Мы с тобою этой ночью
Тихо по снегу идем.
Остановок многоточье
Отпечатали на нем.
Все прочел попутный ветер,
Посмеялся, а потом
Он под утро строки эти
Вытер белым рукавом.
Тверь
«Каждое утро я говорю…»
Каждое утро я говорю:
«Господи, сделай так,
Чтобы мою зарю
Не занавесил мрак.
Чтоб еще много дней
Я любоваться мог
Светом ее лучей,
Вспыхнувшим между строк,
Тех, где я славлю жизнь,
Го?спода и любовь…»
…Солнце спустилось вниз,
Чтоб вспыхнуть зарею вновь.
«Муза моя…»
Муза моя, —
Ты сестра милосердия.
Мир еще полон страданий и мук.
Пусть на тебя чья-то радость
Не сердится.
Нам веселиться пока недосуг.
Не проходи мимо горя чужого.
Рядом оно или где-то в глуши…
Людям так хочется доброго слова,
Доброго взгляда и доброй души.
Как не побыть возле горести вдовьей?
В доме ее на втором этаже
С женщиной той
Ты наплачешься вдоволь.
Смотришь – и легче уже на душе.
Горем истерзана, залита кровью,
Наша планета опасно больна.
Муза,
Ты сядь у ее изголовья,
Пусть твою песню услышит она.
Знаю, что песня ничто не изменит.
Мир добротой переделать нельзя.
Все же ты пой…
Это позже оценит,
Позже поймет твою песню земля.
Встреча с бобром
Мне жена купила бобра
Не живого, а для наряда.
Просто снова пришла пора
И теплей одеваться надо.
И хожу я в своем меху —
И галантен, и самоуверен.
Словно я теперь наверху —
С депутатами и премьером.
Я вальяжно сажусь в авто.
Не какой-нибудь пассажирик.
Мне теперь в дорогом пальто
Позавидует даже Жирик.
А жена говорит: «Бобер, —
Это вам не шкура овечья.
Ты вон шубу свою протер.
А бобер, он теперь навечно…»
И сказал я бобру тогда:
«На хрена тебе долголетье?
Ты отдай мне свои года,
Чтоб приблизить меня к бессмертью…»
Но бобер промолчал в ответ.
И я понял, что нам отныне
На двоих хватит этих лет…
Остальные добудет имя.
2012
«Вот и еще один вспыхнул рассвет…»
Вот и еще один вспыхнул рассвет…
Комната нежится в солнечном глянце.
