Слезами покаянья оросив,
Немедленно явлюсь пред ваши очи.
По множеству причин, – об этом после, —
Молю согласье дать.
ЛЕДИ АННА
Даю от всей души. Я рада видеть
Раскаяние ваше. – Трессел, Беркли,
Вы будете меня сопровождать.
ГЛОСТЕР
Со мной вы не проститесь?
ЛЕДИ АННА
Вам все мало?
Учась у вас уменью льстить, скажу:
Вообразите, что уже простилась.
Леди Анна, Трессел, Беркли уходят.
ГЛОСТЕР
Несите гроб.
ДВОРЯНЕ
В Чертсийский монастырь?
ГЛОСТЕР
Нет, к Белым Братьям. Ждите там меня.
Уходят все, кроме Глостера.
Кто женщину вот этак обольщал?
Кто женщиной овладевал вот этак?
Она моя, – хоть скоро мне наскучит.
Ха!
Нет, каково! Пред ней явился я,
Убийца мужа и убийца свекра;
Текли потоком ненависть из сердца,
Из уст проклятья, слезы из очей, —
И тут, в гробу, кровавая улика;
Против меня – Бог, совесть, этот труп,
Со мною – ни ходатая, ни друга,
Один лишь дьявол разве да притворство;
И вопреки всему – она моя!
Как! Неужели ею позабыт
Ее супруг, славнейший принц Эдуард,
Кого, – тому три месяца всего лишь, —
При Тьюксбери в сердцах я заколол?
Природа на него не поскупилась:
Второго рыцаря, чтоб был, как он, —
Юн, мудр, отважен, и хорош собой,
И царственен – не сыщешь в целом свете.
И вдруг теперь она склоняет взор
Ко мне, к тому, кто сладостного принца
Скосил в цвету и дал ей вдовью долю?
Ко мне, кто весь не стоит пол-Эдуарда?
Ко мне, кто так уродлив, так убог?
Нет, герцогство поставлю против пенса,
Что я досель не знал себе цены!