– Спасибо, Хасси аль-Биак, – сказал сержант голосом, в котором слышалось волнение. – Я никогда не расстанусь с этим кольцом, принадлежавшим первой красавице Алжира, которую я очень люблю…
В это мгновение издали послышался приятный женский голос, напевавший одну из тех арабских песен, где повторяется постоянно один и тот же мотив, меланхолический, незатейливый, но в то же время полный своеобразной нежности, производящий сильное впечатление и полностью подчиняющий себе слушателя, как плеск фонтана или журчание ручья, пробирающегося по лугу.
– Дочь встала, – сказал Хасси. – Иди домой, сержант, и спасибо тебе.
Рибо вскинул винтовку за спину, пожал руку хозяину и быстро пошел прочь, насвистывая песенку и не глядя направо.
Хасси стоял у шатра, сложив руки на груди и следя за уходившим, между тем как ветерок играл его белой одеждой.
Легкий окрик заставил его вздрогнуть.
Звезда Атласа, свежая, смеющаяся, вышла из своего шатра; но Рибо уже скрылся в кустах, палимых африканским солнцем.
V. Арабская кровь
Все арабы и бедуины южных дуаров считали Афзу самой красивой и в то же время самой богатой мавританской девушкой Нижнего Алжира. Она соединяла в себе все, что могло вдохновить поэта-мавра: личико алебастровой бледности, глаза миндалинами, черные и глубокие, осененные длинными ресницами, тело стройное, гибкое, с мягкими, нежными движениями, и ротик круглый, как колечко, – по выражению арабских поэтов.
Она была высока и стройна, как пальма пустыни, с маленькими руками и ногами, которые видны были из-под тончайшей шерстяной рубашки красивого покроя с короткими рукавами.
– Что ты смотришь, отец? – спросила она, собирая свои черные как вороново крыло волосы под золотой обруч с двумя рядами подвесок из цехинов.
Хасси аль-Биак вздрогнул и, обернувшись к дочери, ответил:
– Я смотрю на газель, убегающую от шакалов.
– Ты, должно быть, и разговаривал с этой газелью? – спросила Афза, показывая свои зубки, мелкие, как зерна риса, и блестящие, как жемчуг.
Хасси аль-Биак понял, что напрасно было бы отпираться.
– Ты, стало быть, видела человека, заходившего ко мне? – спросил он.
– Из наших шатров всегда можно видеть, не показываясь. Это был сержант из бледа, кому же еще заходить в наш дуар.
– Угадала.
– По крайней мере, он принес поклон от моего милого господина?
– Нет.
Афза сделала изумленный жест.
– Почему? Не было бы ничего дурного, если бы он поручил сержанту передать мне поклон.
Хасси аль-Биак не ответил ничего. Афза сейчас же заметила его смущение.
– Что с тобой, отец? – спросила она озабоченно.
– Пойдем в тень моего шатра. В бледе произошли важные события, касающиеся и тебя.
Глаза Звезды Атласа расширились, и в них вспыхнуло мрачное пламя.
– Несчастье! – воскликнула она. – Я видела прошедшей ночью дурной сон. Аллах!
– Аллах!
Хасси нежно взял ее за руку и повел в свой шатер, где усадил на мягкие подушки красного шелка.
– Разве Афза не Звезда Атласа? – начал Хасси укоризненным тоном. – Ведь в твоих жилах течет арабская кровь.
– Объясни же, в чем дело, отец.
– Твой супруг лишен свободы… Он в карцере… У графа течет в жилах такая же кипучая кровь, как у сынов пустыни; он возмутился против вахмистра, распоряжающегося теперь в бледе, пока отсутствует капитан, и бросил ему в лицо ранец…
Афза вскочила, как раненая львица. Из груди ее вырвался дикий крик.
– Ах, негодяй! Он мстил!
– Кто?
– Вахмистр. Он велел передать мне это через одного спаги однажды, когда ты уезжал продавать наших последних верблюдов.
– Это было еще до твоей свадьбы?
– Да, отец. Под тем предлогом, что ему нужно напоить лошадь, этот солдат остановился у нас. Он сказал мне, что следует отказать Михаю и принять руку, которую мне предлагает вахмистр… Иначе может случиться большое несчастье.
– А вахмистра ты видала?
– Да, он несколько раз – всегда в твое отсутствие – бродил вокруг дуара. Вероятно, кто-нибудь подсматривал за тобой и давал знать ему… Стало быть, теперь мой господин…
– Пойдет под военный трибунал. Его расстреляют, если мы не спасем его раньше трех недель, – ответил Хасси.
Несколько минут между отцом и дочерью царило тяжелое молчание, затем Афза выпрямилась и, прижимая руки к груди, будто желая сдержать сильное биение сердца, сказала:
– Я должна спасти его.
– Ты? – воскликнул Хасси с изумлением и страхом.
– Разве во мне не течет арабская кровь? Ты сам сказал это. И к тому же кровь древних воинов, потомков мавров Альгамбры, Гранады и Кордовы…
Хасси смотрел на Афзу и видел в глазах этой молодой женщины, которую можно было бы назвать еще девочкой, так как ей шел всего шестнадцатый год, тот же дикий угрожающий огонь, как в начале разговора.
– У меня есть мое длинное ружье, а ты знаешь, что еще ни разу я не давал промаха из него… – начал он.
Звезда Атласа энергично покачала головой.
– Если б ты даже убил вахмистра, то не освободил бы таким образом моего возлюбленного господина.
– Что же ты хочешь сделать?
