Погадай мне на любовь

Пролог

Первокурсники испуганной стайкой жались у крыльца университета, ожидая выхода кураторов. Мимо пролетали второкурсники, вальяжно шагали третьи курсы, не глядя пробирались «деды».

Небольшая группа парней задержалась на крыльце, присматриваясь к девушкам.

– Ничего так первый курс нынче! – заявил шатен с лиловыми прядями в длинной челке, засовывая руки в карманы туристических штанов.

– Да где там, – вздохнул блондин с выбеленными прядями, – замурзанные все какие-то!

– О, цыганочка! – внезапно оживился брюнет. – Глядите, парни, какая конфетка!

К первому курсу действительно подошла девушка яркой внешности – темные волосы, собранные в хвост, вились крупными кольцами. Одета она была в голубую рубашку и джинсы, но все равно возникало впечатление, что вокруг ног клубятся пышные пестрые юбки, а на шее вместо скромного золотого кулончика бряцают тяжелые монисты.

– Хороша! – хором выдали парни и заржали.

Погожий денек, первая встреча после короткой передышки – почему бы не порадоваться молодости, жизни и красивым девочкам? Малину испортил пожилой преподаватель с брезгливым лицом:

– А-а-а-а, Соколов? Неужели удержались на третьем курсе?

– Так точно, Валерий Михалыч! – картинно козырнул брюнет.

– Ну-ну, слава Богу, в этом году я у вас ничего не веду! – поджал губы мужчина, спускаясь по ступенькам.

– Да уж, – хором вздохнули парни.

Вдруг та самая девушка – «цыганка» – повернулась и пристально вгляделась в разноцветную троицу и препода. А потом усмехнулась. И отчего-то Соколов сразу понял – от нудного Валерия Михалыча в этом году им не избавиться!

Глава 1

Маша выросла в большой семье – две сестры, три брата, вечно пропадающий на работе отец, занятая хозяйством мать. Случались тяжелые дни, когда, казалось, весь мир ополчился на девочку с черными кудрями и теплыми карими глазами. И вот тогда Маша бежала в самую дальнюю комнату их большого дома – к бабуле.

Бабуля была стара. Ее сухие морщинистые руки уже не могли, как прежде, ловко менять пеленки, стирать белье, крошить овощи и лепить пирожки. Теперь в ее руках мелькали карты.

Несколько десятков разноцветных картинок – необычных, загадочных, иногда пугающих.

Отец посмеивался над бабулей, но и побаивался тоже. Мама относилась с раздраженным уважением. Вообще, бабуля была для Маши прабабушкой. Она много лет жила где-то в другом городе, но когда ее дочь, мамина мама, заболела и умерла, ба переехала к внучке, чтобы помочь ей с большой семьей.

Мама и папа Маши тогда только поженились и ни о какой большой семье даже не думали, но бабулю приняли. И даже по ее настоянию начали строить большой дом, куда прабабушка вложила все деньги, полученные от продажи своего домика. А через год, когда в доме была кое-как готова только одна комната, выяснилась, что родители ждут двойню!

Папа схватился за голову и устроился на вторую работу. Бабуля же вынула из мешочка карты, села за столик у дороги и принялась гадать всем желающим за благодарность. Кто-то нес деньги, кто-то – молоко или картошку, а кто-то – остатки досок или шифера.

Дом до родов достроили вчерне, но хотя бы подняли крышу, установили окна и двери, настелили полы. Жить было можно.

С двумя детьми ежедневных хлопот стало ой как много, и снова выручала бабуля – она умела укачать крикливых мальчишек, ловко стирала безо всяких машинок и точно знала, когда отец близняшек придет с работы, чтобы ужин был готов к нужному часу.

Благодаря ее хлопотам первый год с близнецами пережили. Мама закончила кормить грудью, отправилась в женскую консультацию, и там ее огорошили тем, что она снова беременна! Еще один мальчик!

Папа схватился за голову, оценил количество комнат в доме, вздохнул и отправился на курсы повышения квалификации. К этому времени он понял, что лучше работать меньше, но за большие деньги.

А бабуля вновь раскладывала свои карты на столике под окном.

Годика через два, когда дети подросли, дом привели в порядок и даже отложили денег на машину, папа решил отвезти маму к морю. На всех средств не хватало, так что с мальчишками осталась бабушка. Провожала она внучку в отпуск, помахивая в дорогу красным полотенцем.

Вернулись родители загорелые, веселые, привезли южные сладости, большие ракушки и… старшую сестру Маши в животе.

Годика через три родилась еще одна девочка, и на этом все.

