Солдатская песня в Петербурге
<…>
Мы были отблеском и тенью,
Багровой пылью полутел,
Когда к небесному растенью
По тучных волн переплетенью
Безвидный всадник полетел.
Греми, река. Мигай, зарница.
Неси, сова, лицо свое.
Свисти, подводная цевница,
Стучи, стучи, пороховница
О запотевшее цевье!
<…>
Мы были эхом и молчаньем
Над костяного блеском льда,
Когда под знаменем мочальным
В огне молочном и печальном
Сирена выла никуда.
Слезись, заря. Дымись, Селена.
Река, седые клочья дыбь!
Не в силах вырваться из плена,
В седые клочья рвись, сирена, —
Екатерина, плачь, как выпь!
VII–VIII, 2007
Виноградные песеньки
Песенька
…hier w?chst der Wein…
На ходу вино растет,
Уцепясь за посошок,
По нему везде растерт
Золотильный порошок,
Но везде ли он везде
И всегда ли он везде —
То при той видать звезде,
Что видать при той звезде:
Чуть взойдут они на склон
неба, Как заведено,
Так серебряным стеклом
И нальется то вино;
Чуть сойдут они за скат
неба, Перейдет, дрожа,
Постоянный ток цикад
В переменный ток дождя,
Потому что не всегда,
Не всегда и не везде
Та звезда не та звезда
И вода не в той воде.
Песенька (II)
Виноградною тенью тмим
Поутру-поутру
Кориандр, анис и тмин
На-ветру-на-ветру,
Лезвьем свищущим обрит
Под ребром, под ребром
И синеющим облит
Серебром.
Мы выходим на заре, на заре
В наклоненный, как в дыму, вертоград,
И в зеленом и лиловом дому
Пленный брат – в сентябре – синебрад.
И на этом-то златом серебре
Столько тлеющих полос и полос,
Что в тумане на горящей горе
Что-то – вроде – во тьму сорвалось.
IX, 2007
Песенька (III, осенняя)
Шел одноногий виноград
Склоненными рядками,
Но многорукий винокрад
Украл его руками.
Что же осталось? – Ничего.
Так тихо отчего-то:
Не слышно свиста ничьего,
Ни посвиста чьего-то,
На безызвестные кусты