Нил нахмурился, а маньяк самодовольно осклабился:
– Ну? – он вытер ладони о халат. – И это все? – и вновь поднял пилу с пола.
И вдруг Катя поняла, что может спасти их. Она ведь умеет прыгать назад во времени! Нужно переместиться в прошлое и не ходить в этот долбанный туалет, а сразу проснуться. От вспыхнувшей внутри надежды гулко забилось сердце. Сосредоточилась… вроде бы такое логичное решение, но как его осуществить? Воссоздала в памяти время, когда только открывала дверь. Картинка всплыла перед глазами, а потом стала предельно четкой. Девушка вызвала в сознании все, что видела, слышала, ощущала в тот момент, словно переместилась туда…
И ничего не случилось, точнее, не получилось. Она по-прежнему была здесь, в этом кабинете, и сбоку черным пятном маячила голова в формалине. «Наверно, чтобы прыгнуть назад, нужно предварительно умереть» – тоскливая мысль заметалась внутри и растаяла…
Маньяк вновь безумно захихикал и больно схватил пальцами за плечо.
– Катя! В сторону! – резко выкрикнул Нил. – Сейчас же!
Но она по-прежнему не могла пошевелиться. Ну да… он ведь не видит, что ее не пускает чужая Тень. Вонючка замахнулся пилой, и девушка лишь обреченно закрыла глаза…
Глава 11. И не менее странное утро…
– Катя! В сторону! – резко выкрикнул Нил. – Сейчас же!
Она бы с радостью, но, увы… Ну да… он ведь не видит, что ее не пускает чужая Тень. Вонючка замахнулся пилой, а она лишь обреченно закрыла глаза…
«Вж! Кхык…» – и больше ничего не случилось, лишь захват пальцев ослаб. Осторожно разомкнула веки: маньяк медленно оседал на пол. Мгновение – и он почти бесшумно сполз на колени, рука обессилено стукнулась об пол, а опасный инструмент выскользнул из ослабевших пальцев. Издав тихий стон, Вонючка тяжело завалился на бок. И только сейчас девушка поняла причину такой резкой слабости – из его спины торчала рукоять метательного ножа. Вокруг по белому халату быстро растекалось пятно крови.
– Ну вот, столько угроз, а исход всегда одинаков, – Нил достал из кармана сотовый. – Еще никто не смог уболтать мой нож…
– Ты… ты и есть их Учитель? – прошептал раненый, все больше бледнея.
– Боже упаси, – фыркнул староста и набрал сто три. – Я просто вынужден защищать членов группы. – Другой рукой потрогал пространство перед собой: пальцы проходили свободно – прозрачный экран исчез.
– Но… моя Тень… ты уничтожил ее!
– Хватит пустых слов – кровью изойдешь. На это в тюрьме будет масса времени. Сейчас скорая тебя заберет.
– Нет… – прохрипел Вонючка, – черты его лица разгладились. – Я умираю… наконец-то…
И тут Катя осознала, что вновь может контролировать свое тело. Действительно, ее больше ничто не удерживало! Сделала шаг… и посмотрела на свои ладони. Они были самые обычные. Перевела взгляд дальше и взяла в фокус мигающую огоньками елку в углу. Потом опустила глаза: одеяло, кровать… она в доме Милы! Похоже, желание проснуться, наконец, сработало. Нащупала рядом телефон и уточнила время – семь утра. За окном медленно занимался рассвет.
Встала и в полной прострации пошла в ванную умываться и чистить зубы. Еще контрастный душ сейчас бы не помешал. Мысли, как блохи, поскакали за ней следом. Они были в совместном сне? Нил действительно кинул в маньяка нож? Или сюжет сна – игра ее собственного подсознания? Посетила острая необходимость пообщаться с Милой, но та, как обычно, несла «пост милосердия» в своей общине. Скинула перед зеркалом ночнушку и вздрогнула – на плече синяками проступал след пятерни маньяка. Похоже, Саша была права, и, если бы староста не вмешался, то Вонючка со своей пилой… Она инстинктивно потерла шею. Нужно поговорить со своим спасителем, прояснить все эти моменты.
Староста прибыл минута в минуту и вел себя как обычно.
– Ну что, ты еще не передумала ехать со мной к вашему садисту-биологу? – выдал с привычным уже мерзким акцентом.
– А… – девушка опешила. – Да, конечно… – Он вел себя так, будто два часа назад ничего не случилось!