Мама успокоилась, папа выдохнул, и оба занялись насущными делами, не замечая того, что бабушка потихонечку стареет, дряхлеет и все чаще приглядывается к правнучкам. Когда старшей правнучке Кате исполнилось семь, бабуля огорчилась, но посмотрела на Лилю и что-то для себя решила. Через четыре года стукнуло семь Лиле, и бабуля снова огорчилась. Походила по дому, раскинула карты и… успокоилась. Даже развеселилась. Убедила папу сделать косметический ремонт в доме и прикупить качели. Вот на тех самых качелях и родилась Маша. «Скорая» просто не успела приехать.

Родители были в шоке, а прабабушка их утешила:

– Последышка мне родили, и будет с вас!

Глава 2

Маша росла среди взрослых. Все уже ходили в школу или на работу, у всех были свои важные и срочные дела, только прабабуля оставалась дома и занималась правнучкой. Ее заботами маленькая Маша рано научилась читать, красиво писать перьевой ручкой, лепить вареники и пельмени, толочь в ступке пряности на вкуснейший безалкогольный глинтвейн и вязать удивительной красоты шали.

Не самые важные умения для современной девушки, но когда настало время идти в школу, Маша поняла, для чего прабабуля так тщательно ее учила. Ровно в семь лет, день в день, час в час, она получила от любимой ба вышитый бархатный мешочек с картами.

– Это мой тебе подарок, – сказала ба, выкладывая карты на расстеленную на столе шаль. – Запомни, детка, два правила. Никогда никому не рассказывай, что карты разговаривают с тобой. И никогда никому не отказывай в гадании. Иначе карты замолчат!

– Ба! – Маша поерзала на стульчике, немного запутавшись. – Но как же люди узнают, что карты могут говорить, если они не будут знать, что я умею гадать?

– Те, кому будет нужна твоя помощь, сами к тебе дорогу найдут! – припечатала бабуля.

С тех пор каждый день, стоило Маше прийти из школы, бабуля усаживала ее за маленький столик, накрывала его шалью и раскладывала карты, объясняя и научая.

Вскоре Маше уже не требовались подсказки, чтобы увидеть что-то важное. Однажды она, задумавшись, сказала старшей сестре:

– Лучше красное!

– Что красное?

– Надень завтра красное платье! – отрезала Маша, взяла кружку с чаем и ушла в свою комнату.

Сестра покрутила у виска пальцем, но утром, собираясь на работу и выбирая между красным и зеленым платьем, выбрала красное. В тот же день она познакомилась с парнем, который со временем стал женихом, а история с красным платьем – семейной байкой.

Вторая сестра собиралась поступать в мед, но не хватило баллов на бюджет. Маша, проходя мимо рыдающей сестры, бросила:

– Биофак тоже хорошо, есть шанс перевестись в мед.

Мама услышала и уговорила Лилю попробовать – в результате, как лучшая на курсе, Машина сестра перевелась в медакадемию правда на первый курс, и благополучно училась в ней вот уже четвертый год.

Настало время поступать Маше, и вот тут была полная засада. Сама для себя девушка ничего не могла увидеть! А бабуля видела, но говорила редко. Да и звучали ее подсказки странно. Мол, езжай в центр, там все увидишь. Да, увидела волонтеров ВУЗа, заинтересовалась, взяла брошюру.

– Запишись на первые курсы, куда позовут.

Записалась. Курсы оказались подготовительными. В том самом ВУЗе, откуда была брошюра.

– Купи себе капучино с карамелью, когда пойдешь в школу.

В итоге экзамен Маша сдала успешно, но облила кофе белую блузку и белые брюки.

После длительных мучений девушка все же поступила туда, куда хотела – на факультет общей и судебной психологии, а уже в августе бабули не стало. Так что, стоя у крыльца университета, Маша испытывала смешанные чувства – и радости, и потери.

Впрочем, знакомство с однокурсниками отвлекло ее от тоски, а потом внимание привлекли парни, стоящие на крыльце. Явно старшекурсники. Симпатичные, яркие. И над их головами бабушкины руки мягко тасовали карты. А это означало только одно – скоро эти парни придут к Маше, чтобы погадать.

Глава 3

Между тем учебный год начался и плавно покатился. Знакомства с преподавателями, изучение здания универа, расписание, новая группа – все ошеломляло, меняло, волновало, и карты как-то притихли, не кружились рядом.

Сентябрь пролетел, кружа желтыми листьями, в октябре начались дожди, но группа уже попривыкла к занятиям, запомнила имена преподавателей, разобралась с нумерацией аудиторий, и на переменках начались разговоры, подколки, игры. Сложилось активное ядро тех, кто на выходных готов был заглянуть в кафешку или просто посидеть в холле с планшетами и лециями.

Маша в это ядро не входила. У нее была своя комната, где заниматься было комфортнее, а если возникало желание посидеть с книжкой, она шла в парк. Вот как раз в парке возле корпуса она и встретила снова тех парней, над которыми кружили карты.

