Ты меня обнимаешь без слов,
и пароль – «23:32».
И голос твой ласкает нерв
…и голос твой ласкает нерв —
у скрипки порвана струна.
Душа моя взмывает вверх,
а тело достигает дна…
И бесконечность не предел,
и омут по колено вновь.
Мне дьявол снова прохрипел:
«Давай, лови свою любовь!»
И я ныряю с головой!
(Я поддалась ему опять
и проиграла этот бой,
и ты увлёк меня в кровать…)
…и голос будто бы магнит,
и я опять ловлю мотив…
Но ангел вновь меня казнит
и пополняет свой архив.
И снова подпись без конца
устала ставить на листах…
Герой романа, без лица,
увековеченный в стихах…
Слишком долго на «вы»
Я в слова твои нежные кутаюсь,
Словно в бархат осенней листвы,
Ты согреешь любовью и чуткостью…
Слишком долго мы были на «вы».
Несбывшаяся птица
Несбывшаяся птица
– У нас нет будущего…
– Абсолютно точно! Никакого! И это прекрасно.
Она ничья – таков удел;
всё многократно повторится…
И пусть на миг, но ты сумел
поймать в ладони эту птицу:
не удержать, не запереть,
а лишь моментом насладиться…
Ты осторожней будешь впредь,
когда вокруг мелькают лица.
Наступит новая весна —
она опять тебе приснится:
с бокалом белого вина
твоя
несбывшаяся
птица.
Вдоль сиреневых бульваров
– Может быть, и после этой встречи
ты что-нибудь напишешь?
– Может быть, напишу…
Я вдоль сиреневых бульваров
иду в рассвет по проводам,
меня придумал кто-то старый,
как будто жить устал без драм.
И каждый день теперь на взводе,
и ночью вновь вскипает кровь —
я исчезаю на восходе
среди придуманных миров…
И появляюсь на закате,
своей порочностью маня,
тебе со мной мгновенья хватит,
но мало жизни для меня.
Увянут на рассвете розы
– Почему ты не смотришь мне в глаза?
– Потому что я начинаю к тебе привыкать.
Не хочу влюбляться.
– А я думала, ты уже.
– Так и есть…
Увянут на рассвете розы
и не увидят муки дня.