Всю дорогу до квартиры препода она подозрительно косилась на спутника. Он не помнит, что было ночью? Но ведь, если у него нет Тени, то нет и демонической части, которая избирательно «отключает» память. Тогда почему? Или это и правда был сон, и в нем все нереально? Ну вот, опять эти вечные сомнения! А синяки – разве не доказательство?! Хотя… ведь самовнушение еще никто не отменял. Если можно внушением вызвать ожог, то… Хотя, стоп! Может, поэтому люди и умирали после снов с участием маньяка? Возможно ли, что в подсознании человека скрыт механизм самоуничтожения, сходный, к примеру, с апоптозом клеток, и Вонючка каким-то образом запускал его через сны? И сейчас он смоделировал определенный сюжет, пытаясь убить ее именно так? Но тогда… тогда откуда во сне появился Нил?
– Что ты всю дорогу себе под нос бормочешь? – отследил ее метания водитель.
Она уже открыла было рот, чтобы поведать о ночных событиях, но сразу закрыла, вспомнив, как он смеялся после посвящения, назвав ее Тень личным глюком. Не уж, лучше просто выждать и понаблюдать.
И Катя ничего не ответила, лишь у знакомой девятиэтажки спохватилась:
– Погоди… – она нахмурилась. – Тут же Ольга живет!
– Ага, – Нил припарковался во дворе. – Именно здесь-то наш маньяк и окопался. Прямиком в 98 квартире, как Ольга и вещала ранее.
А во сне внимание почему-то не зацепилось за этот момент. Катя напряженно размышляла. Они ведь заезжали к Вонючке домой, прежде, чем на кафедру отправиться. Так разве сюда? Кажется, нет, иначе она бы запомнила.
– Видимо, способности у Ольги все-таки проклюнулись. К угадыванию преступников, – староста продолжал говорить, пока они поднимались в лифте, – или просто родственную душу в нем сразу признала…
Дверь в искомую квартиру была распахнута настежь. Из глубины доносились женские голоса и плач. Спутники переглянулись и быстро пошли на звуки. На кухне они застали двух теток пенсионного возраста: те сидели у стола и что-то громко обсуждали.
– Горе-то какое… – завывала одна в цветастом халате и шлепках, прижимая к глазам скомканный белый платок.
– … и куда Настеньку теперь? – вторила ей вторая. – Опять в интернат для инвалидов? Мамаша-то вон какая! Гуляка, даже не объявилась! – Ее массивное тело, упакованное в токсично-розового цвета майку и голубые джинсы, как желе сотрясалось рыданиями.
– А где хозяин? – участливо поинтересовался Нил.
Дамы синхронно повернули головы.
– Горе-то какое… горе! – пуще прежнего заголосила первая и громко высморкалась.
– Скорая под утро его увезла, – более спокойно пояснила вторая. – Умер там, говорят.
– Александр Константинович… человек такой хороший… был, – подхватила та, что в халате. – И ведь никто не застрахован, понимаете?! Вчера еще разговаривали, а сегодня – он уже все!
– Ну, сосед давно странно себя вел, – возразила толстуха. – Предчувствовал наверно…
– Так не мудрено-то с ума сойти! – резво перебила собеседница. – Один с больным ребенком! – и продолжила опять невнятно, – Скорая приехала, а он весь в крови, она прям алая изо рта лилась… обои вон… – кивнула вбок, – а он еще ехать не хотел, вырывался…
Катя посмотрела в указанном направлении и поежилась – вдоль стены тянулся бурый кровавый след со следами пальцев.
– Куда его увезли? – быстро перехватил инициативу Нил.
– В БСМП-2 сказали…
– Сейчас выясню все детали, – и вышел в коридор позвонить.
А женщина все не унималась, бормотала, всхлипывая через слово:
– Дочка у него осталась с ДЦП… три года… как родилась, так мать и бросила… он все сам… все сам с ней возился… говорили, негоже мужчине одному девочку тянуть… не старый еще, нужно жизнь свою личную устраивать… а он не слушал никого… любил ее сильно… куда бедняжке теперь? Жалко… И-и-и…
Когда сели в машину, староста поведал:
– Я созвонился с главврачом больницы. У биолога утром произошло массивное кровоизлияние в легкое, и он в итоге в реанимации от кровопотери скончался. Дождемся теперь результатов вскрытия.
Дальше опять ехали молча, лишь Катя беспокойно ерзала по сиденью.
– Ну что там, говори уже, – не выдержал Нил. – Всю дорогу сюда меня в мыслях пытала и сейчас продолжаешь.
