– Потом расскажите, дедушка, – прервала его Маша. – Шум большой с улицы идёт, Змей наш кушать требует.
– Ура! Наши из Англии вернулись! – обрадовался я.
– А уж как я рада, мсье Теодор. Наконец-то смогу своими делами заняться.
– Опять в карете со своим Шарлем на речку поедешь? – понимающе кивнул дед.
– Не всем же в ступе над лесами фланировать? – парировала вампирша.
***
– А вот и царь-батюшка соизволили нас встретить! – заорала средняя голова Горыныча, отрываясь от говяжьей туши, аккуратно брошенной на плиты Дворцовой площади. – С уважением, значится к труженикам и ценным специалистам!
– Не ори, – поморщилась правая голова, – дай покушать спокойно.
– Ваше Величество, – поклонился мне Гюнтер, – ваше приказание выполнено, можете раздавать награды.
– Молодцы! – искренне порадовался за них, за себя и за эльфов я. – Рассказывайте!
– Посторонние не помешают? – повел глазом дворецкий в сторону столпившихся любопытных придворных.
– Донт вори, государь-батюшка! – пропищала, вытянув шею левая голова, набирая побольше воздуха в лёгкие. – Ноу проблем! Сейчас по бездельникам зе файрболлом зафигачу!
То ли бездельники хорошо английский знали, то ли по контексту догадались, но уже через пять секунд на площади остались только царь-батюшка и особо приближённые лица.
– Ну, рассказывайте, – чуть не подпрыгивая от нетерпения, попросил я.
– Шли мы лесами тёмными… – начала было правая голова, но, покосившись на внезапно возникший топорик в руке Михалыча, пробурчала: – Пусть дворецкий доложит, а мы пока покушаю.
– Мы, Государь, – снова поклонился мне Гюнтер, – решили сразу к центральной местной власти обратиться, справедливо посчитав, что с какими-то там баронами нам разговаривать не по чину…
– Эт, точно, – рыгнула вонючим дымом средняя голова.
– Фу! – сказали хором я, дед и Маша.
– Никакой культуры, – согласилась левая голова. – Джентльмен, блин!
– Где вы там в Англиях культуру увидели? – удивилась правая голова.
– Горыныч! – опять хором завопили мы. – Дай же Гюнтеру рассказать!
– Ой, да и пожалуйста, – обижено вгрызлась в тушу средняя голова.
– Па-а-адумаешь… – в тон ей, только более пискляво протянула левая.
– А мы старались, – буркнула правая, – вкалывали…
– Крылья поистрепались до полного изнеможения! – завыла левая голова.
– Ну хватит уже, Горынюшка, – врезала Змею хвостом по хребту Горыня. – Осерчает батюшка и с кормового довольствия снимет.
– Отличная идея,– кивнул я. – Спасибо, Горыня.
– Для вас, царь-батюшка, всегда рада стараться, – потупила глазки Горынычева подруга.
– Подлиза, – пробурчал тот, но всё же умолк.
– Давай, Гюнтер, – вздохнул я. – Есть, кстати, не хочешь?
– Попозже, Государь, – откашлялся дворецкий и продолжил: – Змеи наши даже подпалить ничего не успели, так только, приветственный салют в честь королевского двора дали, а государь английский Хьюберт II, уже со всей свитой нас из дворца встречать выбежал. Встретили нас торжественно, уважение оказали по первому разряду, урона чести вашей, Государь, не выказали, грех жаловаться.
– Ну а то, – буркнула средняя голова.
– Спалили бы там всё на фиг, – поддержала её левая.
– Цыц! – зашипела на них правая. – Ещё и правда с довольствия снимут…
– Знай наших, – одобрительно кивнул Михалыч. – Рассказывай дальше, милок.
– Международную обстановку мы им пояснили, – продолжил дворецкий, – приоритеты наши обозначили, а когда Змеи пошли погулять над городом, крылья размять, так сказать, то Хьюберт этот тут же велел королевский Указ издать, вот, извольте ознакомиться, Ваше Величество, – он достал из-за отворота своего сюртука свиток и протянул мне.
– Издеваешься? – я развернул бумагу и наморщил лоб, пытаясь сложить из красивых, но совершенно нечитаемых готических букв хоть какие-то знакомые английские слова.
– А ну-ка, внучек, – протянул дед руку к свитку, – дай-ка, тряхну стариной.
– Не трудитесь, дедушка Михалыч, – опередил его Гюнтер, – я и так вам всё расскажу. Король английский Хьюберт II в надежде на дальнейшую дружбу между нашими государствами, милостиво дарит лорду Захарову поместье Бассетшильдское, коим он, то есть – вы, Государь, можете распоряжаться по своему усмотрению.
– Федя теперь у нас барон, – льстиво пропищала левая голова. – Классно, Федь, да?
– Барон, блин, Бассетшильдский, – уточнила средняя голова.
– Мы старались, – скромно подтвердила правая. – А вы на нас…Эх…
– Ну и зачем мне эти хлопоты? – вздохнул я. – Просто не могли договориться, чтобы Хьюберт этот тому барону мозги вправил?
– Ну, вот, – тяжело вздохнула левая голова.
– Ага, – пыхнула дымом средняя.
– А мы вкалывал, – горько протянула правая, – недоедали, недосыпал, а он…
– Просто – никак не возможно, Государь, – ответил Гюнтер, не обращая внимания на вздохи Горыныча. – Барон этот, как вам справедливо заметил Алиллортаэль Третий – форменная скотина. Мало того, что короля своего и в грош не ставит, так ещё и обладает многочисленными друзьями, готовыми поддержать барона и хорошенько поразвлечься во время бунта против государственной власти.
– Баронская вольница, – кивнул головой Михалыч. – Знакомое дело.
– Дела… – поддерживая народные традиции, полез я пятернёй в затылок. – Это мне теперь не только за поместьем приглядывать, но ещё и с бароном этим разбираться?
Горыныч укоризненно фыркнул, положил головы на мрамор и попытался прикрыть их лапами, а когда не получилось, снова выпрямил шеи и стал демонстративно и гордо пялиться куда-то в сторону.
