– Третьей степени, – хмыкнул Бельзедор. – Велика заслуга. Вас таких сотни.
– Вообще-то, дело именно в премии, – сказал ему Янгфанхофен. – Мэтр Дегатти мой почетный клиент уже восемь лет – с того самого дня, как ему вручили премию Бриара.
– А ты всем лауреатам премии Бриара вип-пропуск посылаешь, что ли? – удивился Бельзедор.
– Ну да. Правда, они редко пользуются. Думают, что я с умыслом каким-то.
– А ты без умысла?
– Мэтр Дегатти, не хотите еще наливочки?
– Хочу, – пододвинул стакан волшебник. – Но ты не думай, что я не заметил, как ты ушел от ответа.
Следующие несколько минут эти трое сидели молча. Янгфанхофен взял передышку после ужасно длинного рассказа, так что он просто налил всем крепкого, выставил плошки с закусками, и те понемногу пустели, пока за окнами все ярче разгорался Нижний Свет.
К демону за столиком тем временем присоединился еще один, Янгфанхофен ненадолго отошел к их нише, вернулся и с ухмылкой предложил:
– Ну что, еще одну историю?
– Не откажусь, – повертел в руках бокал Бельзедор. – Только в этот раз все-таки что-нибудь повеселее, уж будь добр.
– А можно спросить? – заговорил Дегатти. – Совита обратила Кенниса в вампира. А Мазекресс обращает смертных в демонов. Полноценных. Иногда даже высших. Как такое возможно? Как так получается, что обычный, не злой, даже добрый человек – и становится демоном?
– Мэтр Дегатти, не ходите вокруг да около, – сказал Янгфанхофен. – Я прекрасно понимаю, о ком именно тебе так жаждется услышать. Ты хочешь узнать, как демоном стала Лахджа, не так ли?
– Да, – угрюмо кивнул Дегатти. – Она мне рассказала… но не в подробностях.
– Ну так за чем же дело стало? Я все подробности знаю – и с удовольствием эту историю расскажу.
Рождение демона
Лахджа смотрела в кэ-око. Эту причудливую штуку, что заменяет в Паргороне телевизор и Интернет. Такая пурпурная нить, заканчивающаяся толстой луковицей – автономный «нейрон» демона кэ-миало. Над ним висит переливающееся облако – туда можно просто смотреть со стороны, а можно сунуть голову и полностью погрузиться в поток информации. Только за это уже придется заплатить «провайдеру».
Бесплатно в кэ-очах показывают почти то же самое, что и дома, на Земле. Новости, реалити- и ток-шоу, всякие тупые передачи. Удивительно, насколько в этом отношении демоны похожи на людей.
Хотя почему бы и нет? Мыслят они почти так же, только циничнее. И время убивают почти так же.
Только циничнее.
Прямо сейчас там шло ток-шоу. Его врубила Сидзука, новая соседка Лахджи. Явилась с ведром каких-то странных лакомств, спихнула с дивана и принялась смотреть, облизывая пальцы.
– Муж назвал меня тварью! – доносился из кэ-ока визгливый голос. – За это я сожрала ему лицо!
Лахджа забилась поглубже в кресло. Она уже привыкла к ужасам и чудовищам, но все еще замирала, когда видела что-то новое и запредельное. А глядя в кэ-очи – не могла выбросить из головы, что они, вообще-то, еще и передатчики материи. В них можно влезть целиком – и оказаться прямо на той стороне.
Или, наоборот, кто-то с той стороны может вылезти к тебе.
Демоницу, что сейчас там разорялась, взяли бы сниматься в любой ужастик. Многоногое чудовище с пастью на брюхе, кучей вислых грудей и пенисов. По бокам у нее вспухали уродливые зародыши, которые тоже пытались вставить слово. «Мать» давила их, как прыщи, но новые вырастали прямо на глазах.
Иногда – в буквальном смысле.
– Правильно, подруга! – прочавкала Сидзука, когда демоница вцепилась своему мужу в волосы. – Так его! Откуси ему нос!
– Сидзука, а вот ты бы так не смогла, – подала голос Лахджа. – Кишка тонка.
– Конечно, не смогла бы, – согласилась Сидзука. – У меня муж демолорд, а не лошара какой-нибудь. Хочешь снэков?
– Давай. А что это?
– Яйца кайтранов.
– Снова на рынок ходила?
– Ага.
Лахджа вздохнула. Ее пробила дрожь. Сама она выйти за пределы дворца не решалась. Знала, чем это для нее чревато.
Это Сидзука тут уже давно, доверие мужа заслужила и теперь ходит, где хочет. Обычно все-таки в компании других наложниц и с охранниками-храпоидами – но тем не менее передвигается почти свободно.
Если ей верить, она даже не огорчилась, когда ее похитили.
Это же так романтично. Темный принц ёкаев влюбился в нее, простую японскую школьницу… студентку, и лично явился, чтобы похитить прямо из ванной. Прямо как в манге.
– В какой манге? – кисло спросила Лахджа, в очередной раз выслушивая эту историю прекрасной любви.
– В любой! – широко улыбнулась Сидзука.
Лахджа не стала спорить. Если Сидзуку все устраивает – на здоровье.
И то сказать – в плане роскоши и удобств Хальтрекарок своих жен не ограничивает. Все, что душа пожелает. И Сидзуке этого вполне достаточно. Она очень последовательная девушка и блага ценит только материальные.
Но Лахдже тут не нравилось. Она четвертый месяц вела жизнь наложницы демона, но по-прежнему этим тяготилась. Притерпелась, конечно, со временем… человек ко всему привыкает.
Особенно когда она убедилась, что ее не убьют после того, как натешатся.
Сам Хальтрекарок перестал ею интересоваться очень быстро. У него целых двести жен. Он даже по именам помнит только самых любимых, которые все время где-то рядом и везде его сопровождают. Сидзука упорно старается войти в их число, но пока что не дотягивает. Судя по составленному ею лично рейтингу, она сейчас на девятнадцатом месте.
Лахджа же по рейтингу Сидзуки болтается где-то в самом низу. Как только у Хальтрекарока прошла новизна ощущений, и он оставил Лахджу в покое, та постаралась забиться в самый дальний уголок и не отсвечивать.
– Лахджа, я пойду в купальни, – сказала Сидзука, когда шоу закончилась. – Бери полотенце, идем со мной. Хотя лучше не бери. Пойдем так.
– Я не хочу, – отказалась Лахджа. – Захочу помыться, помоюсь тут.
– Там будет наш муж, – сообщила Сидзука. – Если повезет – попадемся ему на глаза.
– Тем более не пойду.
– Зря ты так, – посуровела Сидзука. – Неправильная стратегия. Ты из моего мира, Лахджа, так что мне плевать на тебя чуть меньше, чем на всех остальных. Поэтому я дам бесплатный совет – постарайся продвинуться в рейтинге повыше. Знаешь, какое у тебя сейчас место?