Все трое были чем-то крайне недовольны.

– Соколов, мать твою за ногу! – ругнулся блондин. – Кто тебя за язык тянул?

– Слушай, Ёршик, я при чем? – колюче отозвался брюнет, падая на скамейку.

– Нафига ты с Михалычем сцепился?

– Так он сам радовался тому, что ничего у нас не ведет! – парень взъерошил волосы, сбивая модную косую челку в сторону.

– А ты ему напомнил! Теперь автомата можно не ждать!

– Да ладно тебе, – вздохнул шатен с лиловыми прядками, – все равно Бородин с нас не слезет, пока от зубов отскакивать не начнет!

– Но можно было обойтись без пинков! – блондин морщился, словно у него зубы болели.

– Уже ничего не исправить, – снова попытался примирить их шатен.

Маша вздохнула. Карты плясали, и она видела, что нынешняя проблема парней на самом деле – пустяк. Ей стало их жалко, поэтому она повернулась к ним и сказала:

– Не переживайте, все сдадите. Лучше денег подкопите, скоро понадобятся.

– Что? – злой блондин повернулся к девушке и фыркнул, узнавая:

– Парни, это цыганочка с первого.

– Я не цыганка, – тряхнула головой Маша.

– То-то ты такая чернявая! – фыркнул шатен, с интересом рассматривая девушку.

– Прабабушка молдаванкой была, – дернула плечами Мария, собираясь уходить.

– Так ты гадаешь? – неизвестно зачем спросил ее брюнет с косой челкой.

– Только если попросят, – вынуждена была честно ответить она.

– Погадай мне на любовь! – фыркнул тогда парень и уставился на Машу серыми, как грозовые тучи, глазами.

Она открыла рот, чтобы сказать, что не взяла карты, и вдруг карты над головой парня закружились, завертелись и… хлопнули ее по лбу!

В глазах потемнело, и девушка сползла на скамью, не удержалась, рухнула на серый асфальт, сильно ударившись головой.

Парни вскочили, побледнев, но, к их чести, не убежали – подошли, потрогали бледный холодный лоб и вызвали «скорую».

Пока помощь ехала, Машу подняли, уложили на скамейку и даже раздобыли бутылочку воды и салфетку.

В себя девушка пришла, но встать не получалось – при малейшей попытке подкатывала тошнота, кружилась голова, а резкие звуки вообще вызывали желание закопаться под асфальт.

Мрачная женщина средних лет, вышедшая из белого автомобиля с красным крестом, осмотрела композицию «обморочная девица и кавалеры», скептически хмыкнула, а потом заметила на асфальте пятно крови с темными волосами:

– Что случилось? – строгим тоном спросила она парней.

– Девушка. Упала. Сама. Кажется, головой стукнулась, – доложил брюнет.

– На скамейку упала?

– На землю. Мы ее переложили.

– Сколько пальцев? Встать можешь?

Попытка подняться закончилась рвотой.

– Понятно! – фельдшер пропальпировала затылок и поморщилась: – Сотрясение однозначно есть, так что нужно везти в больницу, делать рентген. Документы с собой?

Маша хотела кивнуть, но тошнота опять подкатила к горлу, и она просто крепче вцепилась в сумочку.

– Так, хлопцы, решайте, кто из вас сопровождающим поедет. Девочка сама ни встать, ни сесть не может, – буднично сказала тетушка, заполняя бумаги на вызов.

Парни переглянулись:

– Мне к бабушке пора, – открестился блондин.

– Меня Леська ждет, – добавил шатен.

Брюнет вздохнул и полез в «скорую».

Глава 4

В больнице девушку переложили на каталку, куда-то увезли, потом вывезли обратно, пришел немолодой врач, полистал лежащие в ногах бумаги и наконец озвучил диагноз:

– Сотрясение. Трещины в черепе нет, немного стесана кожа, будет шишка. Советую прикладывать лед. Госпитализировать не можем. Вот рекомендации и лекарства. У вас есть сопровождающий, чтобы отвезти вас домой?

«Цыганочка» медленно моргнула, словно вслушивалась в слова врача через толщу воды, и приятным хрипловатым голосом ответила:

– Могу позвонить маме…

– Эй, – негромко сказал Соколов, вспоминая собственное состояние после падения с велосипеда, – я все еще тут. Могу отвезти, куда скажешь!

– Вот и прекрасно! – врач вручил парню бумаги. – За больничным листом к терапевту через две недели! – и ушел.

Соколов подошел к лежащей на каталке девушке, взглянул в ее бледное лицо с появившимися тенями под глазами и неуверенно спросил:

– Встать сможешь?

