– Ничего страшного, – успокоила я. – Влезть наверх и скатиться вниз по дорожке, только и всего.
– Все, полезли! – в нетерпении закричал Люк.
Мы вошли в дверь. Внутри было почти совсем темно и как-то зябко. Винтовая лестница вела наверх. Оттуда доносились детские голоса и визг. Мы стали подниматься – то бегом, то ползком, стараясь обогнать друг друга.
На полпути висело новое предупреждение:
«Одумайся! Может быть, это последняя горка в твоей жизни!»
Теперь я поняла, что ребятишки вскрикивали перед тем, как скатиться вниз, в черную пустоту. Вокруг вообще ничего не было видно.
– Ты боишься, Клай? – спросила я, чувствуя, как он напрягся.
– Ни капельки! – ответил Клай, обидевшись на мой вопрос. – Я еще и не с такой горы скатывался. На больших санках. Просто садишься на них и едешь.
– Хватит болтать! – крикнул Люк и бросился вверх по лестнице впереди нас.
– Эй! Подожди! – крикнула я, хватая его за рукав.
Мы влезли на самую верхушку и очутились на небольшой площадке. Дорожки для скольжения были пронумерованы от одного до десяти.
В сумрачном свете я увидела двух кошмарийцев, наблюдавших за порядком. Они стояли перед дорожками, сверкая выпученными глазами.
– Мы покатимся до самого низа? – спросил Люк.
Они кивнули.
– А это очень быстро? – забеспокоился Клай. Он стоял на несколько шагов позади нас.
Кошмарийцы снова кивнули.
– Горки очень длинные, – предупредил один из них.
– А теперь выбирайте, по какой горке вы покатитесь, – сказал другой. – Только смотрите, не выберите путь, с которого не возвращаются!
Он указал на номера, написанные перед каждой дорожкой.
– Смотрите, не выберите путь, с которого не возвращаются! – повторил первый.
Я засмеялась. Хватит пугать, мы не маленькие.
5
Я выбрала дорожку номер три, потому что это мое счастливое число. Люк сел на соседнюю, номер два. А Клай отправился на другой конец ряда и выбрал номер десять.
Я обернулась, чтобы посмотреть, что делают кошмарийцы, но ничего не увидела, потому что дорожка подо мной пошла под уклон. Чувствуя, что падаю куда-то вниз, в черную пустоту, я невольно взвизгнула, быстро заложила руки за голову и легла на спину. Не переставая визжать, я понеслась вниз. Мой голос эхом отдавался от гладких стен извилистого спуска.
Вот это была жуть! Меня швыряло по всем изгибам в полной темноте, и я мчалась все быстрее и быстрее.
Забрезжил слабый свет. Я успела разглядеть Люка на соседней дорожке. Он тоже лежал на спине, уставившись в пространство, и рот у него был открыт.
Я хотела крикнуть ему, но моя дорожка вильнула в сторону, и меня понесло куда-то прочь.
Все вниз, вниз…
Я чувствовала, что скорость стремительно растет. А тьма вокруг все сгущалась и стала совсем непроницаемой. Казалось, я лечу сквозь Вселенную!
И чем дальше, тем становилось все темнее и темнее. Вот я мчусь уже со скоростью света и никого не могу различить в этом мраке и при такой быстроте – ни Люка, ни Клая. Потому что я лечу быстрее всего на свете!
И вдруг – шлеп!
Блеснул свет, и я с размаху плюхнулась на землю.
И опять – шлеп!
Это вывалился Люк. И так и лежит, как блин, даже не собираясь шевелиться. Только улыбается мне:
– Где это я?
– Там же, где и был. – Отвечая, я поднялась на ноги, отряхнула сзади джинсы и поправила косу. – Круто, да?
– Пошли еще раз, – предложил Люк, продолжая лежать.
– Как же мы пойдем, если ты не встаешь?
– Дай руку. – Он протянул мне свою.
Я даже застонала, пытаясь поднять его хотя бы в сидячее положение.
– Сам вставай. – Я бросила его руку.
– Чего ты так визжала?
– Я нарочно. Мне так хотелось.
– Понятно… – Он на мгновение закатил глаза и с трудом поднялся на ноги. – Bay, я немного… того. А как ты думаешь, с какой скоростью мы катились?
Я пожала плечами:
– Не знаю. Жутко быстро. Там так темно, что не поймешь.
И тут только я сообразила, что один член нашей компании отсутствует. Оглянувшись на плотно закрытые дверцы в стене лиловой горы, я воскликнула:
– А где Клай?
Люк, оказывается, тоже забыл про него. Мы заглянули за угол, надеясь, что Клай просто прячется.
– Почему он так долго? – с испугом спросил Люк. – Не может же он так медленно ехать.
