильм.].
– Да, мисс Уиверн, – ответил он, и, когда он отвернулся от нее к двери, я заметила на его лице выражение… Что это было? Презрение?
3
Здесь больше солнца, – говорил Доггер. – Если не возражаете, мы разместим вас здесь, пока предназначенная вам спальня не будет готова.
Мы осматривали спальни и наконец зашли в комнату Фели.
Поскольку это время года не баловало нас солнцем, я предположила, что Доггер думает о днях минувших.
– Она прекрасно подойдет, – сказала Филлис Уиверн, подплывая к окну. – Вид на маленькое озеро – есть… Романтические развалины – есть… Видно фургон с гардеробом. Что еще может желать ведущая актриса?
– Могу я помочь распаковать ваши вещи? – спросил Доггер.
– Нет, благодарю. Бан об этом позаботится. Она сейчас придет.
– Мне не сложно, уверяю вас, – сказал Доггер.
– Очень мило с вашей стороны, Доггер, но нет, я вынуждена настаивать. Бан – большая собственница. Она будет рвать и метать, если подумает, что кто-то притрагивался к моим вещам.
– Понятно, – сказал Доггер. – Что-нибудь еще? Могу я попросить миссис Мюллет принести вам чайник чаю?
– Доггер, вы бесценное сокровище. Это именно то, чего я хочу. Надену что-нибудь поудобнее и погружусь в ужасный сценарий Вэла. Чего стоит жизнь, если я не буду знать его в совершенстве к тому моменту, когда включат огни?
– Благодарю, мисс, – сказал Доггер и ушел.
– Забавный сухарь, – заметила она. – Он с тобой всю жизнь?
– Отец и Доггер вместе служили в армии, – сказала я, слегка ощетинившись.
– А, братья по оружию. Обычное дело сегодня, я понимаю. Друг за друга. Ты спасаешь мою жизнь, а я спасу твою. Может быть, ты видела меня в «Окопе в гостиной»? Примерно тот же сюжет.
Я покачала головой.
В этот момент распахнулась дверь и влетела Фели.
– Что, черт побери, ты вытворяешь? – заорала она. – Я тебе уже говорила, что будет, если я снова поймаю тебя в моей комнате!
Она не заметила, что у окна стоит Филлис Уиверн, и попыталась схватить меня.
– Нет!
Фели резко обернулась, чтобы посмотреть, кто говорит. Поднятая рука упала и безвольно повисла вдоль тела.
Секунду они стояли, уставившись друг на друга, Фели – будто столкнулась с ужасным привидением, Филлис Уиверн выглядела так же, как в последних кадрах «Стеклянного сердца», когда она непокорно цеплялась за шпиль собора.
Затем нижняя губа Фели задрожала и глаза наполнились слезами.
Она развернулась и убежала.
– Значит, – сказала Филлис Уиверн после продолжительного молчания, – у тебя есть старшая сестра.
– Это Фели, – ответила я. – Она…