– Т-ш-ш, – Маша схватилась за голову и шепотом попросила: – Вызови такси.

Парень отошел в сторону, открыл приложение и тут же вернулся, чтобы уточнить:

– Тебя куда везти?

– В Рощу, на Лесную восемь.

– Заказал, через три минуты будет. Пошли?

Встать девушка не смогла. Она, конечно, попыталась, но ее так повело, что Соколов плюнул на все и подхватил ее на руки. Странно, казалась фигуристой, а на деле легкая такая…

Отбросив лишние мысли, парень вынес девчонку в «предбанник», подождал, пока входящий мужчина придержит дверь, и встал у крыльца, дожидаясь машину.

– Ой, Дани-и-ил! – восторженный и пронзительный голосок одной из факультетских сплетниц врезался в висок. – А что ты тут делаешь?

– Синицына, не видишь? – буркнул Соколов. – Труп вывожу.

– Тру-у-уп? Для практики? А почему в одежде?

К счастью, подъехала машина, и отвечать не понадобилось. Соколов уложил Машу на заднее сиденье, прикрыл дверь, обошел машину, сел и устроил ее голову у себя на коленях. Девчонка вцепилась руками в сумку и молча глотала слезы. Сопротивляться она просто не могла – от головной боли даже дыхание перехватывало.

– Терпи, цыганочка, – вздохнул Данил, обхватывая ее голову руками, чтобы смягчить поездку, – скоро будет лучше!

К родительскому дому машина подъехала не быстро. Слезы успели промочить парню джинсы, но Маша ничего не могла с этим поделать – каждая кочка вызывала новый приступ боли. Когда наконец остановились, Соколов снова вынес ее из машины на руках и поднес к калитке:

– Надеюсь, собаки у вас нет? Как открыть?

Маша нажала скрытую щеколду, калитка распахнулась. Парень внес ее на залитую бетоном дорожку, захлопнул ногой калитку и понес к двери в дом. Навстречу им выглянула мама:

– Что случилось? – она сразу схватилась за сердце.

– Все в порядке. Упала. Легкое сотрясение, – отчитался Соколов. – Подскажите, куда можно положить?

– А… сюда!

Красивая темноволосая женщина указала путь, и Соколов с долей облегчения сгрузил девчонку на диван. Его от души поблагодарили, сунули пакет пирогов и проводили до калитки. Парень с трудом от всего отмахнулся и вяло подумал о том, что все планы на день рухнули, и пора уже мчаться в общагу – перекусить, взять сумку и бежать на тренировку. Впрочем… пироги пахнут вкусно, чай можно и в столовке взять, а запасная форма есть в шкафчике. Так что в общежитие можно не возвращаться.

Снова вызвав такси, Соколов вернулся в универ и прямо на крыльце столкнулся с приятелями:

– Сокол! – завопил Рыбин. – Тут Синицына вещает, что ты трупы из больничного морга в общагу возишь! Для практики!

– Ершик, – фыркнул в ответ Данил, – ты Птицу-Синицу не знаешь, что ли? Соврет – недорого возьмет.

– Значит, тела не похищал? – прищурился Димка Лаптев.

– Не похищал, – отмахнулся Соколов, – пойдемте в «Шишку», перекусим, мне вот пирогов перепало.

– А куда ты цыганочку дел? – не унимался Рыбин.

– Андрюха, много будешь знать – плохо будешь спать! – фыркнул брюнет, но все же рассказал: – Отвез в больницу. Оттуда домой. Сдал на руки матери. Док сказал, недели три на больничном проведет. Что там Валерий Михалыч? Рвет и мечет?

– Перегаром дышит наш Горыныч, – поморщился блондин. – Ладно, пошли в столовку, скоро на тренировку…

Глава 5

Болеть дома оказалось тяжело. Маша впервые пожалела о том, что их семья такая большая и дружная – каждый час кто-нибудь приходил или приезжал, с шумом и грохотом вламываясь в дом. Потом гость мыл руки – трубы гудели, вызывая приступ тошноты, узнавал новости и… заглядывал в комнату к больной, страшным шепотом спрашивая, как она себя чувствует, и что ей привезти в следующий раз.

Самые настойчивые заходили внутрь, топая по деревянному полу, прикладывали руки к гудящей Машиной голове и рассказывали о том, как сами падали и ушибались. Маше хотелось завыть после таких визитов, но потом заглядывала мама и уводила гостя, обещая чай с пирогами. С великолепными мамиными пирогами! Которые Маша не могла есть из-за постоянно подкатывающей тошноты.

В общем, жизнь была грустна и скучна. А еще одногруппники присылали задания в надежде, что она их сделает – чем еще заниматься с сотрясением мозга? И это тоже раздражало.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.